Гэсэр - Бурятский эпос

Косоглазый лама

Обгоняя в тайге все сроки,Стал расти крепыш краснощекий:Богатырская грудь широка,И крепка и могуча рука.За ночь так мальчуган вырастал,Что ему становился малИз овечьей шкуры тулупчик.За день так вырастал голубчик,Что ему становилась теснаДаже шуба из бычьей кожи,И просил он другой одёжи.А в тайге звенела весна,Мальчик прыгал среди разнотравья,Напевал, юной жизни рад,То гнусавя, то шепелявя,То впопад, а то невпопад.В это время вожак злотворныхБесов синих, желтых и черныхДвадцати волшебствам дал приказПо ладони пуститься в пляс,А потом по перстам пустилДесять людям враждебных силИ постиг жестоким своимПостижением колдовским:

«Небесами земле заповеданныйИ земле неокрепшей преданный,Появился для блага людейИсполин, богатырь, чародей.Уничтожим его, покудаЭтот мальчик не возмужал,А не то будет бесам худо!»

Злобных бесов собрал вожак,И они порешили так:«Уничтожим того чародея,Что, неслыханной силой владея,Ради радости бедного люда,Возмужав, дойдет и досюда.Уничтожим его, покудаОн не вырос еще, не окреп!»

Вот вожак, хитер и свиреп,Напрягает свой черный разум,Погубить замыслив дитя…В человека себя превратя,Стал он ламою косоглазым.Из безлюдной страны Хонин-Хото,Где кочкарники да болота,Где живое гибнет бесславно,Где земля бесплодна, бестравна,Будто вывернута наизнанку,—До таежной чащи густойПробирался паломник святойИ нашел Сэнгэлэна стоянку.Поклонился он, сладкоголос,И моление произнес.

Косоглазого старца святогоПривечает Наран-Гохон.Всем, что в юрте было готово,Угощает Наран-Гохон.Вопрошает учтивый нойонКосоглазого старика:«Далеко ли, близко ль живете?Далеко ли, близко ль идете?Как, скажите, зовется река,Из которой вы воду пьете?Как название той страны,Где вы были на свет рождены?»

Источает из уст обман,Облачает слова в туманКосоглазый лама в ответ:«На востоке рожден я на свет,Возле устья Желтой реки.Я — искатель чистых путей,Воспитатель малых детей,Я их пестую в ранние дни,А когда подрастают они,Я учу их ёхору-пляске.Я теперь узнал, что у васПоявилось дитя в добрый час,Я пришел, исполненный ласки».

Старики тогда приосанились,От смущения зарумянились,На душе у них посветлело.А ребенок в люльке кричит,А ребенок плачет навзрыд,—Неужели дитя заболело?Старый лама забеспокоился:«Почему он все время плачет?Может быть, желудок расстроился?Я узнаю, что это значит!»

Лжепаломник с коварной цельюНаклонился над колыбелью,Но разумный младенец постиг,Кто таков косоглазый старик.Прекратив свои сладкие речиИ отринув лик человечий,Принял облик свой истинный бес,В колыбель с головою залез,Порешил: младенца убьет,Порешил: мальчугану в ротОн вонзит непомерный клюв.Но ребенок, дело смекнув,Ухватил ручонкою тонкойЗа огромный железный клюв,Он ударил детской ножонкой,Но со всею силой своею,Косоглазого ламу в шею.

Отскочила от плеч головаИ за дверь покатилась, мертва.Был издохший бес изувечен,—Вместе с легкими вырвалась печень,Опрокинулась грудь пустая,И в чащобу она поползла,Где трава зеленела густая…

На нежданную гибель злаСтарики с удивленьем смотрели.Мальчик выскочил из колыбели,Мать с отцом повел за собой.Увидали в чащобе густой,Средь кустов и веток бесчисленных,Бездыханного вожакаДевяноста бесов зломысленных.

У отца из-за кушакаМальчик выхватил острый топор.Зашумел разбуженный бор.Сэнгэлэн и мальчик вдвоемПорубили в лесу густомИ сырые стволы, и надежные,Вместе с ветками, вместе с корнями.Порубили деревья таежные,Развели высокое пламя.На костре сожгли среди лесаЛаму ложного, злобного беса,Превратили его в золу,—Да не будет победы злу,И осиновою лопатойЭтот пепел собрали проклятый,А березовою лопатойПо тайге черный пепел развеяли,—Для людей это дело содеяли.

И сказал Бухэ-Бэлигтэ:«Как вступил я в земной предел —Трех противников одолел,И четвертый враг сломлен мнойВ день четвертый жизни земной!»Так сказав, он уснул в колыбели,А старик со старухой женойУлыбнулись, повеселели:«Прелесть девочке с детства дана,Сила мальчика с детства видна!»

Мальчик уничтожает бесов

Много ль, мало ли минуло времени,Мальчик в юрте рос без докуки.Достают его ноги до стремени,И до вьюков — округлые руки.А у Желтого моря далекого,У истока Желтой реки,Где желты и пустынны пески,Тридцать бесов нашли себе логово:Пляшут, скачут, визжат, желтоликие,Да заводят игрища дикие.

Загрязнили Желтое море,Развели в нем гадов-червей,Напустили они суховей,Иссушили, всем тварям на горе,Воду пресную Желтой реки,Заглушили ее жестоко,Задушили ее с истока,Загубили траву с корнями,Едкой пылью, большими камнямиЗавалили источник каждый,Чтоб народ погибал от жажды,Напустили язву и мор,Чтоб земной обезлюдел простор:Что ни день — гибнет сотня людей,Что ни день — гибнет сто лошадей.

Мальчуган Бухэ-БэлигтэНаилучшей дождался поры.Он сработал из желтой корыИ коня, и огромный котел,А потом искрошил, измолол,Будто желтую шкурку беличью,Травку желтую с галечной мелочью.Он до Желтого моря дошел,До истока Желтой реки,Где без края желтели пески.Он присел на желтой земле,Стал готовить в желтом котлеИзмельченную желтую снедь,Стал на желтую воду глядеть.

Вдруг из желтой морской пучины,Из потока Желтой рекиРазом вышли на берег пустынный,Побежали вперегонкиТридцать бесов желтого цвета,Закричали вместо привета:«Что за пищу ты варишь, малыш?Может, завтраком нас угостишь?»

Вьются бесы, тридцать числом,Перед желтым толпятся котлом,Все нечистые — с желтым хохлом.Им сказал Бухэ-Бэлигтэ:«Небожителями ВостокаЯ направлен к вам издалёка.Вижу, вам живется несладко,—Ни избытка у вас, ни порядка.Я вам другом-помощником стану!»

Не поверили бесы обмануИ ответили мальчугану:«Нам взаправду ль на помощь пришел ты?Не такой ты, как мы, ты не желтый!Из древесной коры твое мясо,И, сдается, из масла — кости.Если к нам ты пришел без злости,Чтобы нашим стать сотоварищем,С нами, желтыми, не лукавящим,То на желтого сядь лончака,Да сожми ему крепко бока,И вкруг Желтого моря помчись,И, пока мы глазом моргнем,Ты на это же место вернись!»

Но не знали бесы о том,Что он хитрым был колдуном!Он на желтого сел лончакаИ назад, где желтела река,Желтым бесам глаза повернул.Каждый бес только глазом моргнул,А мальчишка на лончакеСделал вид, что вернулся к реке,Что объехать успел неоглядное,Желтоцветное море громадное!Тридцать желтых бесов решили:«Ты отныне — в нашем числе!»Вшей собрали, подбросили гнили.Стали пищу варить в котле.

Вот наелись они до отвала,—Вся орава с урчанием встала.Говорит Бухэ-Бэлигтэ:«Тот, кто знает дороги вдоль моря,Пусть меня за собой поведет».С сотоварищем новым не споря,Тридцать бесов пошли вперед,Мальчугана ведя за собой.Ближе, ближе морской прибой,—И привстал на луке седлаМальчуган, чьи хитры дела,Сжал он плети своей рукоять —Восемнадцать застежек на ней,—Стал он Желтое море хлестать:Желтых бесов, громко смеясь,В пыль втоптал он, в желтую грязь!

Он сказал: «Ваши кончились козни!Срок наступит близкий иль позднийВы не встанете больше со днаЖелтоцветного моря великого:Это слово — на все времена!»И сандаловою, целебною,Тонкой палочкою волшебноюОн погладил Желтое море,И оно очистилось вскоре,И, сверкая своей желтизной,Побежала волна за волной.

В путь пустился в тиши ночной,И дошел, с наступленьем рассвета,Он до моря синего цвета.Не знавал он места пустыннее,А шулмусы там жили синие.Чтоб живое спасти от хвори,Синих бесов загнал он в море,Придавил их синей скалой…Новый день взошел над землей,И до моря черного цветаОн дошел с наступленьем рассветаЧерных бесов он истолокИ втоптал их в гальку-песок.

Язва страшная, моровая,Праздник жизни уничтожая,Нависала желтым туманом,Трем грозя сопредельным странам.Но в сосульку из серебраОн вобрал туман ядовитый,Выдул весь в океан ледовитыйРади блага, ради добра!

Семьдесят телят