Прежде, чем их повесят - Джо Аберкромби

Байяз окинул взглядом суровых зелёных глаз разрушенный фундамент.

— Здесь стояла сильная крепость. Она обозначала западные границы Империи, ещё до того, как первопроходцы прошли по перевалам и обосновались в долинах на той стороне. — Теперь это место было домом лишь жгучей крапиве и колючей ежевике. Маг слез с телеги и присел на корточки, потом вытянул спину и подвигал ногами, не переставая корчить гримасы. Он всё ещё выглядел старым и больным, но с тех пор, как Аулкус остался позади, большая часть плоти и цвета в его лицо вернулась. — Здесь заканчивается мой отдых, — вздохнул он. — Эта телега хорошо нам послужила, и животные тоже, но перевал слишком крут для лошадей.

Джезаль увидел тропинку, которая петляла из стороны в сторону, взбираясь наверх — еле заметная линия среди дикой травы и крутых скал, исчезавшая за гребнем высоко вверху.

— Похоже, путь неблизок.

Байяз фыркнул.

— Это всего лишь первое восхождение из многих, что мы совершим сегодня, а за ними будет ещё немало. Мы по меньшей мере неделю будем в горах, мой мальчик, если всё пойдёт нормально. — Джезаль не осмеливался спросить, что может случиться, если всё пойдет не нормально. — Надо путешествовать налегке. Придётся идти по длинной крутой дороге. Вода и вся оставшаяся еда. Тёплая одежда, поскольку на вершинах будет очень холодно.

— Возможно, начало весны — не лучшее время, чтобы пересекать горный хребет, — заметил Длинноногий себе под нос.

Байяз резко посмотрел на него.

— Иные скажут, лучшее время преодолевать препятствие, это когда оказываешься перед ним! Или ты предлагаешь ждать до лета? — Длинноногий предпочёл не отвечать, что, на взгляд Джезаля, было весьма мудро. — По большей части перевал хорошо прикрыт, погода не станет нашей самой большой проблемой. Но нам понадобятся верёвки. В Старое Время дорога была хорошей, хоть и узкой, но это было давным-давно. Её могло где-нибудь смыть, или она провалилась в глубокие ущелья, кто знает? Возможно, кое-где придётся лезть по скалам.

— Жду не дождусь, — пробормотал Джезаль.

— Тогда вот. — И маг раскрыл почти пустой мешок с припасами и разгрёб сено костлявыми руками. На дне лежал ящик, который они забрали из Дома Делателя — прямоугольник темноты среди бледной серой травы.

— И кому достанется радостная участь тащить эту хрень? — Логен посмотрел исподлобья. — Может, жребий потянем? Нет? — Никто ничего не сказал. Северянин закряхтел, подсунул руки под ящик и стащил с телеги, чиркнув краем по дереву. — Тогда, наверное, это буду я, — сказал он, и толстые вены надулись на его шее, когда он ставил эту тяжёлую штуку на одеяло.

Джезалю даже смотреть на ящик не хотелось. Слишком уж тот напоминал об удушливых коридорах Дома Делателя. О мрачных историях Байяза про магию, демонов и Другую Сторону. Напоминала о том факте, что у этого путешествия есть цель, которой Джезаль не понимал, но которая определённо ему не нравилась. Он был рад, что Логен в конце концов завернул ящик в одеяла и сложил в мешок. По крайней мере, с глаз долой, хоть и не совсем вон из сердца.

Всем пришлось тащить помногу. Джезаль, разумеется, взял шпаги — они висели в ножнах на поясе. Одежду, что была на нём: самое чистое и не рваное из того, что у него осталось, плюс однорукий плащ сверху. В его мешке лежала ещё запасная рубашка, моток верёвки, и сверху половина запасов еды. Джезаль почти хотел, чтобы его поклажа была потяжелее — у них остался последний ящик сухарей, полмешка овсянки и связка солёной рыбы, от которой тошнило всех, кроме Ки. Он скатал пару одеял и привязал их сверху своего мешка, повесил на пояс полную флягу, и был уже готов идти. Во всяком случае, настолько готов, насколько возможно.

Ки распряг лошадей из телеги, пока Джезаль снимал сёдла и упряжь с двух остальных. Нечестно было оставлять животных посреди этой пустоты, после того, как те тащили их всю дорогу от Халциса. Кажется, думал Джезаль, это было уже много лет назад. Он был уже далеко не тем человеком, который отправился тогда из города на равнины. Он чуть не поморщился, вспомнив свою заносчивость, своё невежество и себялюбие.

— Но! — крикнул он. Его лошадь грустно посмотрела на него, не двинувшись, а потом опустила голову и принялась щипать травку у его ног. Он ласково погладил её по спине. — Что ж. Думаю, они отыщут со временем дорогу.

— Или нет, — проворчала Ферро, доставая меч.

— Что ты…

Изогнутый меч наполовину прорубил шею лошади Джезаля, на его поражённое лицо брызнули тёплые влажные капли. Передние ноги лошади подкосились, она упала на землю, свалилась на бок, и кровь полилась на траву.

Ферро схватила одно копыто, одной рукой подтянула к себе, и начала отрубать ногу от туши короткими эффективными ударами, пока Джезаль таращился, раскрыв рот. Она сердито посмотрела на него.

— Я не оставлю всё это мясо птицам. Долго оно не протянет, но по крайней мере сегодня вечером мы наедимся вдоволь. Дай тот мешок.

Логен бросил ей одну из пустых сумок для еды и пожал плечами.

— Нельзя привыкать к вещам, Джезаль. Особенно здесь, в диких краях.

Когда начали взбираться, никто не говорил. Все шаркали, согнувшись и сосредоточившись на осыпающейся дорожке. Тропинка поднималась и поворачивала, поднималась и поворачивала, и вскоре у Джезаля заболели ноги, натёрлись плечи, лицо взмокло от пота. Один шаг за раз. Так всегда говорил Вест Джезалю, когда он падал духом во время длинных пробежек вокруг Агрионта. Один шаг за раз, и он был прав. Левая нога, правая нога, и понемногу они поднимались.

Эти усилия повторялись и повторялись, а потом Джезаль остановился и посмотрел вниз. Изумительно, как высоко они забрались за такое короткое время. Он видел основание разрушенной крепости — серые очертания на зелёной земле у подножия перевала. За ней разбитая дорога вела назад, через складки холмов в сторону Аулкуса. Джезаль неожиданно содрогнулся и повернулся к горам. Лучше оставить всё это позади.

Логен брёл по крутой дорожке, изношенные сапоги шаркали и хрустели по камням в грязи, металлический ящик в его котомке тяжким бременем лежал на плечах и с каждым шагом казался всё тяжелее, врезался в его плоть, как мешок с гвоздями, даже несмотря на то, что был завернут в одеяла. Но Логена он не сильно беспокоил. Он был занят тем, что разглядывал задницу шагавшей впереди Ферро — упругие мышцы сжимались при каждом шаге под натянутой тканью штанов.

Странное дело. До того, как он её трахнул, он и не думал о ней в этом смысле. Он слишком усердно старался не дать ей сбежать, или подстрелить его, или ранить кого-то из остальных. Так внимательно разглядывал её насупленные черты, что не видел лица. Так пристально следил за её руками, что не замечал остального. Теперь же он ни о чём другом и думать не мог.