Романески - Ален Роб-Грийе

плане ночного сада; герои находятся у балюстрады, на той же точке, что и в предпоследней сцене; на них прежние костюмы.

А: Исчезните!.. Из любви ко мне!..

Отдалившись, она смотрит в ту сторону, откуда ожидается появление человека, шаги которого все приближаются, хотя доносятся еще издалека. X, не торопясь и с демонстративной беспечностью, едва на нем задержавшись, перебирается через каменный парапет и исчезает. План резко меняется, когда X заносит ногу на балюстраду.

Довольно крупный план лица женщины анфас; выражение у нее тревожное, взгляд тщится проникнуть сквозь темноту, но при всем том А точно знает, кто должен сейчас явиться из темноты. Тоскливое оцепенение. Черная накидка соскальзывает с плеч женщины и падает на землю, чему она не мешает ни единым движением. Шаги неумолимо приближаются.

М стоит лицом к камере и смотрит в объектив. Он снят с обратной точки. Он неподвижен и находится в позе, которую мы видели неоднократно: полускрещенные на груди руки или что-то в этом роде. На его губах загадочная улыбка. Он даже не шелохнулся, когда раздался грохот рухнувшей балюстрады: долгий звук, производимый большой массой крупных камней, падающих с довольно значительной высоты (терраса, сооруженная несколькими метрами ниже). План кончается вместе с грохотом обвала.

Новый вид каменной балюстрады, показываемой под тем же углом, под каким мы ее видели и ранее, и чуть позже. А стоит на переднем плане спиной к нам или почти так, созерцая обвалившуюся балюстраду. X исчез? На землю упали три или четыре опорные колонны; еще одна легла вперед; рухнул и каменный карниз (один его край), заняв полтора-два метра площади. План совершенно немой.

Обратная точка: А показана анфас (крупный план лица или всего торса, облаченного в белое дезабилье; у ног женщины ее черная накидка). В глазах А то же тоскливое оцепенение, что и минуту назад. Рот медленно открывается и исторгает вопль: долгий крик ужаса.

Резкая перемена: один из гостиничных салонов, к примеру, танцзал, находящийся около бара, в том месте, где происходила сцена с разбитым фужером. Огромное скопление народа, точнее пар, танцующих или пьющих прохладительное, — но все замерло, обратившись к издавшей крик А. На этот раз мы наблюдаем грандиозный скандал, тогда как разбитый фужер был расценен как мелкое происшествие. Никто не двигается с места, на лицах изумление и беспокойство по поводу вероятного предложения, точнее, жгучее любопытство под маской светской сдержанности. А тоже застыла на месте; ее глаза пусты; от ужаса они сильно расширены; женщина — на грани безумия (только без гримас!). Поза героини сейчас должна быть именно такой, какой была на предшествующем плане; платье должно быть вечерним. Одетый тоже в вечерний костюм, как в сценах в саду, X прислонился к стойке с видом некой нарочитой беззаботности. Его взгляд, устремленный на А, одновременно жесткий и отсутствующий. X находится довольно близко от женщины (мгновение назад она завопила, видимо, для того, чтобы не слышать его речей); довольно близко находятся и другие люди, но это никому не мешает догадаться, что X и А пришли в бар вместе. Некая женщина делает шаг в сторону А, но явно не знает, чем ей помочь, и как бы опасается подойти ближе. Там и здесь какие-то телодвижения в этом духе делаются прочими гостями. По сравнению с быстротечными предыдущими планами, эта сцена кажется долгой. Никто не решается высказаться громко, идут какие-то беглые перешептывания. Метрдотель почтительно трогает А за руку; женщина устремляет на него невидящий взгляд.

Сквозь толпу пробился к А кто-то еще. Это М. Он тоже не проронил ни слова, к тому же не удостоил взглядом и никого другого. М располагается перед женщиной и пододвигает ей бокал, машинально взяв который она отпивает несколько глотков; создается впечатление, будто бы А понемногу приходит в себя после кошмарного сна. Она возвращает М бокал, тот передает его кому-то оказавшемуся рядом. Последний возвращает бокал гарсону из бара.

Следующий план отмечен всеми звуками обыденного характера, типичных для подобных мест. Необходимо избегать тишины, которая придала бы сцене налет искусственности. Тем не менее в зале царит всеобщее молчание, но в него следует ввести негромкое позвякивание стаканов (в баре), стук передвигаемых стульев (в невидимой оркестровой яме), перешептывания, шаги (ковров нет, поскольку это танцевальный зал), — все звучит отчетливо, но негромко. Постепенно голоса беседующих делаются громче; несколькими фразами обмениваются и А с М: он — тоном естественным, она — бесцветным.

М: Вам, кажется, нездоровится… Закружилась голова?

А: Так… ничего страшного.

М: Похоже, вам уже лучше.

А: Да… (Пауза.) Пожалуй, я пойду к себе.

М: Может, вас проводить?

А: Не надо… спасибо… Мне хочется побыть одной… (Пауза. Затем как бы разговаривая с самой собой.) Я пошла…

План прерывается сразу после того, как женщина сделала первый шаг.

Мы видим спину А, удаляющейся по длинному пустому коридору. Она торопится. На ней тот же костюм, что и в предыдущей сцене. Одной рукой женщина приподнимает подол, чтобы идти быстрее. План неподвижный, довольно долгий, без речей (однако со многими обыденными шумами).

На экране X. Он неторопливо вышагивает по тому же коридору (или галерее) и в том же направлении, что и А в предыдущей сцене. Мы видим его лицо. План не статичен: совершается медленный обратный травелинг, удерживающий X на постоянном удалении. Лицо мужчины имеет вид отсутствующий, глаза смотрят вверх без всякого выражения. Тишина насыщена вышеупомянутыми шумами, то более, то менее громкими.

То же медленное и выверенное движение камеры, ведущей съемку как бы с обратной точки: коридоры пусты (ни X, ни кого-либо другого); травелинг совершается равномерно и поступательно.

На этом плане вновь слышится за кадром голос X, спокойный, насыщенный; он будет звучать на следующих планах, а также в переходные моменты между ними.

Голос X: И я в очередной раз шел этими коридорами долгие дни, долгие месяцы, долгие годы навстречу вам. Нельзя было ни остановиться, ни передохнуть… (Пауза.) Сегодня вечером я уеду… и заберу вас… с собой…

Переход наплывом: мы видим салон (статичный кадр); на сцене только М; он стоит, видимо, задумавшись и устремив взгляд на какой-нибудь элемент декора.

Голос X: Эта история, пожалуй, началась год назад… ровно год я вас жду… и ждал… (Пауза.)

Наплыв возвращает нас в комнату А. Женщина расчесывает волосы. Она одна, сидит за туалетным столиком, в одежде и позе, в каких пребывала в тот момент, когда вошел М (после чего началась их долгая беседа). Декор номера точно такой, как тогда.

Голос X: Ровно год… вам нельзя долее жить