Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев

4. «Мировая революция» и мировая термоядерная война

В последние годы пекинская пропаганда всё настойчивее пропагандирует лозунг «мировой революции», призванной окончательно покончить с империализмом (в последнее время к этому добавлено и «социал-империализмом»). К содержанию этого лозунга стоит приглядеться внимательно — он является своеобразным синтезом левацких установок китайского руководства, наиболее ясным свидетельством той опасности, которую несёт человечеству авантюристический внешнеполитический курс.

Как известно, понятие мирового революционного процесса, принятое в среде коммунистических партий, устанавливая общее содержание нашей эпохи, как эпохи перехода от капитализма к социализму, предполагает вместе с тем признание качественной разнородности, разнотипности происходящих в мире освободительных прогрессивных движений (пролетарские революции, буржуазно-демократические революции, национально-освободительные революции, общедемократическая борьба в странах монополистического капитала, антифашистская борьба в странах с фашистскими и полуфашистскими режимами и т. д.). Это понятие предполагает, далее, признание не только определённых общих закономерностей строительства социализма в странах, совершивших победоносную пролетарскую революцию, но и многообразия форм происходящего здесь социалистического переустройства, форм, обусловленных достигнутым уровнем экономического, политического и культурного развития, форм, отвечающих историческим, национальным традициям каждой данной страны. Понятие мирового революционного процесса предполагает, наконец, определённую длительность того обновляющего движения, которое неумолимо идёт во всех частях света и которое призвано в конечном счёте покончить с эпохой угнетения, насилия и войн. «Современный мир уже полвека разбит на две системы, и никто не может предвидеть, сколько ещё потребуется времени, чтобы социализм одержал окончательную победу, и каковы будут этапы борьбы за свержение капитализма в отдельных частях мира и в последующие периоды истории,— говорил в своём выступлении на Совещании коммунистических и рабочих партий в Москве В. Гомулка.— …Процесс борьбы за победу социалистической революции в мировом масштабе будет, но всей вероятности, продолжительным, быть может, будет длиться десятилетиями»[104].

В противоположность этому реалистическому пониманию, учитывающему всё многообразие, всю сложность, разнокачественность, определённые трудности революционных процессов, возможность не только движения вперёд, но и временных отливов, зигзагообразность пути, китайские руководители сеют в народе иллюзорные, по сути дела мифические, представления о событиях, происходящих в окружающем Китай внешнем мире.

Углубляющийся кризис политики американского империализма изображается, к примеру, в следующем карикатурно-вульгарном виде: «Американский империализм, этот злейший враг народов всего мира, всё дальше катится вниз. Придя к власти, Никсон принял в руки трещащее по всем швам хозяйство, оказался перед лицом неразрешимого экономического кризиса, перед лицом огромного сопротивления народов всего мира и народных масс внутри страны и попал в такое трудное положение, когда среди империалистических стран царит полный разброд и жезл американского империализма всё больше утрачивает силу». Правда, в его руках находится «огромное количество самолётов и пушек, ядерных бомб и управляемых снарядов», но применение этих средств может привести только к одному результату: вызвать «ещё более широкую революцию во всём мире». Можно подумать, что мы цитируем здесь слова не очень грамотного пропагандиста, но нет, перед нами теоретические рассуждения «самого близкого друга» и наследника «великого Мао» — Линь Бяо, выдержки из его доклада на том же ⅠⅩ Всекитайском съезде КПК. К подобного рода «выводам» были добавлены совершенные бредни об идущем к своему «закату» советском «ревизионизме», о том, что люди в СССР тоже страстно «хотят революцию» (очевидно, на манер «великой культурной революции» в Китае), о том, что весь мир скоро станет полем приложения всё тех же идей «великого Мао». «Маоцзэдуновские идеи,— провозглашено, например, в новом уставе, принятом ⅠⅩ съездом КПК,— есть марксизм-ленинизм такой эпохи, когда империализм идёт к всеобщему краху, а социализм — к победе во всём мире».

Миф о предстоящем вот-вот «всеобщем крахе» империализма и «ревизионизма», о победоносно развивающейся во всех частях света «мировой революции» имеет, несомненно, прикладное, внутреннее, пропагандистское назначение — он должен создать в китайском народе представление о том, что трудности, переживаемые Китайской Народной республикой в последние годы,— вовсе не следствие пагубной политики руководства страной, а результат незавершённости международных революционных процессов, что эти трудности будут преодолены только после победы революции на международной арене, причём сразу, одним махом, одним скачком. Показательно и то, что попытки поставить успехи строительства социализма в Китае в прямую зависимость от успехов «мировой революции», попытки доказать, что решение внутренних проблем китайской революции невозможно без разрешения проблем международных, без «всемирного» поражения империализма, стали предприниматься как раз с конца 50‑х годов, со времени провала «большого скачка», призванного за три — пять лет «ввести» коммунизм в Китае[105].

Но было бы неправильно сводить лозунг «мировой революции» к одному только стремлению китайских руководителей уйти от ответственности за провалы во внутренней политике, к попыткам свалить всю вину за задержку социалистического строительства в Китае на другие компартии. Факты показывают, что китайское руководство, начиная с конца тех же 50‑х годов, действительно пыталось заменить политику мирного сосуществования политикой «холодной» (и не только «холодной») войны, пыталось подтолкнуть лагерь социализма к военному одноактному разрешению противоречия двух систем. И что особенно опасно, грядущая победа социализма над империализмом связывалась уже тогда с перспективой развязывания мировой термоядерной войны.

Ещё на Московском Совещании 1957 г. Мао Цзэдун пытался доказывать, что мировая термоядерная война может стать реальным путем грядущей победы социализма над империализмом. «Можно ли предположить,— рассуждал он — какое количество людских жертв может вызвать будущая война? Возможно, будет одна треть из 2 700 миллионов населения всего мира, т. е. лишь 900 миллионов человек… Я спорил по этому вопросу с Неру. Он в этом отношении настроен более пессимистически, чем я. Я ему сказал, если половина человечества будет уничтожена, то ещё остается половина, зато империализм будет полностью уничтожен и во всём мире будет лишь социализм, а за полвека или за целый век население опять возрастёт, даже больше, чем наполовину».

Когда представители народов сравнительно небольшой численности высказали в связи с подобными прогнозами законное опасение: что же будет с нашими народами в термоядерной войне, ведь они же могут погибнуть полностью? — китайские официальные лица дали им вполне «утешительный» ответ: «В случае истребительной войны малым странам, входящим в социалистический лагерь, придётся подчинить свои интересы общим интересам всего лагеря в целом». Или: «Ведь останутся другие народы, а империализм будет уничтожен».

Советское правительство, выражая интересы и волю советского народа, защищая интересы народов других стран, в том числе и народов Китая, ясно и недвусмысленно высказалось по поводу безответственных и бесчеловечных «прогнозов»: «Но кто спросил тех китайцев, которые заранее обрекаются на смерть, согласны ли они стать хворостом в топке ракетно-ядерной войны, предоставляли ли они руководству КНР полномочия заранее выписывать им похоронные?

Возникает и другой вопрос. Если в термоядерной войне, согласно прогнозам