Хаос звезд - Кирстен Уайт

Я киваю, задевая головой её плечо. Но это ложь. Я не понимаю. Хочу, чтобы так было.

Небо болезненно синее, воздух болезненно сладкий, моя рука болезненно болит. Я заканчиваю сверлить последние звёзды на моей секции из огромных пластов тонкой фанеры, которые станут новыми стенами и потолком. Мои звёзды так чётко расчерчены, что даже корабли могут по ним ориентироваться. Если, конечно, кому-то нужно проплывать на корабле через музейную выставку.

Звук сверла, завывающего то выше, то ниже, пока Рио работает над уже размеченными кусками, заглушает практически всё остальное, включая смех с брезента у бассейна, где красят Дина, Сириус, Тайлер и Скотт.

Я вожу шеей, поднимая руки наверх, чтобы успокоить боль в спине от проведения согнувшись слишком многих часов. Приятно работать на улице, по крайней мере, я рада, что у Сириуса и Дины большой крытый внутренний дворик и бассейн вместо простого двора.

Рио работает как быстро, так и аккуратно, и лишь спустя несколько минут после того, как я заканчиваю, он уже заканчивает свою, намного большую, секцию. Мы подходим к остальным, чтобы им помочь. Остаётся ещё так много дел. Я постоянно прокручиваю этот список в голове. Так я ничего не забуду. Всё будет идеально.

— Честно? Не понимаю. — Скотт поднимает один из кусков пластика, один из тысячи, которые будут вставлены в просверленные дыры для поддержки крошечных лампочек. — Они чёрные. Тогда зачем нам красить их… в чёрный цвет?

— В другой оттенок чёрного. Они должны быть абсолютно такими же.

— Давайте смотреть на вещи здраво. — Он добавляет еще один свежее выкрашенный кусок к той части брезента, где лежат готовые части. — Они не должны быть точно такими же. Вы хотите, чтобы они стали такими.

Сириус смеётся.

— И Айседора этого хочет. Ты, видимо, не очень хорошо её знаешь?

Я еле удерживаюсь от свирепого взгляда в его сторону. Я стараюсь держать себя в руках.

Поэтому я довольствуюсь тем, что показываю ему язык.

Дина хлопает мужа по плечу.

— Эй, а, по-моему, немножко перфекционизма достойно восхищения. Мне хочется, чтобы это и тебе перешло по части, допустим, складывания белья.

— Если ты восхищаешься перфекционизмом, то ты должна поклоняться Айседоре, — говорит Скотт, — потому что тут он явно переходит границу в «немножко».

В этот раз Тайлер шлёпает Скотта по плечу, отчего кисть выпрыгивает из его руки, оставляя на ней чёрное пятно краски.

— Ладно, это всё, что мои беременные суставы могут выдерживать, — охая, Дина заставляет себя подниматься. — Пойду, вздремну, как полагается по субботам.

Сириус идёт за ней.

— Долг зовёт. Знаете ведь, как говорится, семья, в которой все спят вместе… ммм…

— Болеют гонореей вместе? — Предлагает Скотт.

Сириус гневно смотрит на него.

— Наверное, мне стоит запрещать тебе общаться с моей невинной сестрёнкой?

— Нет, сэр! В смысле, э, весело играют вместе. Оговорился.

Строго кивая, Сириус уходит. Я перемещаюсь на его место, но, в любом случае, работа здесь почти доделана и мы больше ничего не можем делать, пока они не высохнут. Мы проверяем, что лучше, вставить их, а после покрасить панели или красить панели, а затем вставить их.

— Так ты собираешься идти в школу здесь осенью? — Спрашивает Скотт, заканчивая свою кучу, потом рисуя длинную полосу на бледной руке Тайлер. Она сконцентрирована на своей работе и даже не смотрит на него.

— Нет, я уже сдала экзамены.

— Так рано закончила? Или, постой, может это нормально для Египта? — Он рисует на длинной и тощей руке Тайлер причудливый узор.

— Я не ходила в обычную школу. Это как бы домашняя школа, хотя большую часть времени я была предоставлена самой себе. — Потеряв интерес к изучению истории Богов, я составила собственный курс обучения, довольно жёсткий. Я не хотела остаться отсталой в чём-либо, когда бы вылетела из родительского гнезда.

— А, скукотища! Тогда неудивительно, что ты стала дружить с нами. Ты не знала других.

— Хочу быть на домашнем обучении, — говорит Рио, откидываясь назад и разворачиваясь к солнцу лицом с закрытыми глазами.

— Почему? — Тайлер всё также красит, хотя Скотт начинает играть в крестики-нолики, неряшливо разукрашивая её голую голень чёрными линиями.

Рио чешет шею и не смотрит на нас.

— А, ну знаешь. Школы бывают… странными.

— Как так? — Всё, что я знаю про американские средние школы, это то, что я видела в кино, и не уверена, что всё так и в жизни. Слишком много спонтанно срежессированных телодвижений для реальной жизни. У них серьёзные проблемы с этим, а может и со всей американской системой образования.

— Хочешь, закончу твой кусок? — Рио берёт у Тайлер остаток почти законченной плитки.

— Не меняй тему. В чём странность?

— Мне неловко об этом говорить.

Тайлер останавливается, наклоняется вперёд, отчего у Скотта не получается закончить «Х».

— Из-за тебя я проигрываю! — Он разгневанно перечеркивает игру.

— Да помолчи ты. Рио рассказывает нам какую-то неловкую историю.

— Да не о чем особо рассказывать. Знал одну девушку, она была несколько… агрессивной.

— Тебе избила девчонка? — Глаза Скотта оживляются от удивления и азарта.

— Нет! Она думала… мне обязательно об этом рассказывать? Мы встречались некоторое время и потом расстались, из-за чего она очень расстроилась. Дошло до того, что каждый день последних двух месяцев школы мне приходилось обедать в туалете, лишь бы не встречаться с ней.

— О, это так грустно! — Сказала Тайлер.

— Она была уродлива? — Спрашивает Скотт, выписывая своё имя под решёткой с крестиками и ноликами.

— Нет, просто не мой тип. Она довольно симпатичная. Невысокая. Блондинка. Очень…оранжевая.

Тайлер заканчивает последний кусок.

— Тоже вариант, когда нет возможности загорать. А какой твой тип, если не коротышка с фальшивым загаром?

Он улыбается так, что хоть он и не смотрит в мою сторону, у меня возникает острое ощущение, что он смотрит прямо на меня. Он поворачивается к Тайлер, при этом наклоняясь ближе ко мне, почти касаясь моего плеча своим.

— Это очень, очень специфический тип. И он не включает в себя оранжевый цвет.

Скотт подносит свою кисть к лицу Тайлер, проводя ею вдоль подбородка.

— А каков твой тип, Тайлер?

— Чтоб наполовину тайванец, противный и мокрый. — Рыча, она хватает Скотта за подмышки и тащит к бассейну. Он встаёт, и они начинают драться, пока оба не оказываются на краю и не падают в воду с брызгами во все стороны.

Я смотрю на них и смеюсь, совершенно измотанная, но довольная тем, что брезент находится достаточно далеко от того края, поэтому они не могут его замочить. Тайлер и Скотт кричат, толкают друг друга под водой.

— Нам нужно устроить вечеринку в бассейне или что-то в этом духе, когда мы покончим с этим, — рассуждаю я вслух, но больше для себя. Я хочу купить набор с подвесными фонарями для Дины и Сириуса в знак благодарности. Они станут очень мило освещать эту часть двора по ночам.

— Так что, мы заканчиваем с этим? — Спрашивает Рио.

Я киваю.

— Спасибо. Можешь идти домой. Я позвоню, когда мы соберёмся красить следующую партию.

— Кто сказал, что я хочу домой?

Я слишком поздно замечаю тот изгиб его улыбки. С рычанием, гораздо более низким, чем Тайлер, он перебрасывает меня через плечо, бежит и прыгает в бассейн. Я отталкиваю его, всплываю из воды с разъярёнными брызгами, в то время как с волос в глаза стекает вода. Рио прыгает рядом со мной, смеётся и трясёт головой, забрызгивая меня ещё сильнее.

— Подлый мошенник! Зачем ты сделал это?

Он перестаёт смеяться и смотрит на меня глазами, полными искренности.

— Ты выглядишь невероятно сексуальной. Думал, это поможет. Не помогло.

— Ха. Ха. — Я цепляюсь ногой за его лодыжку, дёргаю её из-под него и толкаю его голову под воду. Когда я, наконец, отпускаю его, Скотт прыгает мне на спину с криком.

— Мальчики против девочек!

Тайлер прыгает на Скотта, который висит на моей спине, и мы все идём ко дну. Скотт смертельной хваткой цепляется за мою майку. Когда я всё-таки вырываюсь из неё, то всплываю на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Последний раз, когда я не могла выбраться из воды… я помню.

Тот сон. Но это не сон.

Исида берёт меня с собой на берега Нила, и я играю с песком, пока она ищет что-то, что ей нужно для наших заклинаний. Тень закрывает мне солнце, и я поднимаю голову наверх, где вижу высокого-превысокого Анубиса.

— Привет, — говорит он, и я вижу его острые зубы.

— Привет.

— Умеешь плавать? — спрашивает он.

— Нет.

— Что ж, пора учиться! — Он поднимает меня и забрасывает прямо в середину реки, прежде чем я могу понять, что происходит.