Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин

— Когда отберешь несколько подозрительных, мы устроим проверку, — сказал я.

— Какую? — поинтересовался он.

— Потом узнаешь, — пообещал я.

Ответ он получил через два дня, когда отобрал пятерых кандидатов на роль предателя. Я проверил их способом, придуманным перед Первой мировой войной, о котором узнал из фильма в конце двадцатого века. По моему приказу Воган каждому из подозреваемых проболтался по большому секрету, где и когда мы нападем на Четвертый легион, но места указал разные. После чего проверили, на какой из них римляне устроят засаду. Оказалось, что ни на одной. Повторили этот трюк со второй пятеркой. Результат оказался таким же. То ли подозреваемые не те, то ли римляне оказались умнее. В последнее не хотелось верить. Поэтому я решил зайти с другой стороны. Римляне уж точно знают, кто работает на них.

— Продолжай следить по-тихому, может, на кого-то выйдем таким способом, но проверки с целями для атак больше не будем делать, — приказал я. — А пока ответь мне, кто из наших купцов часто бывает у римлян и болтлив не в меру?

— Знаю я пару таких. Заподозрил их первыми, но они не успели бы предупредить римлян. Пока доедут до них, мы уже назад вернемся, — с сомнением произнес он.

— Это именно те, кто нам нужен. Если римляне их не трогают, значит, какую-то информацию от них все-таки получают. Просто так купцам из непокоренных племен торговать не позволили бы. Расскажи им по большому секрету, что римляне внедрили в наш отряд несколько предателей, которые должны были сообщать о наших действиях. Эти воины осознали свою ошибку и перешли на нашу сторону. Теперь они сообщают римлянам ложные цели, на которые якобы хотим напасть. С их помощью мы разбили одну большую засаду и разгромим все остальные, — проинструктировал я.

— Ты нашел предателей, договорился с ними⁈ — удивился Воган.

— Нет, — возразил я, — но римляне об этом не знают. Пусть думают, что нанятые ими кантабры обманули их. В предательство варваров они верят запросто. Скажешь мне, когда эти купцы вернутся от римлян, после чего приступим ко второй части операции и посмотрим, что из этого получится.

Оба купца сразу заспешили в дорогу. Воган был прав в том, что на роль курьеров они не годились, потому что тратили на дорогу не менее двух дней. Купцы шли туда и обратно не по узким тропам напрямую, а по наезженным дорогам и с нагруженными мулами и ослами, у которых средняя скорость передвижения, особенно в гору, не выше трех-четырех километров в час. Плюс дневной переход не больше двадцати пяти километров, а по горам раза в два меньше. За это время срочная информация обесценивалась. Чего не скажешь о несрочной.

Когда купцы вернулись, доставив много вина, я во время вечерней попойки — слаб во хмелю, болтлив — сообщил, что через два дня нападем на римский караван, везущий провиант для легионов. Мол, впереди зима, а запасы у нас истощились, надо срочно пополнить, что соответствовало действительности. Засаду устроим в том же месте, что в предыдущий раз, но заберем еще и то, что будет на арбах. Для этого возьмем с собой всех лошадей, ослов и мулов, чтобы перегрузить на них и довезти сюда по горным тропам. Так что каждый, кто приведет дополнительное вьючное животное, получит долю и за перевозку.

Сперва пошли в том направлении, куда я обещал, но по пути повернули в другую сторону. Я приказал Вогану посматривать, кто будет возмущаться громче всех, и, так сказать, брать крикунов на карандаш, как возможных предателей. Пока что такого предмета кантабры не ведают, как и папируса, не говоря уже о бумаге. Да и писать не умеют за редчайшим исключением, только выходцы из богатых семей, пожившие под римлянами. Кстати, мой начальник контрразведки решил, что именно так я и собираюсь вычислить изменников. Не стал его разочаровывать.

Мы напали на легионеров, которые строили дорогу. Перед этим я съездил туда и нашел место, где можно выехать на дорогу между когортами, которые охраняли работавших с двух концов. Перед нападением оставили вьючных животных на большом лугу и поскакали дальше неторопливо, как ала вспомогательных войск. За таковую и приняли мой отряд легионеры, расширявшие дорогу. Ошибку поняли слишком поздно.

Я выехал на дорогу одним из первых. Сначала орудовал копьем. Им сподручнее убивать разбегавшихся врагов, которые были без доспехов и оружия. Колол коротко между лопаток, шевелившихся под шерстяной туникой, по большей части старой и грязной. Гнался за ними почти до того места, где стояли три когорты, приготовившиеся к отражению атаки. Их поддерживали расположившиеся на склоне балеарские пращники. Не стал подставляться, поскакал в обратную сторону. Кое-кто из моих подчиненных увлекся погоней и поплатился за это. Пращники свое дело знали хорошо и к кантабрам питали здоровое чувство ненависти. Не могут простить побоище, когда их засада попала в нашу.

Мои воины уже собирали трофеи, забирая все, включая рваные туники и стоптанные калиги. Инструменты тоже пользовались спросом, особенно кирки, в которых много металла. Не зря ведь перлись в такую даль. Я остановился у того места, где мы выехали на дорогу, подождал, когда умотают самые жадные. К нам с обеих сторон приближались осторожно, плотным строем когорты. Командиру влетит за то, что плохо организовал защиту. Мы перебили около пяти сотен легионеров, потеряв всего с десяток своих. Еще несколько таких атак — и от Четвертого и Шестого легионов ничего не останется.

Вечером отметили победу в мини-таверне Дея, которая заметно расширилась, обзавелась еще тремя столами. Они стояли почти впритык и, когда кто-нибудь вставал, то толкал соседей в самый неподходящий момент. Как ни странно, драк из-за этого ни разу не было. Все были прямо таки упоены победой над римлянами. Я опять по пьяне заявил, что через два дня нападем на римский караван.

— Так же, как и в предыдущий раз? — иронично спросил воин, кривой на правый глаз, сидевший за соседним столом.

— Если ничего не случится, то нападем обязательно, — искренне произнес я, предположив, что имею дело с предателем.

Самое забавное, что именно одноглазый оказался порядочным человеком, поэтому остался жив. Через день до нас дошла новость, что римляне распяли на крестах трех кантабров из моего отряда, якобы захваченных в плен.

— Интересно, где их сумели захватить⁈ — удивился Воган.

— Сами приехали к римлянам, чтобы получить плату за сообщение, что мы теперь уж