Плещут холодные волны - Анатолий Шмелев

— Получилось так: вывели неподготовленный корабль в открытое море, а куда идти — руководству неведомо. Без должной предварительной подготовки оторвались от берега и тут кончились топливо, продовольствие, а на ходовом мостике нет четкого определенного мнения о создавшейся ситуации, кроме одного, в котором все убеждены: что-то надо делать, а что?!..

Виктор улыбнулся:

— Образно.

— У настоящего командира перед выходом в море, — продолжал Анатолий, — корабль к походу готовится тщательно. Предусматриваются различные, даже критические и чрезвычайные, ситуации, заранее делается штурманская прокладка, четко устанавливается, каким курсом, с какой скоростью и сколько времени следует идти, когда и как нужно изменить курс, и уж, конечно, командование корабля знает время прибытия в пункт назначения. Наш же государственный корабль пока дрейфует по воле волн, а некоторые советчики, в том числе из-за рубежа, дают, к сожалению, не лучшие советы. А впереди возможны и рифы, и штормы. Их следует и обойти, и преодолеть достойно и цивилизованно, желательно без потерь.

— Цивилизованно говоришь? Для этого необходим немалый интеллект. А он-то у нас сейчас стремительно катится вниз. Вернемся к недавнему прошлому. Конституцией было предусмотрено обязательное среднее образование. Наши сверстники и дети в большинстве своем имели высшее и среднее образование. А вот внуки теперь вряд ли смогут получить такое образование. Да и мысли-то у них одни: как бы обогатиться, а для этого образование, по их мнению, необязательно.

— Кстати, реформы коснулись и просвещения. Идеологическое воспитание в учебных заведениях практически изъято. Патриотическим воспитанием молодежи занимаются лишь отдельные педагоги-энтузиасты по собственной инициативе. Из школьных программ убрали начальную военную подготовку, в задачу которой входила не только элементарная подготовка к защите Отечества в плане техническом, физическом, но и морально-нравственном.

Виктор слушал внимательно, не перебивая собеседника, но по всему было видно, что этот вопрос его волнует и крайне расстраивает.

— До чего же мы дошли, — наконец не выдержал он, — юноши не хотят служить в армии. Этого в России раньше не было. Вспомни, мы ведь добровольно пошли в военные училища, чтобы стать защитниками Родины. Считали это своим долгом, делом своей чести.

— Это, Виктор, не случайно. Это результат целенаправленной работы.

— Ты имеешь в виду происки из-за рубежа?

— Я, конечно, этого не исключаю. Вспомни, в печати в свое время был опубликован план Аллена Даллеса, бывшего директора ЦРУ США. Все, что произошло и происходит в нашей стране, было предусмотрено в этом плане: и развал Союза, и развал экономики, и развал Вооруженных Сил, КГБ, и разжигание национальной розни, и прочее.

Виктор помолчал, сбросил снежинку с полы куртки и произнес:

— И все это делается нашими же руками. Особенно преуспевают в этом средства массовой информации, такие программы телевидения, как ОРТ, НТВ, газета "Комсомольская правда", журнал "Огонек" и другие.

— Видимо, в руководство этих органов поставлены люди, которыми можно управлять по указке извне, с их помощью можно вырабатывать общественное мнение, кого-то и что-то восхвалять, кого-то и что-то порочить, добиваясь заданной цели.

— А как, по-твоему, такие руководители оказались у руля этих органов?

— Видимо, сыграли свою роль деньги. В капиталистическом обществе все определяют деньги. За них можно купить, продать, тем более в государстве, где нет строгой идеологической программы, нет идеи, которая была бы выше желтого металла.

По проспекту пронеслись несколько "иномарок", явно превышая ограничение в скорости. Друзья посмотрели им вслед, и Виктор произнес:

— "Дети перестройки". Наши машины уже редкость. Наше производство снижается, десятки миллионов людей остаются без работы и средств на существование. Но огромная часть общественного пирога попадает в руки "новых русских".

— Вот и получается, — поддержал друга Анатолий, — когда большинство влачит жалкое существование, меньшинство устанавливает в квартирах и коттеджах позолоченные унитазы, сорит деньгами по казино и отелям всего мира.

— А для того чтобы как-то протянуть время у руля власти и хоть что-то заплатить до предела ограбленному простому народу, голодающим и вымирающим пенсионерам, солдатам, медикам, учителям, шахтерам, энергетикам, крестьянам и студентам, наши государственные деятели берут за рубежом кредиты. Думают ли они при этом, что зарубежные дельцы сразу же включают тройной счетчик, и возрастающие долги придется оплачивать, а это вновь ляжет на плечи тех же представителей простого народа.

Анатолий поежился.

— Недавно прочитал в газете "Патриот", что на каждого родившегося ребенка уже сейчас приходится по две тысячи долларов с лишним "национального" долга.

— И в чем же ты видишь выход? — спросил Виктор.

— В восстановлении отечественной промышленности и сельского хозяйства.

— А для этого, видимо, нужно устранить то, что привело к развалу их. Прежде всего, приостановить переориентацию на зарубежный рынок. Ввоз из-за рубежа той продукции, которую мы производим и можем производить сами, оставил наши предприятия без заказов.

— Да, это наша роковая ошибка. Расплодившисся, как Тараканы, челночники, развив бурную деятельность по реализации зарубежной продукции, набили себе карманы "зелененькими", не думая о том, что нанесли тем самым пред государственным предприятиям своей страны.

— И не только челночники способствовали развалу промышленности и сельского хозяйства, не лучшим образом сработали деятели и на более высоком уровне.

Друзья долго сидели молча. Каждый думал о своем Отечестве, которое любил, защищал от врагов, не щадя здоровья и жизни в годы тяжелейших испытаний, в глубине души переживал за него.

Виктор первым нарушил молчание.

— Вот ты всю свою жизнь связал с армией, она тебе, конечно, небезразлична. Как ты оцениваешь то, что сделали политики с армией?

Подумав, Анатолий сказал:

— То, что сделали у нас с Вооруженными Силами и их воинами, на мой взгляд, не выдерживает никакой критики, ибо это выходит за рамки здравого смысла. Нигде за рубежом никогда не доходили до того, чтобы армия голодала, офицеры по несколько месяцев не получали жалования, а от безысходности некоторые кончали жизнь самоубийством. Этот нонсенс и тревожит, и возмущает.

Анатолий долго молчал, потирая некогда отмороженные на боевой вахте уши. Виктор не мешал его раздумьям. Наконец Анатолий заговорил:

— Недооценивать службу воинов — это, по меньшей мере, противоестественно и даже преступно. Люди лишают себя свободы, привольной жизни, терпят зачастую лишения, рискуют жизнью, несут тяжелые дежурства у пультов стратегических ракет в подземных шахтах или на атомных подводных ракетоносцах, но труд этот оплачивается в несколько раз ниже, чем труд юнцов, с натяжкой окончивших ПТУ. А выплаты зарплаты часто производятся с задержками и опозданиями. Даже незрячему видно, а глупцу понятно, что жизнь воинов — достойных членов общества