Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев

вообще говоря, заключается не только и даже не столько в насилии, принуждении, сколько в творческом созидании нового общества (преобладание насильственных форм и методов борьбы характеризует обычно лишь первые этапы социального переворота). «Нет сомнения, что без этой черты,— без революционного насилия,— говорил В. И. Ленин,— пролетариат не смог бы победить, но также не может быть сомнения и в том, что революционное насилие представляло из себя необходимый и законный приём революции лишь в определённые моменты её развития, лишь при наличии определённых и особых условий, тогда как гораздо более глубоким, постоянным свойством этой революции и условием её побед являлась и остаётся организация пролетарских масс, организация трудящихся. Вот в этой организации миллионов трудящихся и заключаются наилучшие условия революции, самый глубокий источник её побед»[90].

Далее, в ходе пролетарской революции действительно происходит ликвидация эксплуататорских классов, «экспроприация экспроприаторов», т. е. применяется насилие к кучке угнетателей, но социальная смерть класса буржуазии или класса помещиков — это не то же самое, что физическая смерть лиц, к нему принадлежащих. Тем элементам из среды эксплуататорских классов, которые отказываются от сопротивления социалистическим преобразованиям, выражают желание сотрудничать с новой властью, пролетариат предоставляет права на свободу и работу.

Наконец, революция всегда есть насилие, принуждение социальное (здесь не может быть никакой недоговорённости), но не всегда насилие вооружённое. И правильно говорить не о некоем «мирном переходе» и насильственной пролетарской революции, противопоставляя эти понятия, а о мирном и немирном путях социалистической революции. О мирном пути революции можно говорить тогда, когда она происходит без вооружённого восстания, без гражданской войны, без вооружённого экспорта контрреволюции, а о немирном — тогда, когда тот или иной из этих моментов (или все вместе, как, например, во время социалистической революции в России) присутствует в ней.

Автор статьи в «Жэньминь жибао» от 31 марта 1964 г. сделал достоянием гласности те тезисы, которые делегация КПК противопоставляла ещё на Совещании коммунистических и рабочих партий 1957 г. позиции КПСС: «Исходя из тактических соображений, полезно высказывать желание о мирном переходе, однако не следует чрезмерно акцентировать возможность мирного перехода, необходимо всегда быть готовыми дать отпор налётам контрреволюции, необходимо быть готовыми в решающий для революции момент захвата власти рабочим классом свергнуть вооружённой силой буржуазию, если она прибегнет к вооружённой силе для подавления народной революции (что, как правило, является неизбежным)»[91].

Никто и нигде в среде коммунистов, в том числе и советских коммунистов, не ставил под сомнение мысль о необходимости давать вооружённый отпор контрреволюции, «если она прибегнет к вооружённой силе для подавления народной революции». Но для коммунистов признание возможности не только немирного, но и мирного пути социалистической революции вовсе не является какой-то тактической «уловкой», пропагандистским лозунгом, всего-навсего прикрывающим всё ту же подготовку к почти всегда «неизбежным» формам вооружённой борьбы. Вопрос о двух путях революции всегда был и является для коммунистов вопросом реальной политической стратегии и тактики. Больше того, вопрос о немирном и мирном путях революции был и является вопросом всего гуманистического мировоззрения компартий.

Подчеркнём, что вопрос о реальном воплощении в жизнь идей мирного пути социалистической революции — сложнейший вопрос. Компартии ряда развитых капиталистических стран пытаются нащупать его решение на пути так называемых структурных реформ капиталистического общества, на пути использования имеющихся в этих странах традиционных демократических институтов.

Именно непонимание этой позиции, отрицание возможности разных форм социального принуждения, необходимости использования и сочетания различных форм политической борьбы и отличает разобранную нами «установочную» статью из «Жэньминь жибао», цель которой ревизовать согласованные документы международного коммунистического движения, подменить диалектические марксистско-ленинские установки односторонними, догматическими. «В частности, в документах совещаний,— говорится в этой статье,— содержится утверждение о том, что в ряде капиталистических стран имеется возможность завоевать государственную власть без гражданской войны, хотя там же указывается, что господствующие классы добровольно власти не уступают; в них содержится утверждение о том, что имеется возможность завоевать прочное большинство в парламенте и превратить парламент в орудие, служащее трудовому народу, хотя там же указывается на необходимость развёртывать внепарламентскую широкую массовую борьбу и сломить сопротивление реакционных сил; в них не делается акцента на том, что насильственная революция является всеобщим законом, хотя и упоминается о мирном переходе»[92]

По сути дела маоисты извращают концепцию о возможности мирного пути перехода к социализму, отстаиваемую коммунистическими партиями. Мирная победа социалистической революции вовсе не равнозначна отрицанию насильственных способов борьбы, установка на мирный путь не сводится к простому использованию буржуазного легализма. Когда, скажем, коммунисты стремятся поставить на службу народа парламент, влить в него новое содержание, они имеют в виду не только бои вокруг избирательных урн и не только парламентские дискуссии, но прежде всего завоевание рабочим классом парламентского большинства путём самых широких революционных действий масс. Революция развивается «сверху» и «снизу». Внепарламентская борьба масс — основа основ действительно демократической деятельности депутатов, условие возрастания прогрессивной роли парламента в общественной жизни страны.

«Пролетарская партия ни в коем случае не должна строить свои идейные установки, революционный курс и всю работу на предположении, что империалисты и реакционеры пойдут на мирные преобразования»[93] — предостерегают руководители КПК компартии, признающие реальную возможность не только вооружённого, но и мирного пути революции. Но признание компартиями возможности мирного перехода к социализму совсем не предполагает добровольного отказа эксплуататорских классов от власти, собственности, привилегий. В этом смысле никакая глубинная социальная революция немыслима без организации массовых политических действий, без применения принудительных мер по отношению к эксплуататорам, без установления диктатуры революционных классов. К этому следует добавить, что история вообще не знает абсолютно «чистой» мирной или немирной революции. В реальной действительности речь идёт о преобладающей, господствующей тенденции, которая пробивается через другие тенденции. Возможны переходы между ними и самые разнообразные их сочетания. Какое из средств борьбы и где будет лучшим? Партизанская война? Всеобщая политическая стачка? Избирательная кампания? Вооружённое восстание в городе или деревне?.. В каком сочетании могут быть применены различные средства? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо всякий раз учитывать совокупность всех внутренних и внешних факторов, к тому же постоянно изменяющихся, или, как говорил Ленин, необходим конкретный анализ конкретной ситуации.

В настоящее время насчитывается свыше ста стран, которым ещё предстоит пройти путь к социализму. В любой из них могут возникнуть и реализоваться самые различные тенденции в самых различных «пропорциях». В истории каждого народа есть специфическое и общее, неповторимое нигде и повторимое везде, национальное и интернациональное. Будущие революции имеют огромное преимущество перед революциями прежними, ибо могут учесть все их плюсы и минусы. Коммунисты считают, что возрастание богатства форм борьбы за социализм — это признак его жизнеспособности, это своего рода