Зверь выходит на охоту - Гульнара Черепашка

class="p1">- Воешь больно громко, - бесстрастно отозвалась Накато. – Вот я и зашла узнать, что стряслось.

Она наконец поняла, что ей показалось не так: среди скудных пожитков Аньян царил разгром. Но не было того, кто обычно устраивал шум – сынишки Аньян. Малыш был на несколько декад старше сына самой Накато, и никому не давал покоя. Стоило матери спустить его с рук, он принимался ползать, вопить, хватать что попало и ломать все, до чего доберется. Нередко заползал и к соседям. Теперь же его не было.

- За себя беспокойся! – швырнула Аньян со злостью. – Может, и ты скоро станешь выть так же. Когда ребенка заберут!

- Кто это у меня ребенка заберет? – насторожилась Накато и высунулась из комнатушки, отодвинула занавеску, закрывавшую вход в ее собственную каморку.

Малыш сидел на матрасе, перебирал ремешок, как ни в чем не бывало.

- Ага, испугалась! – торжествующе заключила Аньян. – Колдуны ходят по домам и отбирают детей, в которых видят искорку дара. Моего сына забрали, - она снова зарыдала. – Забрали, я никогда его больше не увижу! Мой малыш, - она вновь сползла на матрас, закрыла лицо руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону. – Даже если нам доведется когда-нибудь встретиться, даже если сведут нас боги и духи – он не признает меня, свою мать! А я не смогу признать его. Я не увижу, как он растет, не узнаю, каким он станет! Я даже знать не буду, жив он или колдуны умертвили его своими гнусными выдумками.

Накато замерла в растерянности перед этим горем. У Аньян не было никого – так же, как и у нее самой. Только ребенок. И его забрали!

То-то в комнате беспорядок – Аньян, должно быть, пыталась помешать. Благо, сама жива осталась! Колдуны-то не церемонятся – уж ей ли не знать. Она, Накато, изучила, что это за племя. Надо бы подойти, утешить – да она не умела. И не так-то они с Аньян были дружны. И потом: а ну, как зайдешь к соседке, а потом – к себе вернешься, да не найдешь сына!

Испугавшись, Накато кинулась обратно в комнату. Схватила на руки малыша, прижала к себе.

- Никто тебя не заберет, - шепнула тихо. – Никому не отдам! Всякому голову оторву, отгрызу, будь хоть трижды колдун!

Ребенок, стиснутый материнскими объятиями, закряхтел, захныкал недовольно, пытаясь выбраться. И Накато, спохватившись, посадила его обратно на матрас. Малыш перевалился, ухватил ремешок и принялся грызть слюнявыми деснами. Должно, зубки режутся, - подумалось ей. Она, пытаясь справиться со смятением, уселась рядом на матрас, глядя на него. Скоро будет так же ползать всюду и все громить, как сынишка Аньян.

И пускай! Лишь бы ничего с ним не случилось, никто не забрал.

Кто бы мог подумать, что она окажется настолько предана ребенку? Уж она этого точно не ждала. Было дело – даже подумывала оставить малыша на пороге какого-нибудь храма, как родится.

Оставить и уйти! Думала так, когда беременной ходила. На что ей, мол, докука? Не смогла. Взглянула тогда на сморщенное личико новорожденного малыша – и поняла вдруг, что это – самое родное для нее существо в целом мире.

Накато с тревогой уставилась на деловито копошащегося ребенка. А ну, как и в нем окажется искра колдовского дара? Очень даже может быть: отец-то у него самый настоящий колдун!

Она вздохнула, поежилась. Отец! Отца своего сына она своими же руками и убила. Чтобы самой избежать смерти – пришлось. Случилось это до того, как она узнала, что станет матерью. И кто бы поверил, что она, простая степная девчонка, убила голыми руками могущественного колдуна – одного из самых влиятельных на равнинах Желтого юга!

Из-за этого ей и пришлось когда-то удирать из Мальтахёэ – богатого красивого города. А после – и из Энханы, выросшей на морском побережье. Последнее вызывало сожаление – портовый город Накато нравился. Она не прочь была бы там остаться.

Не сложилось.

Коснулась бездумно пальцами кожаного браслета на руке. Кожа под ним зудела, напоминая о тайне, оставившей неизгладимый след на ее теле.

Быть может, стоит уйти и из Рунду? Вообще уйти с Желтого Подгорья. С равнин. В горы. Она сильная, не пропадет!

В горах не нужны деньги, там имеет значение лишь выносливость и сила. Умение найти пищу и самой не стать пищей для хищников. Умение найти укрытие. Это она может.

Быть может, так и следует поступить? Сын уже подрос, может сидеть. Скоро начнет и ползать. Сейчас – начало весны. К середине лета будет держаться на ногах.

Да помилуют ее боги и духи!

Накато прошиб леденящий озноб. О чем она думает! Будет держаться на ногах, не будет. В городе ему лучше или в горах. Нужно уходить сейчас!

Прямо сейчас.

Малыш глядел на нее пристально, необычайно серьезно. Она отметила это мимоходом – воздух вокруг заискрился, сделался тягучим и липким. А Накато сама себе показалась слишком медлительной. Такой, какой не была давным-давно.

Подхватить ребенка на руки. Укутывать в привычную завязку, в которой носила его за плечами – некогда.

В считанные мгновения пришло осознание – слишком поздно. И до выхода она не добежит – не успеет.

Накато подхватила ребенка и ринулась к окну, которое не успела еще закрыть ставнями. За спиной послышался окрик. Краем глаза она заметила, как врываются вооруженные люди в ее каморку – как только исхитрились пробраться так бесшумно, что она и не услышала! А может, она просто внимания не обратила, занятая мыслями…

Медный блеск нагрудных пластин и наконечников копий.

Накато одним прыжком достигла проема, уцепилась пальцами за высокий подоконник и подтянулась – окна в домах находились высоко, под самым потолком. Протиснулась и вывалилась наружу. От узкого карниза, шедшего вдоль стены, оттолкнулась ногами, и перескочила на соседнюю постройку. Здесь, в бедном квартале, они стояли кучно друг к другу. Она угодила аккурат на крышу соседнего дома, двухэтажного.

Мелькнула мысль – копьем ее достать легче легкого. Пробьет острие грудь или шею – и не поможет ей хваленая неуязвимость. Убить можно даже ее.

Мелькнула мысль – и мелькнуло одновременно копье в воздухе, совсем рядом с нею. С силой брошенное умелой рукой, оно вонзилось в балку крыши, задрожало. А вслед за ним обрушился целый град копий.

Глава 1. Бежать!

Хорошо обученный воин способен нагнать даже того, кто может поспорить в силе и