Повесть о Роскошной и Манящей Равнине - Уильям Моррис

кметя! Да, это и к лучшему – он, верно, разбушуется, если б вновь пробудившись, не обнаружит свои доспехи на месте. И тогда этот котел, полный холодного камня, не спасет нас от его гнева.

Посему он вновь заполз в дырку, сразу же выбрался оттуда и замер, стряхивая пыль с ладоней, словно бы человек, только что перебиравший запыленные свитки. Стоявший рядом Холблит в гневе смотрел на Лиса, но хранил молчание.

Тут сказал Хилый Лис:

– Мудрое слово сказал ты, что не будешь сражаться со мной. Ибо схватка заканчивается убийством, глупо биться, не убивая, а я теперь вижу, что ты не хочешь моей смерти. Будь то иначе, разве ты отказался наброситься на меня, вооруженного тенью оружия, отобранного у тебя? Ну, а почему ты не убил меня сейчас, когда я выползал из этой дыры? В обоих случаях ты легко справился бы со мной.

Холблит ответил вдруг охрипшим голосом:

– Почему ты предал меня, почему солгал мне, почему отвлек меня от поисков моей возлюбленной? Почему похитил у меня целый год жизни?

– Это долгая повесть, – отвечал Хилый Лис, – и однажды я, может быть, поведаю ее тебе. А тем временем знай, что мне пришлось исполнить волю более могущественного, чем я… волю Короля, не знающего Смерти.

При этом имени тлевший доселе гнев ослепил Холблита, и, поспешно вытащив меч, он рубанул, целя в Хилого Лиса. Тот ловко отпрыгнул в сторону и потом, подскочив к Холблиту, перехватил руку в запястье и, вырвав оружие из нее, чистым весом и силой поверг юношу наземь. А потом встал, позволил встать Холблиту и, подняв меч, подал его со словами:

– Гнездящийся в Скалах, ты отважный человек, хотя и мал ростом. Ты вновь получил свой меч и можешь убить меня, если хочешь, но лишь после того как услышишь мое обращенное к тебе слово. Так внемли! Или же – клянусь Сокровищем Моря – я убью тебя голыми руками. Ибо я силен здесь, где родич рядом со мной. Ну, будешь слушать?

– Говори, – бросил Холблит, – я внемлю!

Рек Хилый Лис:

– Истинно говоришь, что я направил тебя в ложную сторону и потратил год твоей жизни. Но истинным будет и то, что я сожалею об этом и прошу у тебя прощения. Что скажешь ты?

Холблит молчал, но жар начал оставлять его лицо, постепенно бледневшее.

Сказал Хилый Лис:

– Помнишь ли ты, о Ворон, как в прошлом году предлагал мне сражаться – на берегу, возле корабельных катков Дома Ворона? И такой ты назначил выкуп: побежденный будет целый год служить победителю и во всем исполнять его волю? Теперь же и весь этот выкуп и даже большее получил ты без битвы, ибо я клянусь Сокровищем Моря, что буду служить тебе не один год, а целую жизнь и что помогу тебе отыскать возлюбленную. Что теперь скажешь?

На миг Холблит утратил дар речи, он смотрел на Хилого Лиса, но ничего не видел. Тут меч выпал из его руки на траву; и огромные слезы, скользнув по щекам, увлажнили одежду. Простерев руку к Хилому Лису, он молвил:

– О друг, неужели ты приведешь ее ко мне? Ибо дни истекают, и деревья старятся у Воронова Удела.

Приняв его руку, Хилый Лис весело рассмеялся:

– Велик ты сердцем, о Пожиратель Падали. Но теперь, когда ты стал мне другом, отвечу, что ведомо мне, где обретается твоя возлюбленная. И где искать тот сад, посреди которого в ночном сне твоем стояла она на странице той книги. Вышло так, о Сын Ворона, что не напрасно дед моего отца почиет в той дыре между скал, ибо успел он научить меня могучим наукам. Прими же мою благодарность, о родич!

И он повернулся к скале над могилой.

Но Холблит спросил:

– Что будем делать? Разве я не в краю врагов?

– Именно так, – отвечал Хилый Лис, – и даже зная, где отыскать любимую, ты не сумеешь оставить остров живым без моей помощи.

Вопросил Холблит:

– Разве нет у меня ладьи, разве не могу я без промедления оставить остров? Ибо похоже, что Полоняночки нет на Острове Искупления?

Хилый Лис громогласно расхохотался и молвил:

– Нет ее здесь. Но что касается лодки, столь велик напор прилива на этот край острова, что, пока ветер дует, как сейчас, ближе к северу, чем к востоку, ты не сумеешь отплыть отсюда раньше, чем часа через четыре. А я не сомневаюсь, что за это время один из наших кораблей войдет в гавань. Они захватят твою лодку и тебя, если ты окажешься в ней, а там и окончилась сказка, ибо им известно, что ты взбунтовался против власти Короля, не знающего Смерти. Внемли! Или ты не слышишь пение рога? Подымись, и увидим, что приближается к нам.

Так сказав, он первым поспешно поднялся по каменным ступеням, устроенным в стене утеса и выводившим на карниз, откуда сквозь дыру в камне видна была вся гавань. Прямо на их глазах из врат ее появился великий корабль, нос которого еще задирал последний вал прибоя, ибо ветер снаружи успел окрепнуть, заскользивший по гладким, охваченным скалами водам. Черен был парус его, и широко простирал на нем крылья знак Морского Орла, и знамя с Пылающим Мечом полоскалось за кормой. На палубе теснились вооруженные ратники, а высоко на юте менестрели на боевых рогах выводили радостную песнь о возвращении домой.

– Видишь же, – рек Хилый Лис, – счастье – твое ли, мое ли – помогло тебе на сей раз, ибо Пылающий Меч не перехватил тебя в море. По крайней мере мы уже здесь.

Спросил Холблит:

– Но не случится ли так, что кто-то из них вдруг захочет подняться сюда?

– Нет-нет, – успокоил его Хилый Лис, – они боятся старца, что лежит под этой скалою, ибо он не слишком любит гостей. Это мой собственный луг, и он принадлежит лишь мне одному; это мой дом, пусть и лишенный кровли… впрочем, есть у меня здесь и дом с крышей, который я покажу тебе позже. Теперь, когда «Пылающий Меч» уже в гавани, можно не торопиться; мы сумеем отплыть лишь после того, как все, кто приплыл на нем, удалятся в глубь суши. Поэтому сейчас я расскажу тебе о том, что мы будем делать сегодня вечером.

Опустившись на землю, они принялись смотреть, как мужи подвели корабль к берегу и крепко привязали его рядом с лодкой Холблита. Увидев ее, они закричали, а оказавшись на суше, собрались вокруг лодки, отмечая, как она сделана и какой вид имело копье, удерживавшее суденышко возле берега. После все они – почти