Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

Следом эхом разнеслось рычание, и зверь с богиней растворились в воздухе.

Оставив меня одного и без защиты в лесу.

Боги, надо было хотя бы попросить клинок. Или рубашку.

Подумав о клинках, я решил, что если Киара выследила меня до Фортуны и нашла мою мать, то Богоубийца уже должен быть у нее, особенно если интуиция не подвела меня насчет Грея. Или же мальчишка стал самым богатым девятилетним ребенком в городе.

Моя мать решила помочь Киаре, отказав мне. Это ранило. Возможно, она изменила свое мнение после того, как люди короля ворвались в Фортуну и забрали меня.

Оставался вопрос: почему Лисица вообще отправилась с Киарой? По слухам, в книгах, которые она похищала на протяжении всей своей жизни, содержались древние заклинания… заклинания, которые могли бы позволить нам объединить божественность Рейны без гибели одного из нас. Это была моя единственная надежда.

Однако участие матери подсказывало мне, что в томах содержатся не все ответы на наши вопросы.

А то, что она рисковала своей жизнью ради помощи беглянке – которая не была ее ребенком, – заставляло сердце биться быстрее от незнакомых мне эмоций.

Не имея иного выбора, кроме как прислушаться к словам Мэлайи, я направился на восток.

Боль в спине ослабевала по мере того, как я продирался сквозь заросли. Божественное тепло, заключенное между ребрами, зашевелилось, скользнув по истерзанной коже и омыв свежие раны. Я остановился, зажмурившись, когда жжение сменилось успокаивающим онемением. Перед глазами возник образ исцеленной спины, не запятнанной злобным кнутом Сириана. Он не заслуживал того, чтобы оставлять на мне метки. У него никогда не было такого права.

Пульс загремел в ушах, и по всему телу пробежала дрожь. Потянувшись за спину, я приготовился оценить ущерб, нанесенный стражниками.

Я нахмурился. Пальцы соприкоснулись с сухой, гладкой кожей.

Никакой боли. Никаких открытых ран. Ни следа порезов.

Выругавшись, я опустил руку и прислушался к ощущениям. Спина… она исцелилась. Как я и представлял.

Я закрыл глаза и вообразил, что порез на щеке тоже исчез. Патрик был таким же мерзким, как и Сириан, и, хотя его метка вышла неглубокой, я предпочел бы, чтобы этот след остался не более чем далеким воспоминанием.

Рука дрогнула, когда я поднес ее к лицу.

Гладкая кожа. Порез исчез. Как и раны на спине.

Все зажило от одной только мысли.

Перейдя к левой стороне лица, я вздрогнул и втянул воздух. Два шрама, пересекающие левый глаз, никуда не делись, остались такими же глубокими и болезненными, как и прежде. Я представил, как они исчезают, но это ни к чему не привело. После трех попыток эти дары от отца так и остались.

Тем не менее это никак не умалило моего удивления.

В Тумане я невольно исцелил Киару, спас ее от смерти. Вероятно, не стоило поражаться, что теперь я сумел залечить несколько свежих ран.

Такое развитие событий напомнило, что я больше не просто Джуд Мэддокс, капитан рыцарей Вечной звезды. В моей груди хранились две из трех частиц божественности падшей богини…

А это означало, что я не совсем человек. Больше нет.

Глава 11. Киара

Сперва их принимали за кошмары, но некоторые полагают, что теневые монстры обладали большей властью, чем им приписывали. Имело смысл, что именно ночью они проявляли больше силы, когда луна – их создательница – освещала небо.

Из книги «Предания Асидии: сказ о богах»

Я помчалась обратно в трактир, когда от моих рук в перчатках потянулись хрупкие серые тени.

Распахнув дверь, бросилась к все еще храпящему Джейку и трясла его до тех пор, пока он не разлепил глаза.

– Ки? Что случилось? – застонал он, переворачиваясь в кровати и приподнимаясь на локтях. Наклонившись, друг потянулся за спичечным коробком на прикроватной тумбочке и зажег масляную лампу.

Мои щеки все еще были мокрыми от пролитых слез, а глаза наверняка налились кровью. Не думаю, что когда-либо мне доводилось столько плакать, сколько за последние сутки. Возможно, все дело в том, что я всю жизнь сдерживала слезы, теперь же они хлынули нескончаемым потоком.

Словно в подтверждение моих мыслей, Джейк заглянул мне в глаза и нахмурился.

– Я снова видела Джуда, – пояснила я, понизив голос до едва различимого шепота. – Но на этот раз что-то… произошло.

Я чувствовала, будто отстранилась от собственного тела. Меня насильно впихнули в камеру, заставив лицезреть самую ужасающую сцену, которую только можно себе представить. Чертовы глаза защипало, и, как только я подумала, что слез уже не осталось, одна капля выскользнула на свободу.

Я оставила его там. Бросила, как и остальные. И не похоже, что он дышал, когда меня выдернуло из видения.

«Он не умер», – повторяла я про себя. В иное верить не готова.

– Боги. – Джейк сглотнул. – Ки…

– Это было ужасно, Джейк. У меня кружилась голова, и я вышла на улицу глотнуть свежего воздуха. По ощущениям, мое тело находилось в двух местах одновременно, как будто я медленно исчезала из реальности, а потом…

Я замолчала, втягивая воздух и понимая, что говорю слишком сбивчиво.

– Когда я открыла глаза, то уже оказалась не в Фортуне, а в той камере, и Джуда пытали. На его спине было столько крови… столько открытых ран от кнута. Они убивали его, а я ничего не могла сделать. – Джейк положил руку мне на плечо и притянул в крепкие объятия. Я прижалась к нему, уткнувшись щекой в грудь, пока он успокаивающе водил рукой по моим волосам. – Я не знала, увижу ли его снова. Не была уверена, что он выдержит еще один раунд пыток, и когда он кое в чем признался, то я ответила ему.

– Что ты сказала? – спросил Джейк, крепко прижимая меня к себе, привязывая к текущему моменту.

– Я сказала…

Что я влюбилась в капитана, хотя не думала, что мое циничное сердце способно на такие чувства.

Джейк, должно быть, прочел правду в моем молчании, потому как понимающе вздохнул.

– Кажется, я понимаю, – медленно сказал он. – Видел, как вы двое смотрите друг на друга. Как вы всегда смотрели друг на друга.

Почему я не могла произнести слова признания? Может, потому, что в тот момент, когда слова слетят с губ, они станут реальностью, и тогда, если я потеряю Джуда, будет еще больнее.

Нет, дело не в этом.

Эти чувства способны прикончить меня прямо сейчас, даже если продолжу трусливо отрицать то, что ясно чувствовало мое сердце.

Мечи, стрелы, кровь? Пустяки. Но столь опасное чувство, как любовь? Черт, не уверена, что смогу бороться с этим противником.

– После того как Джуд рассказал мне о своих чувствах… я увидела свет в его камере – всего на секунду, но мир засиял.

Джейк отпустил меня, держа на расстоянии вытянутой руки.

– Я не понимаю, как подобное возможно без извлечения твоей частички божественности.

Я рассмеялась, однако смех получился надтреснутым.

– Я вообще ничего не понимаю.

– Хорошо, что мы как раз ищем ответы, – добавил Джейк, пытаясь улыбнуться. Он снова сел на кровать и стал пристально изучать меня. – Клянусь, должен быть способ выбраться из этого, не допуская твоей гибели. Я бы вроде как скучал по тебе, Ки.

– Тебе никогда не придется по мне скучать, – поклялась я, хоть и не была уверена, что вправе давать такое обещание.

Джейк резко втянул носом воздух, в его глазах сверкнула какая-то мысль.

– Выкладывай, – потребовала я, придвигаясь еще ближе, пока не оказалась практически перед его лицом.

– Я думаю, что ты, возможно, только что нашла способ выбраться из этой передряги.

Я нахмурилась.

– Как бы слезливо это ни звучало, Ки, но, когда вы с Джудом… «открылись», возможно, вы позволили ключам получить доступ друг к другу. Воссоединиться, хотя бы ненадолго. И потом, существует же это пророчество о «тьме, которая пленилась светом», которому я никогда не придавал значения. – Он развел руками и опустил их вдоль тела.

– Ты прав. Звучит невероятно