История политических и правовых учений. Курс лекций. 2-е издание. Учебное пособие - Елена Тимошина

В случае нарушения равенство должно быть восстановлено судьей. Он, вынося решение, находит середину между выгодой, полученной нарушителем, и ущербом, понесенным потерпевшей стороной. «Следовательно, уравнивающая справедливость есть середина ущерба и выгоды; поэтому-то люди, когда спорят о чем-либо, прибегают к судье: идти в суд, значит обратиться к справедливости, ибо судья желает быть как бы олицетворением справедливости» (Этика. V. 7). Главное качество судьи – беспристрастность. Его задача определить и восстановить нарушенную справедливость как арифметическое равенство.

Иной характер носит распределяющая справедливость. Она имеет отношение к распределению почестей или имуществ между согражданами. Здесь уже действует геометрическое равенство: каждый получает по достоинству. В отличие от уравнивающей справедливости, распределяющая справедливость не носит абсолютного характера. Ее критерий (достоинство) различен и связан с формой государства. Так, при демократии – это свобода, при аристократии – добродетель, при олигархии – богатство. Сложность заключается в том, что распределяющая справедливость предполагает распределяющего субъекта. И именно в этой сфере весьма часты нарушения справедливости.

Политическое право (справедливость) Аристотель подразделяет на естественное и условное. Также он использует термины «общее» и «частное право» (Риторика. Х. 1). Право естественное, или общее, – «то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его» (Этика. V. 10). К естественному праву Аристотель относит, например, нормы, регулирующие собственность и рабство (Политика. 1256b. 25). Условное, или частное, право – «то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно определено [это безразличие прекращается], и есть разница, выкупить ли пленника за одну мину, и принести ли в жертву одну козу, а не двух баранов». Условное право Аристотель сравнивает с мерами объема и веса, которые могут быть разными: большими или меньшими. Вместе с тем суть их и предназначение везде одинаково. «Подобным же образом, – пишет Аристотель, – и то право, которое не от природы таковое, а лишь человеческое право, не повсюду одинаково, точно так же, как и государственные устройства не везде одинаковы, хотя лучшее от природы лишь одно» (Этика. V. 10).

Как же соотносятся право естественное и право условное? Аристотель не противопоставляет их. Для него нормы естественного и условного права являются сторонами одного действующего, т. е. позитивного, права. И условное, и естественное право объединяются общим понятием справедливости, однако источники этой справедливости разные. В одном случае это природа, то, что свойственно всем людям или большинству, а во втором – это законы и общие соглашения. Что же касается требования о том, чтобы каждый закон соответствовал праву, то Аристотель, видимо, подчеркивает нерушимость принципа равенства, который присущ политической справедливости во всех ее проявлениях.

Право и мораль у Аристотеля находятся в сложной взаимосвязи. Человек, поступающий по праву (естественному и условному), справедлив и в моральном, и в юридическом смысле этого слова. Однако сфера совпадения морального и юридического ограничена. Она распространяется лишь на отношения между равными и предполагает воздаяние равным за равное. Отношения между людьми далеко не всегда отвечают этим требованиям. Так, например, в семейных отношениях и в отношениях между господином и рабом право не существует. Но для моральной справедливости, полагает Аристотель, есть место в любом общении.

В связи с этим он рассматривает различные виды дружеского общения. Существует дружба сама по себе, как дружба любящих и желающих блага друг другу людей, не требующих ничего взамен. Она прекрасна и совершенна, но встречается редко. Чаще всего люди дружат ради взаимного удовольствия и взаимной пользы. В этих видах дружбы «каждый получает тождественное от другого», т. е. то, чего ожидал (Этика. VIII. 5). Она длится до тех пор, пока сохраняется отношение тождественности. Этот вид дружбы, конечно, более низкий, чем первый.

Но, с другой стороны, «люди соединяются в одно ради пользы, доставляя друг другу необходимое для жизни. Кажется, что и государственное общение образовалось и существует ради пользы. Пользу же имеют в виду и законодатели, говоря то, что полезно для всех» (Этика. VIII. 11). Здесь и лежит причина различия между отношениями моральными и правовыми. Несмотря на то, что дружба «как таковая» более прекрасна, людям свойственнее дружба «ради пользы», т. е. правовые отношения.

Какая обязанность важнее – моральная или правовая, – определить раз и навсегда невозможно. Все зависит от конкретной ситуации и многих условий. Например, помочь другу прекрасно, но перед тем как эту помощь оказать, следует выполнить договорные обязательства.

§ 3. Происхождение и природа государства

Происхождение государства носит у Аристотеля естественный характер. Оно обусловлено общительной, политической или, точнее, полисной природой человека. Сначала возникает семья как результат стремления полов друг другу. Человеческая семья как ступень к государству предполагает отношения между мужем и женой (брачные отношения), между родителями и детьми (отцовские отношения), хозяевами и рабами (господские отношения), а также отношения собственности. Поэтому семья – это «общение естественным путем, возникшее для удовлетворения повседневных надобностей» (Политика. 1252b. 10).

Далее семьи объединяются в селения, а общество, состоящее из нескольких селений, образует государство. Таким образом, государство есть завершающая и наивысшая форма человеческого общения. Цель этого общения – благая жизнь и общая польза: «Общество, состоящее из нескольких селений, – пишет Аристотель, – есть вполне завершенное государство, достигшее, можно сказать, в полной мере самодовлеющего состояния и возникшее ради потребностей жизни, но существующее ради достижения благой жизни. Отсюда следует, что всякое государство – продукт естественного возникновения, как и первичные общения: оно является завершением их, в завершении же сказывается природа» (Политика. 1252b. 30). Поэтому, хотя исторически человек, семья и селение предшествуют государству, свое истинное существование они получают лишь как элементы государства. Таким образом, человек может реализовать свою природу только в государстве. Живущие же вне его – существа в нравственном отношении недоразвитые (исключая богов). Поэтому Аристотель полагает, что варвары – рабы по природе и нахождение в рабстве у эллинов приносит им только пользу.

Рабы являются частью семейной собственности и на них распространяются господские отношения. Аристотель подчеркивает отличие господских и семейных отношений от политических. Власть господская и отцовская – это власть над неравными, власть же политическая – это власть над свободными и равными: «Существует и такая власть, в силу которой человек властвует над людьми себе подобными и свободными. Эту власть мы называем властью государственной» (Политика. 1277b. 10).

Свои представления о природе государства Аристотель развивает в полемике с Платоном, критикуя его идеи, высказанные в «Государстве» и отчасти в «Законах». По мнению Аристотеля, проекты идеальных государств Платона не достигают своей цели: дружелюбия и единодушия. Такое состояние политического общения является идеалом и для Аристотеля. Однако средства достижения этой цели, предложенные Платоном, он считает порочными и уничтожающими саму цель. Аристотель имеет в виду отношение Платона к семье и собственности. Введение общности жен и детей противоречит природе человека и приведет не к крепким дружеским отношениям, а, напротив, к взаимному пренебрежению.

Кроме того, такая общность не только не сможет устранить оскорбления, убийства, драки и т. п., но даже будет им способствовать. Так случается всегда, когда плохо знаешь окружающих тебя людей. В общем, если дружба и будет, то не настоящая, а какая-то «разбавленная».

Что касается введения общности имуществ, то это также не приведет к дружбе, а будет иметь обратный результат. Ведь хорошо известно, что те, которые владеют чем-то сообща, ссорятся гораздо чаще, чем те, которые имеют частную собственность. Далее, лишив стражей частной собственности, Платон противопоставляет их всем остальным и делит единое государство на два враждебных, совершая таким образом то, чего пытался избежать. Наконец, «невозможно сделать все государство счастливым, если большинство его частей или хотя бы некоторые не будут наслаждаться счастьем» (Политика. 1264b. 20).

Причина платоновских ошибок, по мнению Аристотеля, заключается в том, что Платон решил переделать человека, а это невозможно. Человек – существо эгоистическое. Ему свойственно любить самого себя и заботиться о том, что принадлежит ему лично. «Люди заботятся более всего о том, что принадлежит лично им; менее заботятся они о том, что является общим, или заботятся в той мере, в какой это касается каждого. Помимо всего прочего люди проявляют небрежность в расчете на заботу со стороны другого, как это бывает с домашней прислугой: большее число слуг иной раз служит хуже, чем если бы слуг было меньше» (Политика. 1261b. 20).