Краснознаменная подводная лодка «А-5» («Металлист») - Яков Куприянович Сколота

тем временем короткая июльская ночь торопила, чтобы управиться с множеством лодочных дел. О зарядке аккумуляторной батареи в эту ночь вопрос не стоял. С палубы поднимаются на мостик Глушич и Качурин. Их никто не торопился спрашивать об обстановке за кормой. Всегда немногословный и внешне спокойный Иван Качурин, изрядно продрогший, перед тем как спуститься в люк, только и произнес: «Все снято».

В лодке сейчас скорее чувствуется вечернее время, нежели предутренние часы. Люди как будто куда-то спешат, оживление и суетливость в отсеках, многие уже уделяют внимание и собственной гигиене. Самое оживленное место в это время у радистов во втором отсеке. Желание каждого – услышать сообщения или передачи с родной земли. Коммунисты Насибулин и Краснобай еще до полуночи успевают прослушать и записать краткие, лаконичные, но глубоко волнующие и тревожные сводки Совинформбюро, в них тогда говорилось: «Наши войска ведут бои с противником в районе Воронежа, а также в районах станиц Цимлянская, Новочеркасская, города

Ростова». Наша война вливается с общую борьбу советского народа против ненавистного фашизма. Так, на рассвет 26 июля мы погрузились и легли на грунт в том же самом месте, что и всплыли. Возможно, на какие-то десятки, а может, и сотни метров нас отнесло. Потянулось трудное и томительное дневное время лежания на грунте. Уже каждый отрезок времени, после подрыва на мине, имеет для нас жизненно важное значение. Так и на этот раз возникло много проблем, а с ними и трудных решений. Главный вопрос – о винтах и рулях – остался нерешенным. Это обстоятельство ставило перед нами задачу – мы должны ориентироваться на длительную борьбу в непредвиденных условиях. Проблема воды и питания стала насущной. Учет воды и всей провизии стал необходимым. Вода отводилась только для приготовления круп. Счет ведется галетам, и вводится норма на человека – не более трех-четырех штук в сутки. Паек консервов определяется в граммах на человека. На лодке была и кавказская самогонка, так называемая «чача», и несколько бутылок вина. Естественно, что к концу нашего пребывания на позиции этого запаса осталось мало, и его впоследствии разрешили выдавать тем, кто работал за бортом. Для остальных, после подрыва, он автоматически перестал быть в рационе. Не до этого было! Забывали и не думали о приеме пищи и воды. Первая разведка за борт Качурина и Глушича дала немало сведений о состоянии рулей и винтов. Это уже позволило готовить специальную экспедицию за борт с определенными задачами. Готовились кузнечные инструменты. Затачиваются зубила, приводятся в порядок кувалды, молотки и другие инструменты. Уже на этом этапе обсуждается сложившееся состояние лодки – наличие отрицательной плавучести, дифферента на корму и крена на правый борт. Инженер-механику принадлежит инициатива во всех развернувшихся в дальнейшем событиях на лодке. В этой связи хочу сказать о Василии Артемовиче Глушиче – коммунисте, искренне уважаемом личным составом. Требователен был к себе и подчиненному личному составу. Иногда с требовательностью проявлялись черты вспыльчивого характера. Но все знали, что душа Василия Артемовича полна доброты и уважения к людям. Умелый рассказчик, с присущим ему юмором, он всегда был в центре внимания собеседников. В подчиненном ему личном составе глубоко был уверен. Ведя со мной разговор о личном составе БЧ-5, он твердо заявил: «Комиссар, мои люди не подведут, они уже бросились в воду, если это потребуется, они бросятся в огонь». При повторном всплытии Василий Глушич возглавляет работы за бортом со своими подчиненными. Можно было положиться на него и его подчиненных – в случае самого худшего, что могло произойти, они не дрогнут перед любым испытанием. Вырос он на «агешках» и поэтому знал лодку до тонкостей. И когда стал вопрос о дифферентовке лодки без хода, его фраза была такова: «Эта проблема не номер один, будем балласт перетаскивать». И подчеркнуто, врастяжку, произнес: «Ш-вы-рять за борт». Что это означало, мало кто на лодке тогда представлял.

Начались вторые сутки после случившегося. Это еще срок небольшой. Но уже в это время появились симптомы заболевания личного состава, а некоторые, прямо скажем, плохо себя почувствовали. Этому состоянию предшествовал целый комплекс причин, из которых можно назвать только главные. Не бесследным для людей прошел потрясший минный взрыв; взятая нами легкая одежда в июльские дни под Одессу оказалась в наших условиях неполноценной – лодка в основном находилась на грунте, и в ней сохранялась низкая температура; почти с прекращением регенерации воздуха по отсекам концентрация углекислого газа давала о себе знать; спала физическая нагрузки, появилась малоподвижность; нарушился рацион питания. Все это привело к тому, что некоторая часть личного состава подверглась простудным заболеваниям. Незамедлительно дала о себе знать ограниченность пресной воды. Люди для утоления жажды начали принимать дистиллированную воду, это в основном личный состав дизельного отсека, что привело к расстройству кишечника, доходившему до кровавых поносов. Все чаще и чаще люди стали обращаться за помощью к фельдшеру Глебову по поводу недомогания, температуры и желудочно-кишечных расстройств. Тогда в арсенале нашего фельдшера не было таких эффективных средств лечения, как, например, сульфамидных препаратов, не говоря уже об антибиотиках. Очевидно, нужно считать, что предпринятые меры фельдшером Глебовым по отношению к тем, кто уже жаловался на самочувствие, и проведенная им профилактика не дали перерасти заболеваниям в более серьезные. Но командиру лодки не удалось избежать этой участи. Возможно, его организм больше всех подвергся всем этим влияющим факторам, и, прежде всего, хочу заметить, что в первую ночь всплытия он, продрогший, выстоял всю ночь на мостике в одном кителе. Командира тянуло прилечь на свой диван. Фельдшер Глебов все чаще стал встречаться с ним. Но командир старался не покидать надолго Центральный пост, он посматривал на часы, проверял подготовку лодки к всплытию. Много еще предстояло преодолеть трудностей во втором всплытии. На поверхности почти ничего не изменилось. Успела взойти луна. Видимость

30-40 кабельтовых. По сравнению со вчерашним, море не было таким зеркальным, на нем была рябь. Вахтенным командиром заступает лейтенант Ф.А. Коваленко, сигнальщиками – краснофлотцы Колесниченко и

Краснянский. На помощнике командира А.В. Кочеткове сосредоточено все управление нижней вахтой, и она находится в высокой боевой готовности уже с учетом, что предстоят забортные работы. Инженер-механик Глушич, старшина мотористов Поляков и моторист краснофлотец Прокопенко в четвертом отсеке готовятся к выходу за борт. Их наряд не сложен, все как для купания. Только у каждого в зажатой руке были инструменты. В отсеке наблюдали за их сбором. Ничего пафосного в напутствиях не звучало, скорее были деловые советы. Так, боцман Качурин из собственного опыта советует, как взойти на кормовые рули,