Украденный фокус. Почему мы страдаем от дефицита внимания и как сосредоточиться на самом важном - Йоханн Хари

в устройстве человеческого разума можно разобраться с научной точки зрения. Михай решил стать психологом. Правда, оказалось, что в европейских университетах нет такой специальности, зато ее преподают в далекой стране, знакомой ему только по кинофильмам, – Соединенных Штатах.

Наконец, после нескольких лет экономии на всем он добрался в Америку и сразу же испытал шок. В местной психологии господствовали идеи знаменитого профессора Гарвардского университета Б. Ф. Скиннера. Профессор обнаружил, что можно взять любое живое существо – голубя, крысу или свинью, – которое самостоятельно решает, на что ему обращать внимание, и заставить его обращать внимание на то, что выбрали вы. Таким образом, существом можно управлять, как роботом, которого вы создали для удовлетворения своих прихотей. Вот пример того, как это делал Скиннер, и каждый из нас может самостоятельно это проверить. Необходимо взять голубя, посадить его в клетку, дождаться, когда он проголодается, и поставить в клетку кормушку, которая выдает семечки по нажатию кнопки. Голуби много двигаются, поэтому нужно проследить, когда птичка совершит заранее намеченное нами движение, например покрутит головой или махнет левым крылом. В ответ на это мы нажмем кнопку, чтобы выдать несколько зерен, и будем ждать, когда птица сделает это же движение опять, чтобы дать ей еще корма [30].

Если проделать все наши действия несколько раз, голубь быстро сообразит, что нужно совершить определенное движение, чтобы поклевать зерна, и начнет делать это раз за разом. При правильной манипуляции он полностью сосредоточится на поощряемом движении и будет одержимо крутить головой или махать левым крылом. Скиннер заинтересовался, насколько далеко можно в этом зайти. Оказалось, что очень далеко. Можно обучить голубя игре в пинг-понг. Можно научить кролика подбирать монетки и складывать их в копилку. Можно научить свинью пылесосить. Многие животные способны приобретать таким образом навыки, очень сложные и совершенно бессмысленные для них.

Скиннер пришел к выводу, что этот принцип практически полностью объясняет человеческое поведение. Мы считаем, что свободны, вольны в своем выборе и обладаем сложноустроенным сознанием, которое выбирает объекты внимания, но все это вымысел. Мы и наше внимание – всего лишь итоговая сумма полученных в течение жизни подкреплений. По мнению Скиннера, у человека нет сознания, то есть мы лишены свободы воли, необходимой для принятия собственных решений. Нас можно перепрограммировать ровно так, как этого захочет хитроумный конструктор. Много лет спустя инженеры Instagram[22] задались вопросом: «Если мы будем поощрять наших пользователей делать селфи – будем давать им лайки, – начнут ли они заниматься этим с одержимостью голубя, машущего левым крылом ради дополнительной порции корма?» Они взяли главные приемы Скиннера и применили их к миллиарду людей.

И вот Михай узнал, что такие идеи доминируют в американской психологии и очень популярны в обществе. Скиннер стал настоящей звездой и попал на обложку журнала Time. Он был настолько знаменит, что в 1981 году 81 % американцев с высшим образованием знали его в лицо.

По мнению Михая, эта теория была холодным и ограниченным представлением о психологии человека. В ней, несомненно, было кое-что полезное, но он считал, что она упускает из виду очень многое из того, что составляет сущность человеческого существа. Михай решил, что будет изучать именно позитивные аспекты психологии человека, порождающие нечто большее, чем чисто механические реакции. Немногие в американской психологии думали так же, как он. Для начала Михай решил исследовать то, что казалось ему одним из величайших человеческих достижений, – художественное творчество. Разрушения были ему знакомы, теперь настала пора изучать созидание. Он убедил группу чикагских художников позволить наблюдать за их работой в течение нескольких месяцев. Целью стала попытка разобраться в фундаментальных психологических процессах, которые отвечают за невероятную сосредоточенность художников на деле их жизни. Михай наблюдал, как они концентрируются на единственном образе и тщательно разрабатывают его.

В первую очередь Михаю бросилось в глаза то, что в процессе творчества исследуемые как будто забывали о времени. Они впадали в какой-то гипнотический транс. Это было полное погружение в свое дело – что так редко встречается где-либо еще.

Затем ученый обратил внимание на нечто непонятное. Закончив длительную работу над картиной, художники не рассматривали свои творения с торжествующим видом и не стремились услышать похвалу в свой адрес. Почти всегда они просто убирали это готовое полотно и начинали работать над следующим [31]. Согласно точке зрения Скиннера, это была полная бессмыслица, ведь люди делают что-то только лишь ради вознаграждения или во избежание наказания. Но творческих людей в основном не интересовали ни похвалы, ни даже деньги. «По окончании работы итоговый результат утрачивал значение», – впоследствии говорил Михай в одном из интервью.

Исследователь хотел понять, что же движет творцами на самом деле. Почему они могут так надолго погружаться в состояние полной сосредоточенности? Михаю стало ясно, что нечто завораживающее есть конкретно в процессе создания картины [32]. Но что именно? Чтобы разобраться в этом вопросе, Михай начал изучать людей, увлеченных другими занятиями, – пловцов-стайеров, скалолазов и шахматистов. Сначала он наблюдал только за любителями. Часто им приходилось делать физически некомфортные, утомительные и даже опасные вещи, не подразумевающие особых наград и поощрений, но им нравилось. Ученый расспрашивал этих людей об их ощущениях в моменты невероятно глубокого погружения в свое дело. Он обратил внимание, что при всех различиях занятий описания ощущений были на удивление схожими. Испытуемые повторяли примерно одно и то же: «Меня подхватило потоком» [33].

Позже один скалолаз сказал Михаю: «Мистика скалолазания – в самóм подъеме. Ты забрался на вершину скалы, ты вроде бы рад, что все позади, но на самом деле хочешь, чтобы подъем длился вечно. На скалу лезут, чтобы лезть, так же как стихи сочиняют, чтобы сочинять их. Ты не побеждаешь ничего, кроме того, что внутри тебя… Поэзия объясняется актом творчества. То же и со скалолазанием: ты хочешь стать потоком. Цель потока – оставаться потоком, а не стремиться к вершине или несбыточной мечте. Это не подъем, а непрерывный процесс. Ты поднимаешься вверх, чтобы поток не прерывался» [34].

Михай задался вопросом: а не описывают ли эти люди некое фундаментальное человеческое чувство, доселе неизученное учеными? Он назвал его «состоянием потока». В состоянии потока человек настолько поглощен своим делом, что теряет самовосприятие и чувство времени, полностью отдаваясь процессу. Это момент наивысшей концентрации. Когда Михай начал объяснять, что представляет собой это состояние потока, и спрашивал людей, был ли у них подобный опыт, 85 % вспоминали, что чувствовали это хотя бы однажды. Также люди часто добавляли, что это были их самые яркие моменты в жизни. Такое ощущение человек