Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

есть несколько епископов, один архиепископ и один патриарх, которого они называют католикос. Князь, хотя сам и магометанской веры, распределяет прелатства и обычно назначает на них своих родственников. Патриарх — это его брат. Церкви в Георгии содержатся несколько лучше, чем в Мингрелии: в городах довольно чистые, а в деревне неопрятные и грязные. У грузин, как и у других христианских народов, которые их окружают с севера или с запада, очень странный обычай, а именно: они строят большинство своих церквей на горах, в отдаленных, почти недоступных местах. Они заметны, и их приветствуют с расстояния трех или четырех миль, но почти никогда туда не ходят, и можно быть уверенным, что большинство из них в течение десяти лет ни разу не открывались. Их построят и оставляют на произвол непогоды, ветра и птиц. Я не смог узнать причину этой странности. Все те, которых я об этом спрашивал, всегда давали странные ответы: «Таков обычай». Георгиане считают, что, какие бы они ни совершили грехи, они всегда получат их отпущение, если построят небольшую церковь. Я думаю, что они строят их в недоступных местах, чтобы избежать их украшения и содержания». Здесь кончается сообщение Шардена.

Про этих грузин другой путешественник говорит следующее.

Георгиане — это христиане по греческому закону. У них нет печатных книг, лишь рукописные, а именно несколько книг греческих патриархов. У них есть библия и рукописи об истории их страны. Их образ жизни подобен персидскому. Они едят и одеваются почти по-персидски, и их дома построены почти в той же манере. Они прилежны и суеверны, смуглы, как персы, высокого роста, хорошо сложены и с ястребиными носами.

Горы Кавказа рядом с Георгией, простираются и через Георгию. О них и о некоторых прилегающих местах кавалер Шарден[840] говорит следующее:

«Мы пришли к горам Кавказа. Последние четыре мили мы беспрерывно спускались. На полуспуске виднеются на разных точках и на вершинах развалины замков и церквей. Люди этой страны говорят, что их было там очень много, но турки их разрушили. Находясь у подножия, путник вступает в красивую долину шириной в три тысячи шагов, плодородную и изобильную, полную деревень. Река Кура течет в середине ее».

Известно, что Азия от одного ее конца до другого отделена цепью гор, из которых три самые высокие называются Таурус, Имаус и Кавказус. Первая из них — это самая дальняя в Азии по отношению к нам; и обычно всю эту цепь гор называют Таурус. Я говорю обычно потому, что каждая часть имеет свое особое название, которое знает каждая нация, которая близко от нее живет. Последняя часть — самая близкая от Европы, между Черным и Каспийским морями, Московией и Турцией. Многие писатели путают эти три части, в том числе Плиний и Квинт Курций, которые предполагают нахождение гор Кавказа в Индии. Страбон, который об этом рассказывает в своем землеописании, говорит, что Квинт Курций сделал это для того, чтобы возвеличить чудесные подвиги Александра, так как горы Кавказа, имеющие самую высокую вершину среди всех гор Тауруса, — это те, которые предания сделали самыми известными, почему подвиги героя, победоносно их перешедшего, становятся тем прославленнее. Я подумал бы, что это перемещение было ошибкой географии или недостатком знания страны, ошибкой, которую Квинт Курций совершил, искренне так полагая, и перенес Ганг с юга, а также тогда, когда он принимает Яксартес за Танаис. Я говорю, что я этому поверил бы, если бы он в шестой книге не поместил горы /W 545/ Кавказа между Хирканией и рекой Фасис.

Возвращаемся теперь к описанию гор Кавказа; это самые высокие и трудно переходимые горы, которые я когда-либо видел. Они страшной крутизны и полны скал. В некоторых местах проделан большой труд при прокладке дорог. Когда я их переходил, почти повсюду лежал снег высотой свыше десяти футов. Мои проводники должны были в некоторых местах прокладывать дорогу лопатами. У них на ногах нечто вроде досок, на которых удобно идти по снегу; таких я нигде больше не видел. Подошва имеет вид и длину ракетки без ручки, такой же ширины. Плетение тоже слабее, и древко совсем круглое. Эти дощечки не позволяют проваливаться в снег, так как они проникают в него не больше, чем на ширину пальца. Они ходят на них очень быстро и оставляют только очень неопределенные следы, так как эти пластины одинаковы спереди и сзади. Вершины гор Кавказа всегда покрыты снегом, и так в течение всех восьми миль, которые проходят, чтобы их перейти. Я провел ночь среди снегов. Я велел срубить сосны и лег на ветки, велел зажечь большой костер. Когда мы достигли вершины горы, люди, которые меня сопровождали, произнесли длинные молитвы перед своими иконами и просили, чтобы не было ветра. И в самом деле, если бы был сколько-нибудь сильный ветер, мы без сомнения были бы зарыты в снегу, ибо он подвижный и мелкий, как пыль, ветер его разносит и наполняет им воздух. Слава Богу, ветра почти не было. В некоторых местах лошади проваливались так глубоко, что я часто думал, что им не выбраться. Я шел почти все время пешком и следил за своими шагами. Я миновал всего-навсего около восьми миль из этих опасных гор, расстояние которых в 36 миль. Последние два дня мне казалось, что я нахожусь в воздухе, не видя ничего на расстоянии меньше 20 шагов. Правда, деревья, покрывающие горы, сильно мешают видеть вдаль. Это сосны. При спуске я видел, как под моими ногами плыли облака, насколько это мог охватить мой взгляд. Я подумал бы, что нахожусь в воздухе, если бы не чувствовал под собой почву.

Горы Кавказа плодородны почти до самого верха; на них изобилие меда и хлеба, камеди, вина, фруктов, крупного скота и свиней. Повсюду очень хорошая вода. Встречаются деревни. Виноградники растут вокруг деревьев и поднимаются так высоко, что часто невозможно сорвать плоды. Было винное время, когда я перешел горы. Я нашел, что виноград и новое и старое вино удивительно хороши. Вино так дешево, что в некоторых местах дают 300 фунтов за один рейксдалер, и так как крестьяне не могут продать столько, сколько производят, они оставляют виноград гнить на лозах, не срывая его. Живут они в деревянных хижинах. У каждой семьи их четыре или пять. Они зажигают большой огонь в середине самой большой из них и садятся вокруг него. Женщины мелят зерно в зависимости от того, сколько нужно хлеба. Они пекут хлеб в круглых