Приручи тревогу. Почему ты вырос беспокойным и как это исправить - Алексей Евгеньевич Герваш

У вас может возникнуть ощущение нереальности происходящего, словно вы смотрите на себя со стороны, как будто все это происходит не с вами. Такова защитная функция психики, которая называется «дереализация». Если в детском возрасте ваш страх зачастую заканчивался моральной или физической болью, ваша психика могла научиться «отключаться», выводить происходящее «за кадр». «Все это настолько плохо, что лучше я буду думать, что это происходит не со мной». Согласитесь, иногда это очень мудро. Вот и при ПА вам может казаться, что этот страх может закончиться болью. И психика предусмотрительно и бережно по привычке включает дереализацию.

Вы можете почувствовать позыв к опорожнению кишечника, и это результат работы нашего примитивного рептильного мозга, обеспечивающего выживание. Если рептилии пугаются, они опорожняют кишечник, ведь на процесс переваривания пищи тратится энергия, которую в опасной ситуации нецелесообразно тратить на пищеварение, ее вроде и без того мало. Так же поступает иногда и наш организм.

В общем, все физиологические ощущения в момент панической атаки абсолютно логичны, нормальны и естественны. Физиология делает то, на что ее программировали миллионы лет эволюции.

Метафорично выражаясь, наш механизм страха и паники – это пистолет, в любой момент готовый выстрелить. И все в нем хорошо: и дуло, и рукоятка, и бойница, и звук выстрела, и запах пороха. Только курок немного разболтан, и иногда шальной ветер спускает его. Происходит выстрел. Нормальный для пистолета процесс. Но не вовремя!

Также и наша психика включает нормальный и здоровый механизм страха, но, на первый взгляд, не вовремя.

А теперь давайте проследим, что происходит со среднестатистическим человеком, который впервые в жизни испытывает страх без видимой на то причины. Он считает, что с его физиологией что-то не то, ведь испуг проявляется именно физиологически. Человек идет к врачу. Дальше может развернуться один из трех сценариев:

1. Врач говорит: «По моей части все в порядке, продолжайте обследоваться, пока не найдете причину».

2. Врач говорит: «У вас панические атаки, ничего страшного».

3. (Встречается только в России.) Врач говорит: «У вас вегетососудистая дистония» и чего-нибудь прописывает «попить», рекомендует «не нервничать», доверительно сообщает, что «все болезни от нервов, так что вы уж как-нибудь поспокойнее». Правда, как именно этого достичь, скорее всего, не скажет.

При первом сценарии человек выйдет от врача с еще большим ужасом. «С моим организмом происходит что-то ужасное, а врачи ничего не находят».

При втором он обычно не верит врачу и начинает подозревать, что все гораздо серьезнее, чем ему говорят.

При третьем человек начинает стараться все время сохранять спокойствие, что невозможно, и из-за этого ему становится еще тревожнее, ведь «если я не буду спокоен, как сказал доктор, то мой ужасный диагноз “вегетососудистая дистония” приведет к чему-нибудь плохому».

Во всех трех случаях мы становимся еще более мнительными и подозрительными по отношению к своему организму! Начинаем больше внимания уделять отслеживанию физиологических симптомов, любому отклонению от ровного состояния. А ведь всегда находиться в ровном состоянии невозможно. Мы принимаемся отслеживать места или ситуации, в которых не получается оставаться спокойным, где организм не хочет работать ровно, как швейцарские часы. Запускается избегание.

Сначала мы не ходим в места, откуда нельзя сию секунду сбежать, если вдруг накроет паника.

Потом мы избегаем таких, где недоступна моментальная медицинская помощь. Будучи, заметьте, физиологически здоровыми на 100 %!

Потом мы отказываемся от того, что приводит к существенному отклонению организма от ровного состояния: вина, кофеина, спорта, ссор… Мы перестаем отстаивать свои границы и стремимся избегать любых конфликтов, потому что «вдруг перенервничаю». Мы становимся очень удобными для всех, но не для самих себя.

Принося все эти жертвы, мы еще сильнее убеждаемся, что с нашей физиологией что-то не так, раз мы готовы на все это, лишь бы избежать повторения панической атаки. То есть нормальной выработки адреналина надпочечниками!

Мы всегда начеку, еще больше внимания уделяем поиску угрозы. А кто ищет, тот всегда найдет. И вот уже любое отклонение от ровной физиологии воспринимается как сигнал опасности. Добавьте сюда свойственное людям с паническими атаками непрерывное хождение по врачам и сдачу бесконечных анализов, и вы получите «тяжелобольного» абсолютно здорового человека.

Вишенка на торте – это транквилизаторы в сумке 24 часа в сутки, чтобы «спастись», если вдруг все же случится паника. Напомню, лекарства нужны больным людям, а мы здоровы, несмотря на панические атаки. Однако пока мы, как больной человек, носим с собой медикаменты, наш мозг никогда не поверит в то, что мы здоровы.

При этом мы игнорируем сигналы, которые психика посылает нам с помощью панических атак, убеждая себя, что проблема носит исключительно физиологический характер, и игнорируя абсолютную связь мозга и тела.

Давайте вернемся к метафоре с пистолетом, у которого все хорошо, но курок разболтан, и из-за этого выстрел иногда происходит не вовремя. Именно так устроен механизм страха у тревожно-мнительного человека, и ПА и есть тот самый «выстрел не вовремя».

Что представляет из себя «разболтанный курок», из-за которого сильный страх настает не тогда, когда нам навстречу летит КамАЗ, а, на первый взгляд, без видимых на то причин?

1. ПА случаются, когда мы не можем больше прятаться от неприятных переживаний за стеной. Если чувства когда-то вызывали сильную боль, мы запросто могли самоизолироваться, выстроив барьер между ними и собой. Но чувства никуда не деваются – они все так же образуются и там, в изоляции. Если их становится слишком много, стена не выдерживает, и чувства переливаются через край. Но вы так старались держать их по «ту» сторону! С точки зрения психики – это угроза, реакция на нее – страх.

2. ПА случаются, когда наша нервная система не справляется с нагрузкой, которую она несет.

Например, человек – перфекционист. Для него неприемлем никакой результат, кроме идеального. Но так как ничто не идеально, то и любой результат любых усилий неприемлем. Как вы думаете, как долго его нервная система сумеет справляться с постоянными претензиями к себе, неудовлетворенностью результатами, работой «за себя и за того парня», потому что «только я могу попробовать сделать идеально, а тот парень – не такой идеальный, как я»?

Или, например, человек боится любых неприятных чувств и старается тщательно планировать каждое действие, чтобы гарантированно избежать чувств стыда, вины, неполноценности, неуспешности и прочих.

Сколько времени его нервная система сможет контролировать внешний мир, который ей совсем не подвластен? Какие чувства возникнут у этого человека, если все же что-то не пойдет по его