Холодные сумерки - Валерий Георгиевич Шарапов

в следователе быть какая-то загадка, – но для свиданий требовалось хотя бы отдаленное сходство с нужным фенотипом, не более. Кто-то стройный, небольшой, в нужного цвета парике…

– А теперь давай поговорим о приманках. Ты тогда всерьез говорила? Не передумала?

– Нет.

Ольга подобралась, словно ее прямо сейчас собирались послать на промку охотиться на маньяков. Прямо как есть, в халате и лабораторных тапочках.

– А если нет, то слушай. Как я и говорил на совещании, от походов по промке с прикрытием толку, скорее всего, не будет – убийца не идиот.

– Но…

– Но мы все равно это сделаем, чтобы показать ему, что считаем его идиотом, и, значит, сами – дебилы. Логично?

– С какой-то точки зрения – да, – признала Ольга. – Но зачем?.. Думаешь, если убийца считает милиционеров дебилами, он будет работать менее тщательно? Но даже на старых жертвах не удалось найти ничего полезного.

Дмитрий кивнул.

– Дотошность у него, скорее всего, в характере. Но это нужно для того, чтобы он считал вторую часть плана не планом, составленным, чтобы его поймать, а просто случайностью. И вот тогда он может начать реагировать, совершать ошибки. Предоставить ему очевидную часть, в которой можно смеяться над идиотами и с удовольствием не реагировать, и скрытую, которая будет работать на реакции.

– И эта вторая, скрытая часть?..

Когда Дмитрий рассказал, что именно придется делать в этой второй скрытой части, Ольга некоторое время молчала, задумчиво раздирая на клочки бумажную салфеточку. А когда заговорила, то задала самый что ни на есть логичный вопрос:

– Товарищ следователь, а вы это всерьез или просто вот так ко мне клеитесь?

«Да разве же одно другому мешает?..»

На самом деле мешать оно очень даже могло. Потому что эмоции никуда не денешь, и одно дело – подставлять под удар просто эксперта, а другое – эксперта, к которому питаешь нежные чувства. Не говоря о том, что само то, что Ольга – именно эксперт, а не подготовленный оперативник, уже само по себе давило на совесть. Если бы Дмитрий мог придумать другой путь… но другого пути не было.

«А еще это единственный способ навязать этой упрямой ведьме охрану. Но ведь это не ради охраны, это именно для поимки убийцы. Черт, даже в мелочах вот оно мешает. Сбивает. Путает работу и… и не работу. Ну и каша…»

– Я серьезен, как Ленин на броневике, – вздохнул он. – Честное пионерское. Логически, исходя из моего представления об убийце, только такое действие и имеет шанс сработать. Единственная реакция, которую мы пока что получили от преступника, была именно на свидании. И это все только между нами. Независимо от ответа.

То, что ни Зоя, ни Алена, хотя у них и были возлюбленные, таких предупреждений не получали, заставляло думать о том, что именно Ольга стала той женщиной, которая изменила привычки убийцы. Судя по сузившимся глазам Ольги, она это тоже поняла, несмотря на слова о возможных других триггерах. Сам Дмитрий в этих других тоже не верил, потому что тогда снова в деле возникало слишком много совпадений. Нет, убийца как-то где-то увидел именно Ольгу Николаевну Эйвазову, младшего эксперта МВД.

– Значит, чтобы толкнуть убийцу на ошибки, заставить делать то, что нужно нам, а не ему, нам с тобой нужно встречаться. А мне – жить под куда более плотным присмотром, чем нужно приманке.

Дмитрий только беспомощно пожал плечами. Получалось именно так. И любая нормальная женщина от такого отказалась бы, даже не раздумывая. Просто потому, что не поверила бы в эти психологические игрища. И вообще…

– Я согласна, – заключила Ольга. На губах ее играла бледная, но все же улыбка. – Но хочу заметить, майор, что у вас очень интересная манера ухаживать за девушками.

«Как хорошо, что эта женщина явно ненормальная».

– Согласно замечанию Михаила, я – воплощение романтики и гениальный кавалер. И даже с папой… с Дедом все утрясу сам и головомойку за такие идеи получу тоже сам. Впрочем, людей он мне обещал любых? Обещал, так что все честно. К слову, о вещах и переезде…

– Подслушивали?

Судя по всему, Ольга не обиделась, и Дмитрий с облегчением вздохнул.

– Я же следователь. Моя работа – узнавать вещи. Так вот, у меня машина есть, и два чемодана в нее влезут. Даже три. Так что, если хочешь, могу и вещи покидать, и до нового места подкинуть.

– И это, разумеется, тоже нужно для ловли преступника.

«Да что же трудно-то так все? Нет, мечтать об Оленьке было определенно проще. Зато так определенно интереснее».

– Для нее. И немножко для удовольствия. Чуточку.

– Ну, если чуточку… – Ольга кивнула и поднялась. – Тогда ладно. Договорились. А сейчас, если это всё, то мне нужно все-таки вернуться к отчетам. А то Сергей Александрович голову оторвет вместо маньяка. И правильно ли я понимаю, что о переезде лучше звонить во все трубы? Значит, правильно. И объявление я составлю. Забавно, никогда так не знакомилась. Что ж… до свидания, майор.

«И в каком это смысле, интересно? Ай, ладно».

Провожая Ольгу взглядом, Дмитрий думал о том, что с умыслом Шабалин затеял переезд или нет, а то, что девушка поменяет место жительства, действительно пойдет на пользу. По крайней мере, Ольге будет проще и быстрее, а значит, безопаснее добираться до работы и хотя бы часть времени по дороге у нее будет компания коллеги. Шабалин, конечно, тоже не опер, но украсть девушку при наличии спутника – это задача уже не для одиночки, это уже гораздо сложнее, потому что надо одновременно выключить двух человек. Иначе второй может успеть закричать, а то и вовсе вытащить оружие… нет, близкая компания – это почти гарантия безопасности, если убийца действует в одиночку. Что, конечно, оставляло проблему панков.

IV. Соседи панков

Когда Дмитрий наконец добрался до улицы, на которой располагался видеосалон, уже смеркалось.

Зайдя в пятиэтажку, где жила Лариса, он прошел третий этаж, поднялся сразу на четвертый. Самое интересное в этих пятиэтажках могли рассказать соседи не сбоку, а снизу и сверху, особенно сверху, потому что звуки от ругани шли в потолок. А без ругани хотя бы иногда, как рассудил Дмитрий, регулярные возвращения глубокой ночью обойтись не могли.

Из открытой двери шибануло ароматом пирогов так, что Дмитрий, так и не успевший поужинать, едва не захлебнулся слюной. Хозяйка запаху соответствовала: кругленькая, кудрявая, в небесно-голубом платье с припорошенными мукой рукавами.

Картинка словно из идеальной жизни, какой у опера или следователя быть просто не может, как ни завидуй. Кто тебя будет ждать с пирогами, не зная, во сколько случится заявиться домой? И все же хотелось, очень.

– Здрасьте, – радостно поздоровалась она. – А вы кто?

Дмитрий порылся в кармане куртки, доставая удостоверение. Майор юстиции в форме привлекал слишком много внимания, и порой – почти всегда – лучше было ходить в гражданском.

– Из милиции я, – улыбнулся он. – Позволите пару вопросов?

– Ой, вопросы? А может, чаю? С пирогом?

– От того, что так пахнет, не отказываются, – согласился Дмитрий, переступая порог. – Особенно голодные милиционеры. Дмитрий Меркулов, а поговорить хотелось бы о соседях, потому что как-то много звоночков из вашего дома, и все про одну семью… а вас, простите, как зовут?

– Оля. – Женщина провела его на кухню, усадила за накрытый клеенкой стол, на котором уже дымилось блюдо пирогов с капустной начинкой. – Ой, то есть Ольга Потапова. А что за звоночки? Участковый, конечно, захаживал, спрашивал… ой, а вы наш новый участковый?

Участковый, конечно, захаживал, в этом Дмитрий убедился задолго до того, как открыл дверь подъезда. Лариса скандальностью выделялась даже на фоне иных коммуналок, умудряясь злить одновременно пожилых жильцов и молодежь: достижение спорное, но достойное внимания.

– Мама, а это кто?..

Мальчонка лет восьми стоял на пороге комнаты, с любопытством разглядывая Дмитрия.

– Это из милиции, Васенька. – Ольга Потапова вытерла руки о фартук. – Садись, покушай.

– Из милиции? А у вас пистолет есть?

– Есть, – покладисто согласился Дмитрий. – Но показывать не буду, нельзя. А у тебя?

– И у меня. – мальчик Вася уселся на стол и ухватил пирожок. – С пистонами. Но это не то. Хочу настоящий! Чтобы бах! И страшную раскрашенную тетку застрелил!

– Застрелить нельзя. Это уголовно наказуемо. Тетку, говоришь?

– Которая снизу живет. – Мальчик собрался было укусить пирожок, но положил на стол. – Страшная, как Баба-яга. Ларка.

– Ларка?

Дмитрий откусил от пирожка, и вопрос прозвучал невнятно. Но надкушенное лакомство сподвигло