Криошок - Марат Александрович Чернов

Профессор посмотрел на Шумилова и с улыбкой подмигнул:

– Я рассказал ужасную историю катастрофы, исчезновения более сотни людей, которые так никогда и не были найдены живыми. Но есть ещё одна история, являющаяся полной противоположностью предыдущей, история, которая воодушевляла меня с юности, история победы человека над лютым холодом, тем монстром, с которым я борюсь столько лет! Она займёт совсем немного времени, Вячеслав, хоть и длилась две тяжелейшие зимы на северном полюсе.

История Фритьофа Нансена поучительна, она говорит о возможности человека приспособляться к тяжелейшим условиям жизни, там, где выжить практически нельзя. Началось это в 1893 году, когда норвежское судно «Фрам» отправилось в плавание к недружелюбным полярным льдам. В те времена Россия оказывала этой экспедиции некоторую помощь, в частности исследователю было подарено с три десятка сибирских ездовых собак во время его остановки у северных берегов Российской империи. Судно было построено с тем расчётом, чтобы оно не было зажато и расколото во время сжатия льдов, и конструкция себя успешно оправдала – «Фрам» уцелел во время всех зимовок. Корабль медленно дрейфовал, с трудом продвигаясь в сторону полюса, но это могло продолжаться бесконечно, и Нансен принял решение добраться до Вершины мира на пару с компаньоном, опытном лыжником Йохансеном при помощи собачьих упряжек. В 1895 году, оставив корабль во льдах, они выступили на трёх нартах, которые тянули двадцать восемь собак. Как всегда, исследователями было сделано много ошибок – не совсем подходящая одежда, просчёты в планировании времени и установления точных координат, а также тяжелейшие погодные условия, замедлявшие поход. С момента вылазки прошло не более месяца, когда, не дойдя до полюса около четырёхсот километров, Нансен решил повернуть назад. Это может показаться провальным решением, но оно было адекватным – представь себе лишения двух людей, боровшихся с ледяным ветром изо дня в день в обледеневшей шерстяной одежде, с обмороженными пальцами при температуре от – 30 по Цельсию.

Вскоре начал ощущаться недостаток провианта, собаки слабели и голодали, и тут Нансеном был открыт нехитрый, но жестокий метод выживания во льдах. Это началось со скармливания слабых собак остальным во избежание краха всей экспедиции, однако количество собак неминуемо сокращалось. С момента начала похода прошло не более трёх месяцев, а их уже осталось всего несколько. Съестные запасы людей тоже подходили к концу. Нансен вспоминал, что его компаньона чуть было не разорвала медведица, но тому удалось в последний момент увернуться, и начальник экспедиции пристрелил зверя. Ненадолго это пополнило их мясной рацион, но уже через месяц они были вынуждены убить двух последних, своих самых любимых собак. Нансен вспоминал об этом с болью и жалостью, но, по его мнению, это было необходимо для выживания. После этого он принял решение остановиться на зимовку до следующей весны, построив землянку из камней на безжизненном северном острове. Таким образом, они провели в этом ужасном суровом краю ещё почти год. Весной компаньоны продолжили путь по полынье на лодках-каяках, а летом случайно столкнулись с британской полярной экспедицией, оказавшейся в тех же широтах. Судно «Фрам» благополучно вернулось к родным берегам почти одновременно с возвращением Нансена и Йохансена. В этой экспедиции не погиб ни один человек, более того, никто даже не переболел ни цингой, ни другой опасной болезнью. Но именно Нансен по возвращении назвал Северный полюс – Страной ледяного ужаса. Какой скрытый смысл он вложил в эти слова, известно ему одному.

Профессор умолк, потупив взор.

– Мне кажется, я его понимаю, – нарушил тишину Шумилов. – Я понимаю, что он перенёс. Я даже понимаю, почему они съели всех собак.

– Да, они действительно съели своих собак, – ответил Фридман, хмуро взглянув на Вячека. – Но они не убили друг друга и вышли из этой схватки с безысходностью и лютым холодом победителями, в отличие от их предшественников, отплывших под чёрным парусом тщеславия, обернувшимся ужасной катастрофой.

– А теперь, – произнёс профессор, вставая, – не продолжить ли и нам свой поход к Вершине мира? – И он протянул руку к стоявшей в углу «оси земли».

Глава 13

Около минуты оставшиеся в помещении молодые люди переглядывались друг с другом в гробовом молчании. Первым из оцепенения вышел Егор. Никому не говоря ни слова, он бросился в сторону смежных помещений. Послышались его удаляющиеся шаги, затем какой-то непонятный шум и грохот. Через пять минут он вернулся с лицом, выражавшим крайнюю досаду.

– Жечь действительно совершенно нечего, кроме нескольких книг, – сказал сибиряк.

Он обвёл всех суровым взглядом и веско продолжил:

– Короче, так, командовать парадом буду я. Но это не значит, что вы должны слушать меня, как господа Бога. Если у кого есть что сказать или посоветовать, говорите. Нам всем надо собраться с духом. У нас в данных обстоятельствах есть лишь два варианта: остаться, уснуть от холода и умереть, или попытаться выжить. Задерживаться в доме нельзя, нам нечем согреться. Остаётся одно – возвращаться на ледовый аэродром. Я не знаю, как мы доберёмся туда, но надо шевелить конечностями и, возможно, удача нам улыбнётся… Доктор, – он посмотрел на Шахицкого, – вы с нами?

Микробиолог, почёсывая ушибленную челюсть, хмуро кивнул.

– Только прежде прикончим третьего шизоида на снегоходе, – сибиряк решительно взял в руки «Сайгу» и мрачно улыбнулся:

– Странно, мне как будто становится теплее.

– Серьёзно? – спросил Дмитрий, подозрительно глядя на него.

Светлана взяла второй карабин – трофей, оставшийся им от убитого Егором инфицированного и, почувствовав на себе заинтересованные взгляды, пояснила:

– Не смотрите так, я умею обращаться с огнестрельным оружием.

– Больше оружия нет? – спросил Егор у Шахицкого.

– Я разве не говорил, что больные твари забрали всё оружие себе? – проскрипел старый микробиолог. – А большую часть, наверное, вообще выкинули в океан.

– Ну хоть что-нибудь, напоминающее оружие?

– Что-нибудь… вы имеете в виду ножи? – спросил Аркадий. – Так их полно на кухне… Впрочем… – он направился к металлическому шкафу, стоявшему в углу, открыл и достал из него какой-то длинный причудливый металлический предмет:

– Не хотите ли воспользоваться мотобуром? – усмехнулся Шахицкий.

– Оставьте себе!.. Ладно, – Егор посмотрел в окно. – Кажется, ветер становится тише. Надо помаленьку выдвигаться. Наденем чёрные очки, как завещал нам профессор, и двинемся в путь, – он сунул руку в карман пуховика за светофильтрами.

Неожиданно из кармана выпала ещё одна пара защитных очков, и все с удивлением уставились на них, будто на что-то в высшей степени диковинное. Изумление отразилось и на лице самого Егора.

Он поднял их с пола и обвёл всех спортсменов недоумевающим взором.