Дневники и письма - Эдвард Мунк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
и я буду в
них – Вечность.
Толпа. Карандашный рисунок. 1922
Загадочный взгляд сумасшедшейВ ЭТИХ ПРОНЗИТЕЛЬНЫХ ГЛАЗАХ,
КАК В КРИСТАЛЛЕ, СОБРАНО
МНОЖЕСТВО ОТРАЖЕНИЙ
ОБРАЗОВ – ВЗГЛЯД
ИЗУЧАЮЩИЙ, ЛЮБОПЫТНЫЙ,
ПОЛНЫЙ НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ,
ТОЙ ЭССЕНЦИИ, ЧТО
ОБЪЕДИНЯЕТ ВСЕХ
[…]
СУДЬБЫ ЛЮДЕЙ
КАК ПЛАНЕТЫ.
ОНИ ПЕРЕСЕКАЮТСЯ
ВО ВСЕЛЕННОЙ, ЧТОБЫ
ВНОВЬ РАЗОЙТИСЬ.
МАЛО КТО ДОСТИГАЕТ
СЛИЯНИЯ В СИЯЮЩЕМ
ПЛАМЕНИ
Встреча во Вселенной. Цветная ксилография. 1898–1899
Записки сумасшедшегоИ В ТЯЖЕЛОВЕСНЫХ КАМЕННЫХ МАССАХ
ЕСТЬ ЖИЗНЬ
[…]
С. 75
Царство кристаллов —Эдвард Мунк на фоне своей картины «Солнце». Фотография. 1943
III
Письма
Предисловие к третьей части
Евгении Воробьёвой
Помимо литературных текстов и дневников к писательскому наследию Мунка можно отнести его письма. В течение всей жизни Мунк вел весьма обширную переписку на норвежском, немецком и французском языках с огромным множеством корреспондентов. В цифровом архиве, созданном Музеем Мунка в Норвегии, содержится более 4200 черновиков, писем и открыток, адресованных самым разным категориям получателей: членам семьи, возлюбленным, друзьям и недругам, коллекционерам и заказчикам, биографам, критикам и искусствоведам, моделям, коллегам-художникам и деятелям других видов искусства, а также различным учреждениям. За 70 лет активной переписки Мунк успел написать примерно 400 различным адресатам. Самое старое из сохранившихся писем Эдвард написал своему отцу в 1874 году, в десятилетнем возрасте, а среди самых последних – благодарственные открытки, отправленные художником различным получателям, в том числе сестре Ингер, вскоре после его 80-летнего юбилея в 1943 году.
Нередко мы располагаем несколькими сохранившимися набросками одного и того же письма, в которых прослеживается путь мысли художника и его попытки точнее сформулировать мысль. Мунк имел привычку сохранять черновики: ему нравилось иметь копии отосланных писем, а кроме того, он не любил ничего выбрасывать. В годы Второй мировой войны, перебирая свои архивы ввиду возможной эвакуации, Мунк пишет другу Кристиану Гирлёфу: «Посторонним нелегко понять, с чем мне приходится иметь дело: картины, гравюры и несметное количество заметок и писем за 60 лет – Я никогда не пользовался мусорной корзиной. Вместо нее у меня был чемодан – поэтому так трудно отделить зерна от плевел, но еще именно поэтому мне удалось сохранить столь многое».
В своих письмах Мунк поразительно откровенен: он открыто пишет о своих симпатиях и антипатиях, о своих душеных травмах и проблемах со здоровьем. Вместе с тем он очень чутко дозирует степень своей открытости, оберегая чувства получателя: так, в письмах к семье он всегда намного более деликатно описывает события, нежели в письмах к друзьям. Важно и то, что в абсолютном большинстве писем Мунка очень четко вырисовывается его фигура как художника: он привлекал к деятельности, связанной с организацией выставок, отправкой и продажей картин не только свои деловые контакты, но и друзей, и родственников, и даже главврача клиники, в которой проходил лечение в Копенгагене. И наоборот: многие его заказчики и деловые партнеры – такие, как Макс Линде и Густав Шифлер – становились со временем его близкими друзьями. Так или иначе, в абсолютном большинстве писем, написанных Мунком, его работа прямо или косвенно упоминается. Это неудивительно, ведь, как он пишет в одном из писем своей несостоявшейся супруге Тулле Ларсен: «Отчего я все о работе да о работе – оттого, что это единственное – что хоть как-то поддерживает во мне самоуважение, и единственное, что, как я думаю, дает мне право жить».
Карен Бьёльстад
(1839–1931)
Тетя Эдварда Мунка, с которой его связывали близкие отношения на протяжении всей жизни. В 1863 году она по просьбе сестры, Лауры Мунк, впервые приехала к ней в дом, чтобы помогать с детьми и по хозяйству, и в последующие годы часто брала на себя домашние заботы во время ее болезней. После смерти сестры Карен окончательно переехала к семье Мунков и стала им настоящей опорой, воспитывала детей и вела хозяйство. Она рано заметила в племяннике талант к рисованию и поддерживала его в этом занятии.
27 июня 1876, Гардемуэн
Дорогая тетя!
Хочу попросить тебя от имени папы прислать его белые летние брюки, и еще пусть Софии пошлет сигары, я заплачу шесть скиллингов, когда приеду в город в следующий раз. У нас здесь очень красиво, наша соседка – мадам Тронсен – готовит нам еду. Совсем рядом начинается роща или лес. Полигон для учений со всех сторон окружен лесом, и по плацу разбросаны отдельные группы деревьев, похожие на оазисы. В первый день я спал в папиной палатке. Попроси Андреаса купить топор, потому что без топора нам не сделать жардиньерку. Деньги лежат в шкатулочке в шифоньере. И еще передай Андреасу, чтобы взял свой лук и тетиву для моего лука.
У нас тут остановился цыганский табор, и я видел одного мулата, который глотал огонь и плясал халлинг[149]. Остальные были в большом шатре, и я их не видел, потому что очень поздно пришел – но они наверняка будут показывать фокусы на смотре батальона. Папа поговорил с некой мадам Волд, чей дом находится рядом с полигоном, и там вы сможете взять постельное белье и прочее, чтобы не везти все с собой. В последние дни часто слышали гром. Папа заработал 9 или 10 далеров. Папа здоров, он велел передать от него привет.
Твой
Эдвард Мунк
Привет от меня Андреасу, Софии, малышкам и Эмилии
1884/1887? Получено 24/9
Дорогая тетя!
Пожалуй, настала пора написать ответ на твое письмо. Пальто пришлось очень кстати – оно хорошее и теплое. Между прочим, у нас в последнее время стоит хорошая погода. – Я, пожалуй, останусь тут до конца этой недели – отчасти потому, что здешний чистый воздух пойдет на пользу моему здоровью, отчасти потому, что я хотел бы закончить картину – Не знаю, получится ли достаточно хорошо, чтобы выставлять, но может быть и получится.
Но даже если ничего не выйдет, я все равно не жалею, что приехал сюда, потому что пребывание здесь очень благотворно на меня воздействует. Я себя превосходно чувствую, и мне все очень нравится, я часто ужинаю у Дедикенов, а не так давно побывал у них на чудесном обеде (в пять часов) по случаю помолвки – четыре сорта вина и шампанское. Вчера устраивали бал вскладчину, я танцевал до половины четвертого и славно повеселился. Даже не ожидал такого за три кроны. Сёренсен уехал, и мы остались вдвоем.
Мне нужно, чтобы ты прислала мне немного денег. Модель для картины обходится недешево, мне понадобится по крайней мере сорок пять крон. Не забудь, что для меня отложено. Пришли, пожалуйста, деньги как можно скорее, потому что я пока не решил, когда я уеду. И еще хочу узнать, как обстоят дела дома. Как поживает Натали Мёллер?
Всем привет
Твой пред. Эдвард Мунк
Тебе привет от Стрёма[150]
8/1 89
Дорогая тетя!
Спасибо за деньги, они очень пригодились. Теперь, после болезни, мне предстоят немалые расходы.
