Никогда правда - Джилл Рамсовер

шипела я. — Я не знаю, что здесь происходит, но я не хочу в этом участвовать. — Я бросила свою салфетку на стол, но прежде чем я смогла встать, его рука опустилась на мою.

— Полегче, София, — сказал он спокойным тоном. — Я здесь не для того, чтобы расстраивать тебя.

— Какая еще причина может быть у тебя? — Я смотрела на его черты лица через мерцание свечи, пытаясь расшифровать, что происходит, но ничего не нашла.

— Может быть, я скучал по тебе. — Его слова были милыми и звучали почти искренне, поэтому они меня рассмешили.

Я откинулась в кресле, отдернув руку от его руки и чувствуя, как моя разбитая броня восстанавливается в рекордные сроки. — Да, точно. После семи лет ты думаешь, я поверю, что ты проснулся сегодня утром и решил узнать, чем я занимаюсь?

— Вовсе нет. Я ожидаю, что ты поверишь, что я просыпаюсь каждое утро и думаю о тебе. Ты не просто появляешься в моих мыслях, ты живешь в них. — Он смотрел на меня с такой жгучей силой, что мой взгляд слился с его взглядом.

На что он намекал? Как он мог сказать такое после того, как отбросил меня, как вчерашний мусор? Я судорожно вдохнула, когда мои легкие требовали воздуха, затем нашла в себе силы опустить взгляд. Каждый час и каждый день нескончаемой боли, которую я испытывала после его ухода, обрушивался на меня, смывая оцепенение. Не было никаких сомнений в том, что я чувствовала, видеть его — это было мучительное разрывание раны, которую я считала давно зажившей.

— Пожалуйста, уходи. — Это был только шепот, и все, что я смогла выдавить из себя из-за ноющего комка в горле. Я даже не могла поднять взгляд, когда он встал.

Нико наклонился и неожиданно мягко поцеловал меня в лоб, его шершавые кончики пальцев коснулись моей щеки. — Мне жаль, Соф. — От его грохочущих слов у меня сжалось сердце, стало трудно дышать, когда он отстранился от меня.

— Нико? Ты так скоро уходишь? — спросила моя мама с порога сварливым голосом. — Ты можешь присоединиться к нам, ты же знаешь.

— Я ценю ваше предложение, миссис Дженовезе, но мне нужно кое-куда зайти. Возьмите мою визитку. На ней есть мой номер. Может быть, мы как-нибудь соберемся все вместе. Было приятно встретить вас обеих.

— О... да, конечно. Пожалуйста, оставайся на связи. — Моя мама вернулась на свое место и попыталась продолжить наш обед, как будто ничего не произошло, но с таким же успехом это мог быть обед для одного. Я не могла заставить себя откусить ни кусочка и не могла смотреть на нее. Вместо этого я потягивала воду и считала нежные лепестки на каждой ароматной розе в букете рядом с нашим столом. Я досчитала до семисот двадцати, прежде чем кошмар закончился и мы уехали домой.

Можно было подумать, что я преодолела чувство полного одиночества. Это был не первый раз, и даже не второй, и уж точно не последний. Но каждый раз это было так же больно, как и в прошлый раз. Видя его, я вновь ощущала колющую боль одиночества. Это было иронично, потому что, когда мы только подружились, Нико был моим единственным убежищем от той же самой боли.

5

НИКО

Тогда

Я был не таким, как другие дети в католической школе Ксавьера. Когда они рассказывали о своих игровых консолях и экстравагантных семейных отпусках, было легко понять, что их семьи отличаются от моей. Их мамы не работали и могли приходить в школу на школьные праздники. На их днях рождения были надувные замки и фокусники. Мы жили в крошечном доме с двумя спальнями и никогда не ездили в отпуск всей семьей.

Однажды, когда мои родители ссорились, я услышал, как отец назвал мою школу пустой тратой денег. Мама крикнула в ответ, что она не просит многого, и школа Ксавьера была тем местом, где она провела черту. Думаю, мама победила, потому что меня так и не перевели в государственную школу.

Я не возражал против школы Ксавьера. Учителя были хорошие, и там была огромная игровая площадка с турниками. Я был больше и сильнее других мальчиков в начальных классах, поэтому я всегда побеждал, когда мы соревновались, особенно на перекладинах. Возможно, я не был таким же, как другие дети, но то, что я был сильным и быстрым, помогло мне завести друзей.

Примерно через неделю после знакомства с девочкой-божьей коровкой я удивился, увидев ее сидящей на качелях в моей школе на перемене. Раньше я никогда не замечал ее в своей школе, но там было много детей, а детский сад и начальные классы отдыхали вместе после обеда. Она не качалась, она просто сидела на качелях и смотрела на грязь внизу.

— Привет, девочка-божья коровка. Ты всегда ходила в мою школу? — спросил я, встав перед ней.

Когда она подняла глаза и посмотрела на меня, она уже не была похожа на себя прежнюю. На секунду я подумал, не ошибся ли я, но красные кроссовки и желтая куртка были такими же, и я был уверен, что это она.

Она не сказала ни слова, только кивнула.

— В каком ты классе? — спросил я из любопытства, удивляясь, как я раньше ее не заметил.

— В детском саду, — ответила она тоненьким голосом.

Я не был уверен, что случилось, но я мог сказать, что она расстроена. — Ты в порядке?

Она задумалась на минуту, прежде чем покачать головой.

Качели рядом с ней были пусты, поэтому я сел. — Ты хочешь, чтобы я позвал учителя?

Она снова покачала головой.

— Есть ли что-нибудь, что я могу сделать?

На этот раз, когда она посмотрела на меня, чтобы ответить, по ее щеке скатилась слеза. Я вспомнил, как она радовалась, охотясь за божьими коровками, и как ее улыбка заставила меня улыбнуться в ответ. Больше всего на свете я хотел вернуть это счастье на ее лицо.

— Эй, Нико! Приходи ко мне на соревнования! Я тренировался и знаю, что смогу победить тебя в этот раз, — позвал один из мальчиков, подойдя к качелям. Еще несколько детей присоединились к нему, ожидая моего ответа.

— Нет, не сейчас. Вы, ребята, соревнуйтесь без меня.

— Давай, Нико, — подтолкнул один из других мальчиков. — Не