АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) - Преподобный Максим Исповедник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1249
Тропос бытия и тропос приснобытия.
1250
Тропос благобытия.
1251
Или: «лишенным смысла». Прп. Максим, вероятно, имеет в виду, что без произвольного выбора нами благого бытия само бытие, данное нам Богом, окажется как бы уничтожаемым в движении к небытию; ср. в amb. 7: «Тот же [человек], который пренебрег собственным началом, – [свойством] быть частицей Божией благодаря существующему в нем логосу добродетели... начал неразумно стремиться к не-сущему» (PG 91, 1084D), – или в amb. 41 о грехопадении: «Злоупотребив данной ему при творении естественной способностью... [человек] сам чуть было не подвергся плачевной опасности снова уйти в небытие» (PG 91, 1308С). Таким образом, при неверном выборе никогда не будет достигнуто и «истинное бытие», каковым является присноблагобытие, а значит, только выбор благобытия связывает «крайние члены» – бытие и приснобытие (хотя может показаться, что их точно так же связывает и выбор «злобытия», завершающийся в приснозлобытии).
1252
Иначе: «приснодвижением».
1253
Речь, очевидно, о духовном чувстве, которое соотнесено со зрением, как традиционно – высшим чувством, но далее говорится о слышании Слова.
1254
Т. е. присноблагобытие. Характерно, что прп. Максим именует его по сути тем же словом, что и «просто бытие», подчеркивая, видимо, тем самым, что речь идет об одном и том же, но в разных модусах. Только бытие в Боге является бытием в собственном, онтологическом смысле (τὸ ὄντως εἶναι).
1255
Согласно Стэйлу (Steel 2012, p. 243), определенную параллель можно найти у Прокла в Первоосновах теологии: «Все эманирующее из чего-то по сущности (κατ’ οὐσίαν) возвращается к тому, из чего эманирует. В самом деле, если оно эманирует и не возвращается к причине этой эманации, оно не может стремиться к причине, так как все стремящееся возвращается к предмету стремления. Но ведь все стремится к благу и достигает его через ближайшую к себе причину. Поэтому и каждая вещь стремится к собственной причине. Ведь от чего бытие для каждой [вещи], от того и благо; а от чего благо, к тому прежде всего и стремление, а к чему прежде всего стремление, к тому и возвращение» (Procl., instit. theol. 31, пер. А. Ф. Лосева).
1256
Умопостигаемым.
1257
Букв.: «воображая».
1258
Здесь прп. Максим подводит итог всему сказанному выше, возвращаясь к трем движениям души, которые характерны для святых, а именно, относящиеся к уму, разуму и чувству (связанному с воображением). Обращает на себя внимание та большая роль, которую в деле правильного функционирования сил души играет у прп. Максима сила воображения, т. е. способности представления, восприятия образов. Именно ей (вместе с чувственным восприятием) при ее правильном функционировании отводится роль первичного соприкосновения с чувственным миром. Следует иметь в виду, что уже у Аристотеля в трактате О душе подчеркивается, что «относительно любого чувства необходимо вообще признать, что оно есть то, что способно воспринимать формы ощущаемого без его материи (εἰδῶν ἄνευ τῆς ὕλης)» (Arist., de an. 2.12.424a.17-18, пер. под ред. В. Ф. Асмуса по: Аристотель 1975–1983. Т. 1, с. 421). И далее Аристотель прямо пишет, что предмет воспринимается не поскольку он материальный предмет, но в отношении логоса-формы (греч. λόγος) (Ibid., 424a.24-25). Таким образом, уже у Аристотеля чувственное восприятие понимается как восприятие логосов-форм, «без материи». Далее эти логосы интегрируются через общее чувство и, благодаря памяти, способностью представления (воображением), и далее воспринимаются разумом. Похоже, и прп. Максим, когда пишет о первом роде движения души, имеет в виду нечто в этом роде, подчеркивая, что чувство у святых воспринимает вещи со стороны их логосов-форм, а не со стороны материальности. При этом он говорит, что воображением воспринимаются различные силы и энергии. Последние следует понимать как существующие в вещах объективно, то есть независимо от акта восприятия качества. Следовательно, речь идет не о любом акте восприятия, но о бесстрастном, ибо только в таком акте можно воспринять вещи такими, какими они являются независимо от нас потенциально, по самой своей природе или, как, наверное, сказал бы прп. Максим, какими они созданы Богом. При этом бесстрастное восприятие вещей исключает то вожделение в отношении них, о котором прп. Максим говорил выше в связи с удовольствиями: «удовольствие есть не что иное, как вид чувствования, образуемого чем-то чувственным в чувствующей части [души], или тропос чувственной энергии, возникающий по неразумному вожделению» (1112С). Чувственное восприятие без вожделения – вот залог восприятия логосов-форм вещей независимо от материи. Такова, коротко говоря, «феноменология восприятия» (а речь именно о ней) прп. Максима, которая намечается им в разговоре об этом роде движения души; она, судя по всему, коренится в аристотелевской (сформулировано в обсуждении этой темы с А. М. Шуфриным и на основе лекций об Аристотеле С. В. Месяц).
1259
См. Dion. Ar., d. n. 9.133.11. Появление метафоры «текучей жизни» подготавливает экзегезу перехода Моисеем через Чермное море, см. следующий параграф amb. 10.
1260
Наконец прп. Максим обращается к теме диабасиса (διάβασις) – одной из ключевых в amb. 10 и заданной уже в толкуемом прп. Максимом Слове 21 свт. Григория Богослова фразой о миновании плоти и материи и восхождении (ἀνάβασις) к Богу.
1261
Одно из множества мест в данной
