Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ - Емец

делах и весь человеческий род требует равной попечительности, чтобы все могли проводить жизнь с упованием, имея таковое познание о Боге и нимало не разноглася в исповедании о том, что справедливо и истинно. Посему и вас удостаивая этого промышления и равняя вас в этом с римлянами, повелеваем, чтобы у вас в церквах имело силу одно и то же с ними учение. Поэтому же епископа Фрументия как можно скорее пошлите в Египет к достопочтеннейшему епископу Георгию и другим египетским епископам, которые более всего имеют право рукополагать и судить о подобных делах. Ибо, конечно, знаете и помните (если только не притворитесь, будто бы одним вам совершенно неизвестно признаваемое всеми), что сего Фрументия в этот сан поставил Афанасий, обвиненный в тысячах злых дел, на которого были принесены жалобы, но он не мог дать никакого справедливого оправдания, немедленно ниспал со своей кафедры, блуждает по миру и не находит нигде места, переселяясь из одной стороны в другую, как будто бы через это избегнет того, что он зол. Итак, если <Р. 162> Фрументий с готовностью послушается, согласившись дать отчет во всем ходе дел, то для всех будет явно, что не разногласит он ни в чем ни с церковным законом, ни с господствующей верой, и он по окончании над ним суда, показав опыт всей своей жизни и дав отчет тем, которые судят подобные дела, будет ими поставлен, если захочет, чтобы почитали его действительным и все права имеющим епископом. Если же будет медлить и избегать суда, то из этого сделается явным, что, обольщенный словами лукавнейшего Афанасия, [Col. 637] нечествует он пред Божеством; а таким образом окажется, что он так же лукав, как и упомянутый перед этим Афанасий. И в таком случае есть опасность, что он, придя в Авксум, развратит ваших, распространяя беззаконное и злочестивое учение и не только церкви приводя в замешательство и смятение, произнося хулы на Всесовершенного [Бога], но и язычникам уготовляя этим совершенное расстройство и разорение. Но знаем, что, научившись иному и воспользовавшись многим общеполезным от досточестнейшего Георгия и прочих, вполне умеющих наставить в подобном, он возвратится на место свое, до основания изучив то, что касается дел церковных. Бог да сохранит вас, почтеннейшие братия!»

32. Услышав это и внимательнее вникнув в то, на что сетовали пересказывавшие мне это, признаюсь, опять возвратился я в пустыню, рассуждая (как усмотрит это и твое богочестие) <Р. 164> так: если меня ищут с намерением переслать к епархам, как только найдут, то я не смогу дойти до твоего человеколюбия. И если не захотевшие подписаться против меня потерпели столько тяжких бед, если и мирян, которые не хотят вступить в общение с арианами, приказано умерщвлять, то нет сомнения, что для меня клеветники выдумают тысячи новых смертей; да и по смерти моей враги будут действовать, против кого хотят и как хотят, и выдумывая против меня еще больше лжи, потому что некому будет обличить их. Не твоего благочестия убоявшись, предался я бегству, потому что знал твою справедливость и твое человеколюбие. Но из того, что было сделано, понял я, каково раздражение врагов, и рассудил, что из опасения быть обличенными в сделанном против воли твоей употребят все меры, чтобы умертвить меня. Ибо человеколюбие твое приказало удалить из городов и епархий только епископов; эти же удивительные люди осмелились на нечто большее, чем твое приказание, и в места пустынные, необитаемые и страшные, за три епархии послали на заточение старцев и преклонных летами епископов. Ибо из Ливии посланы в Великий Оазис, а из Фиваиды – в Ливийскую Аммониаку.[1229] И не смерти убоясь обратился я в бегство (никто из них да не упрекает меня в боязни!), но сделал это потому, что есть заповедь Спасителя (см. Мф. 10:23), <Р. 166> когда гонят нас, убегать; когда ищут, скрываться и не подвергать очевидной опасности, чтобы появлением своим не возжечь еще более ярость гонящих. Ибо это одно – самому себя умертвить и отдать себя врагам на убиение. А убегать, как заповедал Спаситель, значит знать время (см. Лк. 19:43–44) и иметь истинное попечение о гонителях, чтобы они, простерши злобу свою до крови, не сделались преступниками заповеди не убий (Исх. 20:13), хотя, клевеща на меня, именно это они особенно и имеют в виду, чтобы я пострадал. Ибо то, что и теперь опять сделали они, показывает, [Col. 640] что стараются об этом именно и таково кровожадное их намерение. Знаю, что ты удивишься, боголюбивейший Август, выслушав это; их дерзость подлинно должна привести в изумление. Какова же она на самом деле, – выслушай это в немногих словах.

33. Сын Божий, Господь и Спаситель наш Иисус Христос, сделавшийся для нас человеком, упразднивший смерть и освободивший род наш от рабства тлению (Рим. 8:21), сверх всего прочего даровал нам и то, что имеем девство – образ ангельской на земле святости. И тех, которые имеют эту добродетель, кафолическая Церковь обыкновенно именует невестами Христовыми, язычники же, видя их, дивятся им как сделавшимся храмом Слова. Ибо, действительно, никем не исполняется этот высокий и небесный обет, как только нами, христианами, потому что более всего это служит важным признаком, что у нас подлинное и истинное богочестие. Этих девственниц преимущественно перед прочими чтил и блаженной памяти благочестивейший родитель твой, Константин Август, <Р. 168> и твое благочестие в письмах своих неоднократно именовало их досточтимыми и святыми. А ныне чудные эти ариане, клевещущие на меня, строившие столько козней весьма многим епископам, пользуясь содействием и покорностью судей, заставляли вешать обнаженных дев на так называемых герметариях [1230] и троекратно строгали им ребра, чего никогда не терпели и самые злодеи. Пилат, угождая тогдашним иудеям, пронзил копием один бок Спасителю (см. Ин. 19:34); они же превзошли неистовством и Пилата, потому что строгали Ему не один бок, но оба, ведь члены девственниц по преимуществу суть собственные члены Спасителя. Всякий, если только кто скажет ему об этом, от одного слышания сего приходит в трепет. Они не только не убоялись обнажать и строгать чистые члены, посвященные девами одному Спасителю нашему Христу, но, что еще хуже, укоряемые всеми за такую жестокость, нимало не краснеют, а еще оправдываются тем, что на это есть повеление твоего благочестия. Так они дерзки на все и намеренно лукавы! Ничего, ничего подобного не слыхано было во времена бывших гонений. А если и совершались когда-нибудь такие дела, то при тебе, христианине, неприлично, <Р. 170> чтобы девство