Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

как Радар в M*A*S*H, - я ответил: "Да, вот оно. Разве вы не собирались спросить меня об этом анализе? Мы просто сдружились, нашли общий язык, и в итоге я стал работать над большинством его работ".

Однако все было не так просто. Ринальдини вспоминает, что Феликс часто просил трех или четырех человек выполнить одно и то же задание. "Я никогда не знал, было ли это сделано специально, или потому, что он не был уверен, куда идти, и просто запускал четырех человек, чтобы посмотреть, что они придумают, или потому, что он забыл, что дал задание трем людям, и отдал его четвертому, или потому, что он просто запускал четырех зайцев, чтобы посмотреть, кто из них побежит быстрее. Но в этом смысле все было очень по-капиталистически. Была ставка и предложение, и если ставка и предложение были правильными, он покупал". Он сильно сомневался, что Феликс делал это бессистемно, хотя бы потому, что он был таким блестящим и таким практичным. "Он мог назвать вам цифры", - вспоминал Ринальдини. "Он мог запоминать. У него была отличная память. Он смотрел на предмет один раз и запоминал его. Вы приходили к нему в офис с одним анализом, а потом возвращались с другим, и он находил ошибку". В прошлой презентации прибыль на акцию составляла $1,15, а в этой - $1,17, и он говорил: "Я думал, что это $1,15, как такое могло случиться?". В те времена, когда компьютеры еще не были распространены - впрочем, Феликс не пользовался компьютером даже тогда, когда они были - Феликс "буквально доставал свою логарифмическую линейку, проверял цифры" и находил ошибки.

Но в основном Ринальдини считает, что Феликс научил его тому, что, как и богатые люди, "руководители компаний отличаются" от нас с вами. Партнеры Феликса сочли его самым проницательным "психиатром" из всех CEO, которых они когда-либо видели. "На самом деле он управлял объемом информации и тем, как она доносилась до людей, с которыми он общался", - говорит Ринальдини.

 

Единственный человек, у которого я видел такой же природный талант, был Стив Рэттнер - вы могли видеть изменения, когда он садился за телефон. Поскольку по телефону говорил такой-то и такой-то, Феликс был лаконичен. Он хорошо редактировал. Он не привносил все это постороннее дерьмо. Я называю это синтезом. Вы берете 170 различных исходных данных, не отбрасываете 167 из них и говорите, что важны эти три, вы говорите, что, если взять все вместе, вот что важно - это важно, это важно, и это важно, мы учли все ..... Это как если бы Феликс был для них Радаром. И они говорят: "Потрясающе, это то, что мне нужно. Мне нужен человек, который сможет пробиться сквозь все эти финансовые уравнения... и сказать мне, что важно для решения, которое я пытаюсь принять".

 

После разрыва Джакита с Феликсом Ринальдини стал новым помощником Феликса. Он был "мальчиком на побегушках у Феликса", - так охарактеризовал его партнер Кен Уилсон. "Он относился к нему как к собачьему мясу". Слияние Time-Warner, сделка GE-RCA, покупка MCA компании Geffen Records, продажа SeaWorld компании Anheuser-Busch, продажа MCA компании Matsushita, печально известная продажа RJR Nabisco компании KKR - все это и многое другое было поручено Ринальдини. Он полностью находился под влиянием Феликса, и это явление, которое Уилсон считал абсурдным, исходящим от такой фирмы, как Salomon Brothers. "Я был действительно потрясен: такой высокопоставленный специалист, как Луис, не похож на человека, который будет бегать по пятам за Феликсом", - сказал он.

Но, как и те, кто был до него, после примерно десяти лет работы у Феликса Ринальдини, что неудивительно, начал испытывать все большее разочарование. "Единственная проблема, которая у меня была с Феликсом, - это то, что Феликс не мог или не хотел передавать своих клиентов молодым людям", - объяснил он. "Я говорил с ним об этом и говорил, что нам нужно пообедать с Джеком Уэлчем, или, если говорить о Warner, давайте выберем две или три области, где я могу взять на себя ответственность. Иначе вы не продвинетесь". Как и другие доморощенные банкиры Lazard, он обнаружил, что, когда стал партнером и от него стали требовать привлечения бизнеса, он был в растерянности, как это сделать, ведь все эти годы он работал на Феликса. То, что Супино знал интуитивно, Ринальдини усвоил с большим трудом. "Когда меня назначили партнером, я явно не был готов к коммерческой стороне", - вспоминает он. "Я, конечно, мог вести себя как партнер, разговаривать с любым генеральным директором в мире, ходить на заседания советов директоров. Я знал, что никогда не поставлю себя в неловкое положение..... Я научился вести себя во взрослой компании, но подавать новый бизнес и выходить на рынок, наниматься самостоятельно, без костыля Феликса, было очень тяжело". Ринальдини осенило, что, "хотя я прекрасно проводил время", работая на Felix над всеми этими знаковыми сделками, "я должен был найти способ отделиться и заняться чем-то самостоятельно. И это было на самом деле сложно, потому что я был настолько вовлечен во все, что он делал, что, вероятно, делал это не очень элегантно и неуклюже, чтобы отделиться от чего-то".

Его недовольство Феликсом вылилось в ужин, который Мишель устроил для небольшого числа партнеров в 1991 году в своей квартире на Пятой авеню, 820. Идея ужина заключалась в том, чтобы разрядить атмосферу недовольства, которое испытывали некоторые из молодых партнеров по отношению к старшим партнерам. Считалось, что старшие партнеры, такие как Феликс, должны отказаться от контроля над некоторыми желанными счетами, чтобы младшие партнеры могли развиваться в коммерческом плане. Ринальдини, выросший в Нью-Рошель, создал себе имидж "вспыльчивого аргентинца" после того, как его отец, врач, перевез семью в Аргентину, когда Луис учился в колледже. Ринальдини - яростный и признанный игрок в "джентльменское" поло, и однажды он заказал портрет маслом размером шесть футов на четыре фута стоимостью около 30 000 долларов, на котором он изображен в форме для игры в поло и держит молоток и шлем. В Lazard Ринальдини был известен своей эмоциональностью и способностью выходить из себя. Известны истории о том, как его помощники чуть не попали под один из его абсурдно широких мокасин Gucci, когда он в порыве гнева швырнул его.

Ужин начался вполне невинно - с обсуждения того, как помочь молодым партнерам развить лучшее коммерческое чутье, - на этот счет у Ринальдини было свое мнение. Но он