Комментарий к роману "Евгений Онегин" - Владимир Набоков

Поэма начинается так:

Ох! дайте отдохнуть и с силами собраться!Что прибыли, друзья, пред вами запираться?Я все перескажу. Буянов, мой сосед,Имение свое проживший в восемь летС цыганками, с блядьми, в трактирах с кучерами[634],Пришел ко мне вчера с небритыми усами,Растрепанный, в пуху, в картузе с козырьком,Пришел, — и понесло повсюду кабаком.

Этот «опасный сосед» (опасный, потому что разбитные удальцы до добра своих друзей не доводят) приглашает рассказчика в веселый дом опробовать новенькую юную проститутку Варюшку, которая, впрочем, оказывается сифилитичкой, по словам другой девки, постарше, с которой, в конце концов, и уединяется наш рассказчик. Но их приятное времяпровождение прерывается пьяным дебошем, учиненным Буяновым. Несмотря на то, что поэма эта написана гладким и живым стихом, она вовсе не заслуживает присвоенной ей репутации шедевра русской словесности. Внимательный читатель заметит про себя, что племянник Василия Пушкина (и «двоюродный брат» литературного чада своего дядюшки) не только приглашает повесу и скандалиста Буянова, еще тепленького после объятий юной Варюшки, к Татьяне на именины, но и позволяет ему в гл. 7, XXVI, 2 просить Таниной руки, причем мать ее говорит о нем как о возможном кандидате в женихи. В благодарность за то, что племянник оказал Буянову эдакую любезность, Василий Пушкин упомянул Татьяну в одной ничтожной четырехстопной поэме, «Капитан Храбров» (1829), где некая гостья сообщает капитану:

Я очень занимаюсь чтеньем,И романтизм меня пленил:Недавно Ларина ТатьянаМне подарила Калибана.

Я подозреваю, что это отсылка к «драматической шутке в двух актах» Кюхельбекера «Шекспировы духи» (СПб, 1825), о которой идет речь в черновике письма Александра Пушкина к Кюхельбекеру (1–6 декабря 1825 г.: «Зато Калибан — прелесть»). Адресат, впрочем, так этого письма и не получил: он был арестован за участие в мятеже декабристов (14 декабря 1825 г.){123}.

Задолго до ЕО наш поэт уже с определенностью высказался о поэзии своего дяди (в письме к Вяземскому от 2 января 1822 г. из Кишинева в Москву): «…все они вместе [произведения В. Пушкина] не стоят Буянова; а что-то с ним будет в потомстве? Крайне опасаюсь, чтобы двоюродный брат мой не почелся моим сыном…»

10 В пуху… — Этот «пух» — обычная деталь в описании опустившегося русского человека; последствие пьяного сна в одежде в грязном помещении на дырявой перине. Эльтон понял в пуху как «рыльце в пуху», а у мисс Радин еще бо́льшая: нелепица — «небритый»! Сполдинг засовывает пух в «пальто на вате», а мисс Дейч посыпает им буяновскую шевелюру.

2 В отвергнутом черновике (2368, л. 42) Пустяков прозывается Тумаковым («мистер Уэк», англ. whack — тумак, удар).

5—12 Черновик (2368, л. 43):

Хлипкова трижды молодаяС детьми всех возрастов, считаяОт тридцати до 2 годов:7 дочерей да пять сынов.Мои брат двоюродный БуяновВ ермолке, в бронзовых цепях,В узорной куртке и в усах.И отставной советник Лянов… —

который в беловом варианте (ПБ 14) представлен как (стихи 13–14):

Тяжелый сплетник, дамский шут,Обжора, ростовшик и плут.

XXVII

С семьей Панфила ХарликоваПриехал и мосье Трике,Остряк, недавно из Тамбова,4 В очках и в рыжем парике.Как истинный француз, в карманеТрике привез куплет ТатьянеНа голос, знаемый детьми:8 Réveillez-vous, belle endormie.Меж ветхих песен альманахаБыл напечатан сей куплет;Трике, догадливый поэт,12 Его на свет явил из праха,И смело вместо belle NinaПоставил belle Tatiana.

1 С семьей Панфила Харликова… — Панфил — простонародная форма имени Памфилус (сирийский святой). Харликов — фамилия комедийная («мистер Тротл», англ. throttle — глотка), образована от слова «харло» (диалектная форма слова «горло», аналогичная французскому — gosier), от которого, в свою очередь, происходит глагол «горланить» (или «харлить»), означающий «кричать изо всех сил» («à plein gosier»[635]):

And with Pamphilus Throttle's familyAlso arrived the Frenchman Trick,A wit, come recently from Tambov,With spectacles and red perwick

как получилось у меня, когда предпринял я первую, порочную попытку (1950) перевести ЕО рифмованными стихами.

6 …куплет. — Не «couplet» (рифмованное двустишие, термин из практики английского стихосложения), а строфа в несколько строк, иногда с рефреном. Пушкин называл куплетами даже строфы ЕО. Здесь употребление французское (см. также коммент. к гл. 4, XXXV, 8).

8—13 Réveillez-vous, belle endormie… belle Nina…[636]— Забавно, что в некотором смысле Татьяна и есть эта спящая красавица, и она не вполне пробудилась от своего волшебного сна, предвестника этих гротескных гостей.

Здесь имеется в виду одно из многих подражаний «Спящей красавице» («La Belle Dormeuse», ок. 1710 г.), приписываемое Шарлю Ривьеру Дюфрени (Charles Rivière Dufresny, 1648–1724), который (согласно Филоксене Буайе) сочинял мелодии для своих пьес, не зная нот, и напевал их композитору Никола Раго де Гранвалю (Nicolas Ragot de Grandval, 1676–1753), писавшему по ним партитуру. В той версии, которую, возможно, имел в виду Пушкин, первый и третий стихи первого четверостишия были (согласно Томашевскому, в П. и его совр. , 1917, VII, с. 67): «Réveillez-vous, belle endormie» и «Dormez profondément, ma mie»[637]. Вот текст, опубликованный Буайе в книге «Французские птиметры» (Boyer, «Les Petits Poètes français», 1861, III, p. 129):

Réveillez-vous, belle dormeuse,Si ce baiser vous fait plaisir;Mais si vous êtes scrupuleuse,Dormez, ou feignez de dormir.

Craignez que je ne vous réveille,Favorisez ma trahison;Vous soupirez, votre coeur veille,Laissez dormir votre raison.

Pendant que la raison sommeilleOn aime sans y consentir,Pourvu qu'amour ne nous réveilleQu'autant qu'il faut pour le sentir.

Si je vous apparais in songeProfitez d'une douce erreur;Goûtez le plaisir du mensonge,Si la vérité vous fait peur.[638]

Жюльен Тьерсо в сборнике «Народные песни, собранные во французских Альпах (Савойя и Дофине)» (Julien Tiersot, «Chansons populaires recueillies dans les Alpes françaises (Savoie et Dauphiné)», Grenoble, Moutiers, 1903) на с. 243 пишет, что ему удалось обнаружить публикацию первой строфы представленной выше баллады в книге «Ключ к сборнику песен, или Собрание народных песен за сто и более лет» («La Clef des Chansonniers, ou Recueil des vaudevilles depuis cent ans et plus», Ballard, 1717), и ставит под сомнение авторство Дюфрени, которому эта баллада приписывалась во «Французской антологии» («L'Anthologie française», 1765). Тьерсо также цитирует дюжину строф (с нотами) так называемой «народной песенки» (то есть сочиненной анонимным автором, а затем многократно искаженной неизвестно кем). Она начинается так же, как в £0, в гл. 5, XXVII, 8:

Réveillez-vous, belle endormie,Réveillez-vous, car il est jour;Mettez la tête a la fenêtre:Vous entendrez parler de vous![639]

В Россию, однако, дошла более приглаженная версия. Слова чуть припудрены светской двусмысленностью, столь характерной для эпохи Дюфрени, но мелодия изящна, и она полюбилась издателям песен для детей и благородных девиц задолго до 1820 г. К тому времени первоначальные строки (едва слышные отголоски которых можно уловить в письме Татьяны, например в стихах 39 и 62) забылись и сменились иными, более пристойными, в разного рода поздравительных аранжировках, например:

Il faut vous appeler Julie,Ce nom nous tire d'embarras,Il rime trop bien à «jolie»Pour qu'il ne nous convienne pas.[640]

Что-то в этом роде и отыскал Трике в каком-нибудь ветхом «Сборнике изящных песен» («Chansonnier des Grâces») или «Песенном альманахе» («Almanach chantant»). Листая страницы своих детских воспоминаний, нахожу — с трудом, но разобрать можно — следующий мадригал, виденный в старинном песеннике или альбоме:

Chérissez ce que la natureDe sa douce main vous donna,Portez sa brillante parure,Toujours, toujours, belle Nina.[641]

Трюк Трике заключался в том, что он убрал одно из «toujours» («Toujours, belle Tatiana»[642], сохранив таким образом восьмисложность. Заметьте, что Пушкин в стихах 13 и 14 метрически игнорирует е muet[643](зато делает трехсложным итальянское niente[644]в гл I, LV, 7).