Человек в Высоком Замке - Филип Киндред Дик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он, наверное, в самом центре Берлина. Как всегда, полагается только на свои мозги и на неистощимое красноречие. Если Гейдрих пошлет к нему взвод солдат, Геббельс не только уговорит их нарушить приказ, но еще, того гляди, переманит к себе на службу. Сделает из них сотрудников Министерства пропаганды и общественного просвещения.
Рейсс представил Геббельса в квартире какой-нибудь шикарной кинозвезды, с пренебрежением глядящего в окно, на грохочущую сапожищами солдатню. Нет, этот Kerl[45] не испугается. Будет стоять со своей знаменитой ухмылочкой… левой рукой лаская дамскую грудь, а правой строча статейку для ближайшего выпуска «Angriff».[46]
В дверь постучал секретарь, прервав раздумья Рейсса.
— Прошу прощения. Опять звонит Кройц фон Меере.
Рейсс поднялся, подошел к рабочему столу и взял трубку.
— Рейсс слушает.
В ответ — голос шефа СД с густым баварским акцентом:
— Что-нибудь слышно об этом типе из абвера?
Вопрос фон Меере застал Рейсса врасплох.
— М-м-м… — промычал он. — По моим сведениям, сейчас на Тихоокеанском побережье трое или четверо «типов из абвера».
— Я о том, который на прошлой неделе прилетел ракетой Люфтганзы.
— А! — Прижав телефонную трубку плечом к уху, Рейсс достал портсигар. — Он к нам не заходил.
— Что он сейчас делает?
— Черт, ну откуда мне знать? Спросите у Канариса.
— Давай-ка лучше позвони в МИД, попроси их связаться с Канцелярией, а те пускай прижмут Адмиралтейство и потребуют от абвера либо отозвать своих людей, либо сообщить нам, какого черта им здесь нужно.
— А вы не можете сами это сделать?
— По-твоему, у меня других забот нет?
«Ну, ясно, прозевали абверовца, — решил Рейсс. — Кто-то из ведомства Гейдриха велел им глаз не спускать с парня, а тот отделался от «хвоста». И теперь я должен вытаскивать их из дерьма».
— Если придет, я кого-нибудь к нему приставлю, — пообещал Рейсс. И подумал: «Интересно, с какой стати он должен сюда явиться?»
— Он прибыл под чужой фамилией, это как пить дать, — угрюмо произнес Кройц фон Меере. — Под какой — мы не знаем. Ему лет сорок. Капитан. Аристократическая внешность. Настоящее имя — Рудольф Вегенер. Он из Восточной Пруссии, из старинного дворянского рода. Возможно, протеже фон Папена. — Рейсс поудобнее устроился за столом. Фон Меере зудел:
— Будь моя воля, я бы давно урезал флоту бюджет, чтобы эти прихлебатели-монархисты не лезли…
Повесив наконец трубку, Рейсс с облегчением вздохнул и уселся завтракать. Рулет успел остыть, но кофе в кофейнике остался горячим. Выпив чашку, Рейсс снова взял газету.
«И так без конца, — вздохнул он, мысленно возвращаясь к разговору с Кройцем фон Меере. — Этим типам ничего не стоит позвонить и в три часа ночи — ведь в СД они дежурят круглосуточно».
Приоткрылась дверь, появилась голова Пфердхофа. Увидев, что Рейсс повесил трубку, секретарь сообщил:
— Только что звонили из Сакраменто. У них там паника. Оказывается, по Фриско разгуливает живой еврей.
Они посмеялись.
— Ладно, — сказал Рейсс. — Позвони им, пусть успокоятся и пришлют на него бумаги. Что еще?
— Соболезнования.
— Много?
— Не очень. Если хотите прочитать, они у вас на столе. Я уже разослал ответы.
— Сегодня в час дня у нас встреча с бизнесменами, — сказал Рейсс. — Мне нужно подготовиться.
— Я вам напомню, — пообещал Пфердхоф.
Рейсс устроился в кресле поудобнее.
— Хотите пари?
— Только не по поводу решения Партай. Вы об этом, надо полагать?
— Они изберут Вешателя.
Помявшись, Пфердхоф сказал:
— Гейдрих достиг своего предела. Таких, как он, ни за что не допустят к руководству партией — их слишком боятся. При одной мысли об этом у партийных тузов волосы встают дыбом. Не пройдет и получаса после отъезда первого эсэсовского автомобиля от дома на Принцальбертштрассе, как возникнет мощная коалиция. Финансовые воротилы вроде Круппа, Тиссена… — он умолк. В кабинет вошел шифровальщик с конвертом.
Это была срочная радиограмма, расшифрованная и отпечатанная на машинке.
Прочитав ее, Рейсс увидел вопросительно-нетерпеливое выражение на лице Пфердхофа. Рейсс скомкал листок, опустил его в глиняную пепельницу и щелкнул зажигалкой.
— По их сведениям, к нам инкогнито направляется японский генерал Тедеки. Вот что, поезжай-ка в публичную библиотеку и полистай японские военные журналы, может, наткнешься на его фото. Особенно не светись. У нас здесь вряд ли найдутся сведения о нем. — Рейсс встал, направился было к набитому папками шкафу, но передумал. — В общем, собирай любую информацию, не брезгуй и слухами. Может, ты хоть что-нибудь о нем помнишь?
— Кое-что помню. Он был большим забиякой. Сейчас ему, наверное, лет восемьдесят. Кажется, он отстаивал японскую космическую программу, которая потом с треском провалилась.
— Да, тут он дал маху, — кивнул Рейсс. — Не удивлюсь, если он едет сюда лечиться, — продолжал Пфердхоф. — В клинике Калифорнийского университета полно старых вояк из Японии. Тут к их услугам немецкая хирургическая техника, которой на Родных островах днем с огнем не сыщешь. Конечно, сами они об этом не распространяются — патриотические чувства, и все такое. Пожалуй, мы могли бы внедрить в университетскую больницу нашего человека, если Берлину так интересен этот японец.
Рейсс кивнул. Возможно, старый генерал участвует в коммерческих спекуляциях. Сан-Франциско ими славится. Налаженные во время службы связи могут очень пригодиться в отставке. Но в шифровке не сказано, что генерал в отставке.
— Как только раздобудешь снимок, разошли копии нашим людям в гавани и аэропорту, — велел Рейсс секретарю. — Возможно, он уже здесь. Сам знаешь, как в Берлине умеют канителиться. Если генерал уже в Сан-Франциско, все шишки посыплются на наше консульство.
— Я дал квитанцию о приеме радиограммы, — сказал Пфердхоф. — Если возникнут вопросы, мы сможем указать точное время ее получения.
— Спасибо, — буркнул Рейсс. Берлинские начальники — мастера перекладывать с больной головы на здоровую, а ему надоело быть мальчиком для битья. Слишком часто это случалось. — Да, подстраховаться не мешает. Пожалуй, стоит дать им ответ. Примерно такой: «Ваши указания запоздали. Объект уже прибыл. На данной стадии возможность перехвата исключительно мала». Как-нибудь приукрась этот текст,
