Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

подёргиваясь. Чак спокойно, под тремя парами беспомощно следящих за ним глаз, достал пистолет, присоединил глушитель и, тщательно целясь, выстрелил. Три хлопка. Будто три бутылки открыли.

Оглядев ещё раз улицу, тела и рассыпанные листки, Чак подобрал один, сложил вчетверо и сунул в карман. А куда эти сволочи шли? Цветные кварталы… так, а через два проулка как раз заведение Слайдеров. Ну-ка, проверим.

Два квартала он пробежал одним духом. Улица была пуста. Все спят. И дом Слайдеров тих, будто нежилой. Уже не сдерживая себя, он грохнул кулаком в дверь, прислушался и ударил ещё раз.

– Кто там? – тихо спросили из-за двери.

– Открывайте, ну. Я это, – и, чтобы не стали чухаться и думать, прижался ртом к двери и свистнул, как в питомнике, памятным с детства сигналом.

Это дошло, и ему открыли. Слайдеры, сонные, полуголые, а Найджел вовсе в одних трусах, встретили его неприветливо.

– Тебе чего? Приспичило?

– Подождать не мог?

Чак ткнул им листок.

– Читайте, олухи. Приспичило, да не мне.

– Сам читай, коли такой умный.

– Слушайте.

Быстро, захлёбываясь словами, он прочитал им текст. Слайдеры переглянулись.

– Однако, – хмыкнул Метьюз.

– Может, – неуверенно пожал плечами Найджел, – шутка? Хэллоуин же сегодня.

– Вот на торгах с тобой и пошутят, – кивнул Чак.

– Так, – заговорил Роберт, – ясно. Значит, не дотерпели до Рождества, сволочи. Спасибо, что предупредил. Что делать будем?

– Вы? А что хотите, – улыбнулся Чак. – А я давить их, сволочей, буду.

– Ну и шлёпнут тебя.

– Ни хрена, сколько успею, столько и задавлю.

И тут постучали. В дверь для белых. Все замерли на полуслове. Чак потянул из кармана пистолет. Стук повторился, и Роберт, жестом приказав остальным молчать, подошёл к двери.

– Кто там?

– Открой, Слайдер.

Чак вопросительно посмотрел на Найджела и Метьюза. Но они, похоже, знали этот хриплый голос. Чака быстро втолкнули за занавеску в боковой коридорчик с туалетами и дверью во двор, а Роберт открыл дверь. Стоя за занавеской с пистолетом наготове, Чак слушал разговор.

– Доброе утро, сэр. Извините, что заставили ждать, но мы ещё спали.

– Всё спокойно, парни?

– Да, сэр.

– А что, сэр, – голос Найджела, – что-то случилось, сэр?

И короткий смешок.

– Пока нет. Вот что, Роб, сегодня свою мялку не открывайте и сидите тихо, носа не высовывайте. Поняли? Если к вам полезут, сразу отправляйте ко мне. Ясно?

– Да, сэр, но…

– Мы признательны вам за заботу, сэр…

– Спасибо, сэр…

– Стоп. Если честно, парни, мне и вы, и ваш бизнес… – мужчина крепко выругался. – Но за вами Бредли. А с ним… Словом, мне не нужны неприятности. Я ещё жить хочу. Всё.

– До свидания, сэр.

– Спасибо, сэр.

И щелчок замка. Чак вышел из-за занавески, засунул в карман пистолет. Слайдеры стояли посреди холла. Чак подошёл к ним.

– Кто это был, парни?

– Дэннис, – рассеянно ответил Метьюз. – Строительный подрядчик. Его фирма нам дом ставила.

– Та-ак, – протянул Чак. – А Бредли кто? Вы на него, что ли, пашете?

– Нет, – резко ответил Роберт. – Он дал нам денег и помог с домом, мы выплачиваем ему долг. Но мы сами по себе, понял?

– Чего ж тут не понять? – усмехнулся Чак. – Взяли вас на поводок, вот и вся ваша свобода. Ну, так вам бояться нечего. За Бредли и останетесь. Пока он вас на торги не выставит. Или оставит, а вместо мялки Палас откроет.

– Зря задираешься, – Роберт сожалеющее оглядел его. – Зря. Не до того сейчас, – и отвернулся от него. – Опускайте шторы. А Найджел где?

– Наверх побежал, – Метьюз опускал и тщательно расправлял шторы на окнах в холле.

Прогрохотали по лестнице сапоги, и в полутёмный холл вбежал уже одетый Найджел, на ходу натягивая куртку.

– Ты это куда собрался? – нахмурился Роберт.

– В комендатуру, – отмахнулся Найджел, останавливаясь перед Чаком. – Давай листок, ну…!

– С ума сошёл? – Роберт рванул Найджела за плечо. – Ты что, не слышал?

– Слышал. И понял. Листок давай, ну же, – Найджел вырвал из рук Чака листовку, засунул в карман куртки.

– У беляков на беляков же управу ищешь? – усмехнулся Чак. – Ну-ну.

– Русские за нас.

– Сказано же, – подошёл Метьюз. – Сидеть и не высовываться.

– За непослушание знаешь, что бывает? – издеваясь, поддержал его Чак.

– Знаю, – Найджел хмуро улыбнулся. – Но нас прикрывает Дэннис. Потому что боится Бредли. Это их дела, и мне на это плевать. Но кто прикроет всех остальных? Всё, братья, – он обнял Роберта и Метьюза. – Я пошёл. Вернусь, так вернусь, а не вернусь… живите без меня.

– Аккуратнее только.

– Не зарывайся, Найдж.

– И тогда там пережди.

– Дважды не рискуй.

Насмешливо скривив губы, Чак смотрел на сцену прощания.

Через боковую дверь они вышли на террасу, прислушались. Тихо. Только где-то далеко чьи-то одинокие быстрые шаги.

– Проводить тебя? – неожиданно для самого себя предложил Чак.

И в серо-голубом сумраке блеснула белозубая улыбка.

– Спасибо, но с тобой быстрее залетишь.

– Как знаешь, – пожал плечами Чак. – Удачи тебе, спальник.

– И тебе, палач, – усмехнулся Найджел и стал, осторожно пригибаясь, пробираться к выходу на «белую» улицу.

Чак видел, как он перемахнул через живую изгородь и побежал. Ну, что ж. Значит, догадался. Что телохранителей использовали как палачей, мало кто знал. Ну что ж… палач – так палач. Сегодня он будет казнить по своему выбору.

Графство Эйр

Округ Гатрингс

Джексонвилл

К рассвету Женя и Эркин всё решили. Женя пойдёт в контору, а Эркин на рынок. Как всегда. Он предупредит Андрея, а тот Дашу и Машу. Соберутся все здесь и отсюда на шоссе ловить попутку. До Гатрингса. Вещи…

– Женя, мне как-то сказали, что ни деньги, ни вещи жизни не стоят.

– Правильно сказали, – Женя аккуратно укладывала в стопку бельё Алисы. – Но подготовиться надо. Ты своё собрал?

– Да. Тебе надо хоть немного поспать.

– Значит, так, – Женя будто не услышала его последних слов. – Я прихожу, всё увязываю и жду вас. И сразу идём. Хэллоуин сегодня. Вечером на улицах такое будет… Пройдём. А если нет, то всё бросим. Ну вот, отобрала. Как нам повезло, что они обыска не сделали. Нашли бы фотографии…

Она не договорила, и Эркин кивнул. Да, повезло, отделались пустяками. Алиса только испугалась сильно, а так… можно считать, пронесло.

– Мне уже за водой идти.

– Да, – согласилась Женя. – Пусть, как всегда.

Эркин взял на кухне вёдра и побежал вниз во двор. Светает уже. В Гатрингсе тяжело будет. Ни жилья, ни работы, но… но оставаться здесь нельзя. До Оврага досидишься. Скула саднит. И губы распухли. Всё-таки разукрасили. Не как весной, но всё равно… А с этой жабой белоглазой, что Женю мордовал, он ещё встретится.

Двор тих и безлюден, как всегда