Никогда правда - Джилл Рамсовер

— Если этот разговор окончен, — промурлыкал он, проводя языком по одному из моих сосков. — Я бы хотел трахнуть тебя сейчас.

— Хорошо.

С одним простым словом он был внутри меня — разумом, телом и душой.

ЭПИЛОГ

СОФИЯ

Нико не шутил, когда сказал, что возьмет меня в Париж. Потребовалось несколько жарких дискуссий, потому что я должна была уволиться с работы, чтобы поехать, но в конце концов он меня переубедил. Он утверждал, что я буду слишком часто путешествовать, чтобы удержаться на работе, а мне слишком понравилась эта идея, чтобы долго спорить. Мне нравилось работать в галерее, но она служила лишь цели для старой Софии. Теперь, когда мои секреты были раскрыты, не было смысла в дневной работе.

Две недели спустя мы уже сидели в самолете, собираясь провести десять самых волшебных дней в моей жизни. Вишенкой на торте было то, как я была рада вернуться домой к своей семье. Моя просьба о том, чтобы стать ближе, попала в точку, и все постарались быть более открытыми.

Я еще не решила, как я отношусь к расширенной семье, но скоро мы это увидим. На следующий день после возвращения домой мы с Нико, несмотря на убийственную реакцию на самолет, отправились на барбекю по случаю Четвертого июля. Это было не просто собрание отдаленных ветвей семейного дерева — мой отец объяснил, что это первая совместная вечеринка пяти семей с тех пор, как убили моего брата и началась война между семьями.

— Ты готов? — позвала я от входной двери. — Мы опоздаем!

Нико появился из-за угла, с вызовом подняв на меня бровь. — Торопишься, да? — Он был так чертовски съедобен, что я могла бы захлебнуться слюной. Его облегающая футболка и шорты цвета хаки со шлепанцами придавали ему почти деревенский вид, но его частичная татуировка на руке, выглядывающая из-под футболки, говорила о том, что в этом человеке есть нечто большее.

— "Ты знаешь, что я взволнована. Хватит заставлять меня ждать.

— Но у меня есть для тебя сюрприз. Он появился, пока нас не было.

Я не заметила, что он держит что-то свернутое в своем большом кулаке. Открыв руку, я увидела, что на его ладони лежит серебряная цепочка, а посередине — Эйфелева башня.

— Ты починил его? — Я понятия не имела, что он отнес его к ювелиру. Я была слишком занята поездкой, чтобы возиться с ним самой.

Он приподнял цепочку и поработал с застежкой. — Я сказал тебе, что отдам тебе и Париж, и твое ожерелье. Я человек слова.

Как только он надел на меня ожерелье, я повернулась и обняла его за шею. — Спасибо тебе, малыш. Я так тебя люблю.

— Люблю тебя, Божья коровка.

Я обвила ногами его талию и прижалась к нему всем телом.

— Мне казалось, ты сказала, что мы торопимся, — прошептал он мне в губы.

Я прикусила его нижнюю губу и улыбнулась. — Пять минут никого не убьют.

Через час я написала Алессии сообщение, чтобы она знала, что мы наконец-то прибыли — лучше поздно, чем никогда. Мы пробирались сквозь огромную толпу, и я направила нас к месту, где Алессия и Лука расположились у великолепного бассейна.

— София! — завизжала она, как только заметила нас. — Как прошло путешествие? Я так рада тебя видеть. — Она тепло обняла меня.

— Это было просто потрясающе, и... ну... это случилось. — Я поднял левую руку, чтобы показать ей потрясающее обручальное кольцо, которое Нико преподнес мне на Эйфелевой башне. Это было несколько шаблонно, но для нас этот памятник имел столько значения, что он был идеальным.

— Боже мой! Лука, смотри! Соф обручилась! О, София, это великолепно. — Моя старшая сестра была в соответствующем настроении, охала и ахала по поводу моего кольца и истории нашей помолвки. Лука протянул Нико руку для братского рукопожатия и обнял его, пока они разговаривали между собой.

— Мы мало что слышали с тех пор, как уехали из страны. Есть новости о Сэле? — спросила я Алессию, не повышая голоса.

— Нет, насколько я знаю. Мы думаем, что он нашел способ выбраться из страны, но они все еще ищут.

От одной мысли об этом человеке мне захотелось что-нибудь ударить. — Я подумала, что если бы его нашли, кто-нибудь сообщил бы нам. Просто хотела перепроверить. Я не позволю этому куску дерьма испортить нам день. Скажи мне, что еще я пропустила, пока нас не было.

Только она открыла рот, как в микрофоне раздался громкий стук. — Прошу прощения, — сказал глубокий мужской голос.

Мы повернулись в поисках источника и увидели, что возле дома стоит сильно татуированный мужчина вместе с моим отцом и еще несколькими людьми.

— Я хочу приветствовать вас в моем доме, — сказал мужчина, и все начали хлопать.

— Это Маттео Де Лука, — шепнула мне Алессия. — Это он спас меня от того монстра, который причинил мне боль. Он босс семьи Галло.

Галло. Они были теми, кто стоял за смертью моего брата. Мой отец стоял рядом с Маттео, как будто все было прощено, но я не была уверена, что чувствую то же самое. Всю свою жизнь я считала их врагами.

— Прошло много лет с тех пор, как мы проводили собрания такого масштаба, — продолжил он. — И мы надеемся, что это снова станет традицией. Мы все сильнее в дружеских отношениях, чем когда мы враждуем друг с другом. Каждый из нас должен внести свою долю в это новое движение к гармонии. Именно в этом ключе я хотел бы объявить о своей помолвке с потрясающей Марией Дженовезе. — Он протянул руку, и, к моему полному изумлению, Мария шагнула вперед и вложила свою руку в его руку, а толпа разразилась аплодисментами.

У меня отвисла челюсть, я повернулась к Алессии, которая выглядела такой же потрясенной. Мы смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова.

— Спасибо, спасибо. Мы надеемся, что наступит новая эра процветания и мира между всеми нами. Пожалуйста, наслаждайтесь праздником и еще раз спасибо, что пришли. —Маттео помахал толпе с широкой улыбкой, но я не упустила, как Мария вынула свою руку из его, как только его речь закончилась.

Это будет интересно.