Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оглядев ещё раз улицу, тела и рассыпанные листки, Чак подобрал один, сложил вчетверо и сунул в карман. А куда эти сволочи шли? Цветные кварталы… так, а через два проулка как раз заведение Слайдеров. Ну-ка, проверим.
Два квартала он пробежал одним духом. Улица была пуста. Все спят. И дом Слайдеров тих, будто нежилой. Уже не сдерживая себя, он грохнул кулаком в дверь, прислушался и ударил ещё раз.
– Кто там? – тихо спросили из-за двери.
– Открывайте, ну. Я это, – и, чтобы не стали чухаться и думать, прижался ртом к двери и свистнул, как в питомнике, памятным с детства сигналом.
Это дошло, и ему открыли. Слайдеры, сонные, полуголые, а Найджел вовсе в одних трусах, встретили его неприветливо.
– Тебе чего? Приспичило?
– Подождать не мог?
Чак ткнул им листок.
– Читайте, олухи. Приспичило, да не мне.
– Сам читай, коли такой умный.
– Слушайте.
Быстро, захлёбываясь словами, он прочитал им текст. Слайдеры переглянулись.
– Однако, – хмыкнул Метьюз.
– Может, – неуверенно пожал плечами Найджел, – шутка? Хэллоуин же сегодня.
– Вот на торгах с тобой и пошутят, – кивнул Чак.
– Так, – заговорил Роберт, – ясно. Значит, не дотерпели до Рождества, сволочи. Спасибо, что предупредил. Что делать будем?
– Вы? А что хотите, – улыбнулся Чак. – А я давить их, сволочей, буду.
– Ну и шлёпнут тебя.
– Ни хрена, сколько успею, столько и задавлю.
И тут постучали. В дверь для белых. Все замерли на полуслове. Чак потянул из кармана пистолет. Стук повторился, и Роберт, жестом приказав остальным молчать, подошёл к двери.
– Кто там?
– Открой, Слайдер.
Чак вопросительно посмотрел на Найджела и Метьюза. Но они, похоже, знали этот хриплый голос. Чака быстро втолкнули за занавеску в боковой коридорчик с туалетами и дверью во двор, а Роберт открыл дверь. Стоя за занавеской с пистолетом наготове, Чак слушал разговор.
– Доброе утро, сэр. Извините, что заставили ждать, но мы ещё спали.
– Всё спокойно, парни?
– Да, сэр.
– А что, сэр, – голос Найджела, – что-то случилось, сэр?
И короткий смешок.
– Пока нет. Вот что, Роб, сегодня свою мялку не открывайте и сидите тихо, носа не высовывайте. Поняли? Если к вам полезут, сразу отправляйте ко мне. Ясно?
– Да, сэр, но…
– Мы признательны вам за заботу, сэр…
– Спасибо, сэр…
– Стоп. Если честно, парни, мне и вы, и ваш бизнес… – мужчина крепко выругался. – Но за вами Бредли. А с ним… Словом, мне не нужны неприятности. Я ещё жить хочу. Всё.
– До свидания, сэр.
– Спасибо, сэр.
И щелчок замка. Чак вышел из-за занавески, засунул в карман пистолет. Слайдеры стояли посреди холла. Чак подошёл к ним.
– Кто это был, парни?
– Дэннис, – рассеянно ответил Метьюз. – Строительный подрядчик. Его фирма нам дом ставила.
– Та-ак, – протянул Чак. – А Бредли кто? Вы на него, что ли, пашете?
– Нет, – резко ответил Роберт. – Он дал нам денег и помог с домом, мы выплачиваем ему долг. Но мы сами по себе, понял?
– Чего ж тут не понять? – усмехнулся Чак. – Взяли вас на поводок, вот и вся ваша свобода. Ну, так вам бояться нечего. За Бредли и останетесь. Пока он вас на торги не выставит. Или оставит, а вместо мялки Палас откроет.
– Зря задираешься, – Роберт сожалеющее оглядел его. – Зря. Не до того сейчас, – и отвернулся от него. – Опускайте шторы. А Найджел где?
– Наверх побежал, – Метьюз опускал и тщательно расправлял шторы на окнах в холле.
Прогрохотали по лестнице сапоги, и в полутёмный холл вбежал уже одетый Найджел, на ходу натягивая куртку.
– Ты это куда собрался? – нахмурился Роберт.
– В комендатуру, – отмахнулся Найджел, останавливаясь перед Чаком. – Давай листок, ну…!
– С ума сошёл? – Роберт рванул Найджела за плечо. – Ты что, не слышал?
– Слышал. И понял. Листок давай, ну же, – Найджел вырвал из рук Чака листовку, засунул в карман куртки.
– У беляков на беляков же управу ищешь? – усмехнулся Чак. – Ну-ну.
– Русские за нас.
– Сказано же, – подошёл Метьюз. – Сидеть и не высовываться.
– За непослушание знаешь, что бывает? – издеваясь, поддержал его Чак.
– Знаю, – Найджел хмуро улыбнулся. – Но нас прикрывает Дэннис. Потому что боится Бредли. Это их дела, и мне на это плевать. Но кто прикроет всех остальных? Всё, братья, – он обнял Роберта и Метьюза. – Я пошёл. Вернусь, так вернусь, а не вернусь… живите без меня.
– Аккуратнее только.
– Не зарывайся, Найдж.
– И тогда там пережди.
– Дважды не рискуй.
Насмешливо скривив губы, Чак смотрел на сцену прощания.
Через боковую дверь они вышли на террасу, прислушались. Тихо. Только где-то далеко чьи-то одинокие быстрые шаги.
– Проводить тебя? – неожиданно для самого себя предложил Чак.
И в серо-голубом сумраке блеснула белозубая улыбка.
– Спасибо, но с тобой быстрее залетишь.
– Как знаешь, – пожал плечами Чак. – Удачи тебе, спальник.
– И тебе, палач, – усмехнулся Найджел и стал, осторожно пригибаясь, пробираться к выходу на «белую» улицу.
Чак видел, как он перемахнул через живую изгородь и побежал. Ну, что ж. Значит, догадался. Что телохранителей использовали как палачей, мало кто знал. Ну что ж… палач – так палач. Сегодня он будет казнить по своему выбору.
Графство Эйр
Округ Гатрингс
Джексонвилл
К рассвету Женя и Эркин всё решили. Женя пойдёт в контору, а Эркин на рынок. Как всегда. Он предупредит Андрея, а тот Дашу и Машу. Соберутся все здесь и отсюда на шоссе ловить попутку. До Гатрингса. Вещи…
– Женя, мне как-то сказали, что ни деньги, ни вещи жизни не стоят.
– Правильно сказали, – Женя аккуратно укладывала в стопку бельё Алисы. – Но подготовиться надо. Ты своё собрал?
– Да. Тебе надо хоть немного поспать.
– Значит, так, – Женя будто не услышала его последних слов. – Я прихожу, всё увязываю и жду вас. И сразу идём. Хэллоуин сегодня. Вечером на улицах такое будет… Пройдём. А если нет, то всё бросим. Ну вот, отобрала. Как нам повезло, что они обыска не сделали. Нашли бы фотографии…
Она не договорила, и Эркин кивнул. Да, повезло, отделались пустяками. Алиса только испугалась сильно, а так… можно считать, пронесло.
– Мне уже за водой идти.
– Да, – согласилась Женя. – Пусть, как всегда.
Эркин взял на кухне вёдра и побежал вниз во двор. Светает уже. В Гатрингсе тяжело будет. Ни жилья, ни работы, но… но оставаться здесь нельзя. До Оврага досидишься. Скула саднит. И губы распухли. Всё-таки разукрасили. Не как весной, но всё равно… А с этой жабой белоглазой, что Женю мордовал, он ещё встретится.
Двор тих и безлюден, как всегда
