Большая семья - Филипп Иванович Наседкин

Комбайн работал хорошо. Подводы, одна за другой, очищали его вместительный бункер и отвозили зерно на ближайший ток под навес. Девушка-комбайнер стояла за штурвалом прямо и гордо, и далеко была видна ее голубая косынка. Солнце попрежнему заливало все вокруг своими яркими лучами, но жара уже не беспокоила так, как прежде. Люди еще горячее взялись за работу, точно желая потягаться, померяться с машиной.

Но к вечеру комбайн внезапно остановился. Эту страшную новость передал Арсею Прохор Обухов, прискакавший в первую бригаду на взмыленной лошади. Аня Бородина писала, что неожиданно лопнул упорный болт, и его почему-то среди запасных частей не оказалось.

Арсей сел на велосипед, крикнул Прохору:

— Во вторую бригаду! Разыскать Шорина, Петра Степаныча! Пусть садится на твою лошадь — и немедленно к комбайну!..

Дорогой он думал о проклятом болте, негодовал, что его почему-то не оказалось в запасе. Слово «почему-то» гвоздем долбило мозг, причиняло нудную боль. Как могло не оказаться такой части, которая в первый же день сделала машину бесполезной?

Аня Бородина беспомощно стояла возле комбайна, который неуклюже и громоздко высился над полем. Вид у нее был виноватый, грустный. От сознания своего бессилия она готова была расплакаться, В стороне стоял тракторист — низкий, коренастый парень с большим квадратным лбом. Он перебрасывался невеселыми словами с Денисом. Оба мрачно попыхивали цыгарками.

— Что случилось? — спросил Арсей, спрыгнув с велосипеда.

— Я писала вам, — сказала Аня. — Вот посмотрите…

Она показала Арсею разломанный пополам болт. Арсей осмотрел обе половинки. Разрыв приходился как раз на середину. Очевидно, здесь была трещина.

— Какого же чорта вы приехали без этого самого… запасного болта? — спросил Арсей, сверля девушку злыми глазами.

— Я не виновата, — ответила комбайнерша убитым голосом. — Мне дали комплект.

Она приложила к носу платок и всхлипнула.

— Не распускайте нюни, — сказал Арсей. — Тут не детский сад, нянек нету… — Он подошел к Денису: — Как думаешь, Петр Степаныч сумеет сварить такой?

Денис взял разломанный болт, повертел в руках.

— Сварить-то, может быть, и сварит, — сказал он задумчиво, — будет ли держать — вот что важно. Место такое… нагрузка большая…

— А что же тогда будем делать?

Денис пожал плечами:

— В МТС придется ехать.

— За этой… чертовщиной? — Арсей покосился на комбайнершу.

— Ничего не поделаешь, — сказал Денис. — Без этого работать не будет.

Петр Степанович подъехал нескоро. Почти следом за ним прибежал запыхавшийся Прохор.

Кузнец долго осматривал поломку, вставлял половинки болта в гнезда, соединял их на разрыве.

— Ну как, сделаешь, Петр Степаныч? — нетерпеливо спросил Арсей, измученный долгим молчанием кузнеца.

— Попробую, — коротко ответил Петр Степанович.

— Бери лошадь и поезжай в кузню, — сказал Арсей. — И постарайся, Петр Степаныч. Постарайся!..

Петр Степанович молча спрятал поломанный болт в карман, сел на лошадь и поскакал в село. Арсей подошел к удрученно молчавшей комбайнерше.

— Пишите записку директору МТС. Чтобы отпустил этот ваш болт, будь он неладен!

Комбайнерша написала записку, передала ее Арсею.

— Ну, герой, — сказал Арсей, хлопнув Прохора по плечу, — не зря я давал тебе на велосипеде кататься. Вот тебе записка. Поезжай домой. А завтра чуть свет, с первыми петухами, подмазывай пятки и крути в район. Понял?

— Понял, Арсей Васильич! — бодро выкрикнул Прохор.

— Мчись без отдыху. Если велосипед, случаем, испортится, спрячь его где-нибудь в канаве и пересаживайся на попутную машину. Машины не будет — иди пешком. Понял?

— Понял, Арсей Васильич!

— Записку передашь директору МТС. Он должен отпустить болт для комбайна, какой ты сейчас видел. Если будет задержка — стучись к товарищу Потапову. Если товарища Потапова на месте не окажется, вали в райком комсомола и поднимай ребят на помощь. Понял?

— Понял, Арсей Васильич!

— Ну, валяй, — легонько подтолкнул его Арсей. — Счастливого пути!..

Прохор, гордый таким важным поручением, вскочил на велосипед и, припав головой к рулю, быстро покатил к селу.

Злой и возмущенный, Арсей вернулся в бригаду. На углу пшеничного загона, опершись на косу, отдыхал Недочет. Неподалеку от него, устало взмахивая косой, по ряду шла Ульяна.

— Нынче надо бы людям отдых дать, — сказал Недочет, когда Арсей поточил косу. — Теперь можно, когда комбайн пошел.

— Остановился комбайн, — хмуро выговорил Арсей.

Недочет в изумлении открыл рот.

— Как остановился? Почему?

Арсей не ответил. Оставив старика в недоумении, он с яростью врезался косой в густую пшеницу.

Петр Степанович работал всю ночь. Яркое пламя горна освещало его мощную фигуру, хмурое лицо, крепкие, в крупных жилах, заросшие волосами руки. Молот глухо бил по раскаленному железу, и от каждого удара под темный свод кузни взлетали радужные искры.

В полночь в кузню ввалился усталый Арсей. Он шел пешком, и запыленные сапоги его в отблесках пламени казались сделанными из войлока. Петр Степанович закаливал в холодной воде третий болт. Кузнец не обратил внимания на председателя. Арсей осмотрел готовые болты и решил, что Петр Степанович делает несколько штук прозапас.

Внимательно и долго глядел Петр Степанович на третий болт, изучал каждое пятнышко, каждую еле заметную извилинку. Он ударял по болту молотком, подносил к уху, вслушиваясь в одному ему понятный стон железа, рашпилем снимал с круглой поверхности зазубрины. Наконец он отбросил болт в угол и сунул в огонь новый обрубок железного прута.

Арсей взялся за ручку мехов и стал раздувать в горне мерцающие угли. По тому, как сдвинулись седые брови кузнеца, Арсей понял, что дело еще не сделано.

Арсей вдруг вспомнил, что Прохор еще не уехал, и в душе поднялось беспокойство. Выедет ли Прохор рано, не проспит ли, когда доберется? Вдруг ему показалось неразумным посылать подростка с таким важным поручением. Ведь длительный простой комбайна вызвал бы затяжку уборки, потери зерна. Мысль эта так испугала