Большая семья - Филипп Иванович Наседкин

— Предупреди Зину, — ответил Денис, все еще внимательно всматриваясь ей в лицо, — и айда вместе в Вершинки. У родника ждите, если придете раньше.

— Хорошо, — сказала Вера. — А что взять с собой?

— Возьмите лопаты. И потом… Может, по части еды что найдется. Сутки, пожалуй, провозимся.

Денис пошел вдоль реки. Берег здесь был крутой, и мутные волны с тихим звоном набегали на него. Утреннее солнце играло в водяных брызгах. Через реку медленно переплывали рваные клочья белого тумана.

Антон Рубибей сидел на краю обрыва, свесив босые ноги над пенящимся водоворотом. Зажав сапог между коленями, он подбивал подметку и так был погружен в это занятие, что не сразу заметил подошедшего Дениса. Они молча обменялись рукопожатием. Денис присел рядом.

— Пора, пожалуй! — сказал Денис, сворачивая цыгарку.

— Один момент! — попросил Антон, не прекращая работы. — Одну минуту…

Антон вбивал деревянные гвозди в толстую кожу. Сапожному делу он выучился у старика-партизана в отряде.

— Ты что ж это свой «воздушный замок» не благоустраиваешь? — спросил Денис, критически обозревая курень Антона.

У самого обрыва на четырех столбиках висела камышовая крыша. Стенки были сплетены из лозы. Ветер продувал курень, солнце просвечивало сквозь крышу.

— А чем он плох, скажи, пожалуйста? — отозвался Антон, не поднимая головы. — Не жарко, не холодно — одна благодать. Только в такой «воздушный замок» приходят на свидание со мной русалки. — Антон аккуратно обрезал прибитую подметку. — Загляни как-нибудь часиков в двенадцать ночи. Посмотришь, как они, русалочки, выползают из речки. Непередаваемое видение!

Затягиваясь крепким табачным дымом, Денис с веселым любопытством смотрел на товарища. Антон был парнем огромного роста, — самым высоким человеком в Зеленой Балке. И по силе никому не уступал. Вмешательство его всегда решало исход спора, когда дело доходило до потасовки. Еще будучи подростком, он легко клал на лопатки силачей Зеленой Балки.

Антон был потомком запорожского казака Остапа Рубибея, который, как говорило местное предание, еще в прошлом веке появился в деревне и женился на самой красивой девушке, таким образом положив начало воинственному запорожскому роду в мирной Зеленой Балке. Отец Антона погиб в бою с белогвардейцами. Это было в девятнадцатом году — за месяц до рождения Антона. Мать умерла во время немецкой оккупации, когда Антон был в партизанском отряде.

Закончив работу, Антон обулся, убрал инструмент и вынес из куреня две лопаты.

— На, — сказал он, подавая одну Денису. — У деда Макара одолжил.

Они пошли вверх по течению реки. Солнце поднималось над лесом и слепило глаза.

— А здорово мы его отрекомендовали! — сказал Антон, когда они вышли на дорогу и пошли рядом.

— Ты про Арсея? — спросил Денис.

— Да. Избран единогласно. Вот что значит авторитет комсомола!

— Ну, нашей заслуги тут мало, — возразил Денис.

— Как же мало? — удивился Антон. — Мы его выдвинули. Наша кандидатура.

— Что ж в этом особенного? Не мы, так другие выдвинули бы. Человек он и без нас известный.

— А ты что-то вроде скучный. Думаешь-то о чем? — спросил Антон, наклоняясь, чтобы заглянуть в лицо Денису.

Антон был любопытным человеком. Но и сам он ничего и никогда не скрывал от друзей и часто, не дожидаясь расспросов, выкладывал все — будь то хорошее или дурное.

— Что у тебя там в голове? — повторил он нетерпеливо.

Денис не сразу ответил. Некоторое время он шел молча, точно размышляя, стоит или не стоит посвящать товарища в свои мысли.

— Думаю о том, как будем работать, — поднимая голову, сказал он. — Ты вот гордишься, что мы выдвинули Арсея. Может, в этом и есть какая-то заслуга — не знаю. Но вот помогать ему придется как следует.

— А мы, что ж, отказываемся?

— Конечно, не отказываемся. Да мы и не имеем права отказывать ему в помощи. У нас в колхозе нет партийной организации. Значит, мы, комсомольская организация, обязаны помогать выполнению директив партии, оказывать постоянную помощь правлению колхоза. Все это ясно, не правда ли?.. Но вот что мы можем? Чем можем помочь? Сумеем ли это самое — помогать? Над этим я думаю. И тебе советую подумать.

Они миновали косогор и вышли к опушке Вершинок. Там у родника их ждали девушки.

Вера держала две лопаты. В руках Зины был солдатский котелок, повязанный белым полотенцем.

— Долго нежитесь, — нелюбезно встретила их Зина, отбрасывая косу назад. — А нас заставляете в яру дрожать.

— Это он, — показал Денис на Антона. — Сапог чинил. Подметку прибивал.

— Подметку прибивал! — пробурчала Зина. — Не на свидание шел. Мог бы веревкой перевязать, если отстала.

— А может, и на свидание, — Антон дружески обнял Зину за плечи. — С тобой, к примеру…

Зина вырвалась, локтем толкнула Антона.

— Нужен ты мне, каланча пожарная.

— Ну, идемте, — сказала Вера нетерпеливо. — Хватит вам…

Они вошли в заросли кустарника. Антон неотступно шел за Зиной.

— И потом… — гудел он у девушки над ухом. — Ты не права еще и потому, что не может сапожник свои сапоги веревкой привязывать. Это было бы оскорбление для всех сапожников.

Перебрасываясь шутками, они вышли в поле, покрытое, как пушистым ковром, светлозеленой озимью. Дорожка вела к лесу, который на востоке обрезал поле глухой и темной стеной.

Денис заметно прихрамывал. В детстве он упал с обрыва и повредил правую ногу. Нога долго болела, а когда зажила, оказалась на вершок короче. Это не смущало Дениса. В шутку он говорил, утешая родных, что и на одной ноге можно далеко уйти. Но когда началась война, дело обернулось совсем неожиданной стороной: его не взяли в Красную Армию, или, как говорили в селе, «забраковали». Все же он не терял надежды. Он толкался всюду и в конце концов добился своего. В районе создавались партизанские отряды. Денис, узнав об этом, явился в райком комсомола и попросил послать его в тыл врага. Его