Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов

было образом очищения ду­ховного. Как человек телесно грязный, вонючий всем не­приятен, и естественна мысль у окружающих его людей — ему бы вымыться или его вымыть, чтобы он был чистый и приятный, так же точно человек, который живет жиз­нью падшей своей природы, всем неприятен, потому что он эгоистичен и ему надо изменить себя, омыться духов­но. Физическое омытие, которое существовало и до сих пор существует практически в любой религии, есть сим­вол духовного омовения, очищения (Lustratio — очищение по-латыни). Надо снять с себя тяжесть грехов, как злово­ние грязи, и родиться от Духа, не от плоти уже, а от пнев- мы. Грех тянет к Земле душу, а чтобы войти в Небо, надо родиться свыше, поэтому омовение. И если ты омоешься водой от грехов, то освободишься от них.

Но все не так просто. Принять ванну или искупаться в Иордане — это только образ духовного очищения. Это еще не чистота от греха. Иоанн Предтеча говорил: «Я вас омываю водой (в русском переводе — крещу. — А. 3.), но идет за мной Тот, Кто будет вас омывать Духом Святым и огнем» [Мф. 3:11; Лк. 3:16]. Он очистит вашу волю, вы­жжет в вас грех. Отсюда в христианстве основополагаю­щий принцип — переход из состояния падшего человека в состояние человека, подобного Иисусу Христу, не пад­шего, для которого грех, как и для Христа, находится во­вне. Как сатана подступает ко Христу, так и к такому че­ловеку грех подступает извне, но не изнутри его. Изнутри такой омытый огнем и Духом, рожденный от Духа чело­век не съеден падшестью. В нем ее нет.

Как это возможно? Это возможно через вхождение в Самого Христа, в Его естество, в Его победу. Вот поэто­му споры о природах Христа очень важны. Надо войти во Христа и быть в Нем, соединившись и с Его челове­чеством, и с Его Божеством. Без правильного понима­ния соотношения природ и воль в личности Христа та­кое соединение невозможно даже помыслить, но через рождение от воды и Духа человек становится Христом.

То, что мы называем словом «крещение», по-грече­ски — омытие, погружение в воду — (Закткг^а, отсюда крещальная купель называется баптистерий. Другое но­возаветное греческое слово, которое переводится на рус­ский как «крещение», Xourpov — омовение, теплая ванна. В греческом обиходе 'kowpofybpoc, — лутрофорос — это со­суд для воды, используемый невестой для омовения перед брачной церемонией. Омовение водой, о которой говорит Иисус во время ночной беседы с Никодимом, это не толь­ко образ смытия с себя греха, но и символическая смерть грешного человека. «Неужели не знаете, — спрашивает христиан Рима апостол Павел, — что все мы, омывшиеся во Христа Иисуса, в смерть Его омылись? Итак, мы погреб- лись с Ним омытием в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смер­ти Его, то должны быть [соединены] и восстановлением» [Рим. 6: 3-5]. Погружаясь в воды купели, человек сим­волически умирает, чтобы возродиться новым Адамом во Христе, свободным от власти над ним бремени греха первого Адама. Воды смерти становятся водами жизни, потому что умерла не личность (личность — это неуми­рающий, неуничтожимый дух), но умерли грехи. Осталась плоть, и остался соединенный с ней дух. Но и дух, и плоть очищены купелью, и человек возрожден, то есть рожден вновь «свыше» от воды и духа.

Человек есть соединение плоти и духа. Не может суще­ствовать человек без плоти, не может существовать чело­век и без духа. Человек есть их соединение, и тогда, когда они соединены, есть человек. Поэтому смерть — это уни­чтожение человека. Человека больше нет, есть плоть, ко­торая уходит в землю, разрушается в земле, и есть дух, ко­торый возвращается к Богу. Есть и та совокупность наших волевых выборов, которые мы называем душой, которые остаются, никуда не деваются, не уничтожаются. Каждый наш выбор — это выбор навсегда, это вечный выбор. И со­вокупность выборов определяет будущее, потому что раз­деление духа и тела происходит до времени, до «анаста- сиса» — восстановления тела. И когда вновь соединяется дух с восстановленным телом, тогда совокупность чело­веческих выборов определяет вечную судьбу человека.

Очень важно, чтобы еще здесь, в этой жизни, естество, обремененное грехом Адама, не главенствовало над гно­мической волей, очищенной водой купели, чтобы гно­мическая воля подчиняла себе плоть. Ведь за пределами земной жизни гномической свободы нет. Она есть только тут, только на этой Земле. И только в этой земной свободе может выбрать человек: рождаться ли ему от воды и Духа, искать ли этого нового рождения и смерти себя прежне­го, с неизбежностью этому новому рождению предше­ствующей, или не искать и оставаться таким, каким был прежде. Христиане верят, что возможность нового ро­ждения во Христе для всех людей открыта Христом, но воспользоваться этой новой возможностью человек мо­жет только в совершенно свободном собственном выбо­ре. Первое рождение — из чрева матери человек не вы­бирает. Второе рождение выбирает всегда.

И те, кто этот выбор делает, входят во Христа, стано­вятся членами Его Собрания. Собрание Христово — это «экклесия» (еккХцта), то есть «Церковь», как обычно и не­удачно переводят это слово на русский язык. Наше сло­во «церковь» ассоциируется со зданием, в котором со­вершаются богослужения. И это — верная ассоциация. Слово «церковь» пришло к нам через много языков из древнеготского или старогерманского (филологи спо­рят о деталях). Современное немецкое Kirche и наша

Церковь — это одно и то же слово. И происходит оно из греческого kupikov — господский, то есть Дом Господень. Это именно церковь как здание. С глубочайшей дохристи­анской древности и по сей день храм, в том числе и хри­стианский, греки называют «наос» (уаод).А «экклесия» — это именно собрание, чаще всего — правильное народное собрание, на котором голосуются и принимаются реше­ния. Русский аналог экклесии — вече. В Новом Завете слово «экклесия» употребляется многократно и всегда переводится на славянский и русский как «церковь». Но насколько сильнее звучит точный перевод слов Иисуса Петру: «Я создам Собрание Мое, и врата ада не одолеют его» [Мф. 16:18]. Собрание граждан, добровольно и сво­бодно соединившихся, чтобы, отвергнув грех и сата­ну («врата ада» — собрание сатаны), подчиниться Богу и жить Христом и во Христе. Это, с точки зрения хри­стиан, единственная возможность уже здесь, на Земле, создать сообщество, свободное от падшести Адамовой, сообщество тех, для кого пнемва главенствует над пло­тью, для кого душа — это совокупность гномических вы­боров в пользу духа. Для граждан Небесного Иерусалима все это возможно.