Никогда правда - Джилл Рамсовер

меня буквально выворачивало, когда я шел к тротуару. Я ненавидел эмоции, которые бушевали во мне при одном только виде этого места. Прошли годы с тех пор, как я поднимался по крутым ступенькам к парадной двери.

Я искренне верил, что больше никогда здесь не появлюсь.

До этой недели Энцо хранил свою личность в тайне. Несмотря на то, что он был моим боссом, у меня не было причин видеть его лицо или произносить его имя. Я узнал о его роли совершенно случайно в ночь моего посвящения — в мой шестнадцатый день рождения. Я увидел его за окном и понял, что он в этом замешан.

Для большинства детей шестнадцатый день рождения - один из лучших дней в их жизни. Для меня же это был день, когда моя жизнь закончилась. Я не только потерял свою невинность, но и потерял все хорошее в своей жизни в ту единственную ночь. Но это было давно. Я примирился с тем, как сложилась моя жизнь, и теперь я был другим человеком. Я сделал себе имя и пошел дальше. Я прекрасно прожил без нее, несмотря на бушующие эмоции, которые я испытывал в то время. Я был подростком в трауре, уверенным, что наступил конец света. Теперь, оказавшись по другую сторону, я не собирался зарываться в ту же эмоциональную песочницу.

Позвонив в дверь, я вдохнул полную грудь свежего вечернего воздуха и приказал себе не забывать, что я уже не тот подросток.

— Нико, рад тебя видеть. Входи. — Энцо открыл дверь, протягивая руку в знак приветствия.

— Я тоже рад вас видеть, мистер Дженовезе.

— Давай пройдем в мой кабинет и поговорим.

Я последовал за ним в большой официальный кабинет недалеко от входа. Он закрыл за нами дверь, и я вздохнул с облегчением от того, что мне удалось войти внутрь без всякой драмы. Комната была заполнена книгами и памятными вещами, со вкусом расставленными на полках и в стеклянных витринах. Он обошел кресла с мягкими спинками в небольшой зоне отдыха и занял свое место за внушительным письменным столом из красного дерева. Я сел напротив него в одно из кожаных кресел и постарался не показать своего беспокойства.

— Надеюсь, это не доставило тебе неудобств. Я знаю, что это было очень быстро, — с уважением произнес он. Именно поэтому Энцо поднялся так высоко, как он это сделал. Он не сковывал своих людей страхом и не издевался над ними, как придурок. Босс Лучиано был очень умным. Он понимал важность уважения и чести при осуществлении своей власти над теми, кто следовал за ним. Несмотря на его анонимность, его стиль руководства чувствовался во всех рядах. Его усиленное присутствие только укрепит достоинство нашей организации.

— Вовсе нет. Для меня — честь быть здесь, — легко ответил я.

— Хорошо, хорошо. У меня есть важное дело, которое я хочу обсудить с тобой. Но сначала я хочу поздравить тебя с назначением на должность капо.

— Спасибо, сэр. Это было неожиданной новостью.

— Когда я обсуждал с Гейбом возможность стать моим заместителем, он быстро порекомендовал тебя на его место. Ты проявил удивительную преданность, стремление и ум. Поскольку большая часть нашего бизнеса сосредоточена в Интернете, я считаю, что нам важно иметь много молодой крови в наших рядах. Мы, старики, не так хорошо разбираемся в новейших технологиях. Такие парни, как ты и Тони, могут привнести свои идеи и стать отличным активом для нашей организации.

— Эта организация — моя жизнь. Я сделаю все возможное, чтобы служить семье.

— Приятно это слышать, потому что у меня к тебе деликатное дело. Как ты слышал ранее сегодня, у нас есть ряд сложных проблем, которые мы решаем в настоящее время, делая нашу жизнь значительно более опасной, чем это было в последние годы. Теперь, когда я снова в центре внимания, моя семья станет легкой мишенью. У Алессии, Марии и моей жены есть защита, но София — это совсем другое дело. Я знаю, что вы разошлись в разные стороны, но прошло уже много лет, и я надеюсь, что вы сможете восстановить разрушенную связь.

— Она ничего не знает о нашей семейной жизни, и я не вижу причин, по которым это должно измениться, что делает охрану для нее немного проблематичной. Она не понимает, почему ее нужно защищать, и, скорее всего, будет сопротивляться вторжению. Я надеюсь, что если бы ее телохранитель был другом детства, мы могли бы представить твою роль как своего рода воссоединение — возвращение старого друга в ее жизнь.

Чем дольше он говорил, тем громче звучал звон в ушах. Конечно, он мешал мне слышать, и я неправильно его понял. Он должен был знать, что я разбил сердце его дочери, и она ни за что не примет меня обратно в свою жизнь.

Это не может произойти.

Эти слова повторялись в моей голове снова и снова, но не имело значения, сколько бы раз я их не слышал, намерения Энцо были ясны. Он хотел, чтобы я охранял Софию. Я не был уверен, что меня больше пугало или злило. Уход от нее был одной из самых тяжелых вещей, которые мне когда-либо приходилось делать, а теперь от меня ожидали, что я открою эту рану и, возможно, снова пройду через весь процесс.

Что за дерьмо я натворил в прошлых жизнях, чтобы заслужить это?

Должно быть, все было очень хреново, потому что это должно было быть наказанием.

Я попытался напомнить себе, что я был предвзят. Задание было бы не таким уж сложным, если бы мы с Софией могли стать обычными друзьями. Мы оба выросли с тех пор, как я ушел, и время могло бы уменьшить боль.

Я был полным дерьмом.

То, что я сделал с ней, было непростительно.

Единственное объяснение тому, что Энзо мог допустить такой сценарий — это то, что он не знал. Если бы она рассказала ему о том, что я сделал, он бы не захотел, чтобы я был рядом с его младшей дочерью.

Пиздец.

В моей голове пронеслись панические мысли, пока Энцо продолжал. — Следующие пару недель она будет жить с нами и будет находиться под моей защитой. Я хочу, чтобы ты использовал это время для повторного знакомства, чтобы, когда она переедет в свою новую квартиру, у тебя была причина оставаться рядом с ней. Обычно такую работу поручают солдату, но учитывая все обстоятельства, я