Дыхание в унисон - Элина Авраамовна Быстрицкая

Только счастье, как известно, не бывает долгим. В просторной квартире с изразцовыми печами и трехцветным паркетом места всем хватает, конфликты не возникают, да и создавать их не на чем, только молодым, как это всегда бывает, хочется независимости. А попробуй быть независимым от тещи, которая кормит самыми вкусными в мире борщами, но сурово поднимает бровь, если взрослые дети приходят домой с опозданием. Или как реагировать, если наказанный Петрик стоит в углу, а в это время по телевизору сообщают о полете Гагарина, и Авраам выговаривает дочери:

— В углу он у тебя стоять сто раз успеет, а такого события больше не увидит, что ты, как курица, со своей педагогикой! Ребенок должен знать все про жизнь и полноценно в ней участвовать!

Счастливый Петрик бросается к деду и к телевизору, а Соня уходит подальше, зная, что не права, но куда девать обиду!

Между тем в институте, где Вадим работает на кафедре физвоспитания, грядет сокращение, а пятую графу пока еще никто не отменил. Поэтому при первой же возможности он собирает все свои чемпионские награды, а их немало, и отправляется в самую ближнюю столицу, где нашлась работа и обещана квартира. Работа оказывается хорошая, тренерская. Популярная шутка тех лет: зарплата очень хорошая, только очень маленькая, прожить на нее семье невозможно, приходится искать разовые подработки — например, убрать снег с крыши за несколько десятков рублей. Квартира оказалась десятиметровой комнатой в форме трамвая, за стеной — вдова-полковница с дочерью, ровесницей Сони. Зато своя комната, дверь закрыл — и соседей нет, притом в самом центре, рядом с комитетом радио-телевидения. Правда, Петрика в детский сад сразу устроили — все же армейский спортклуб. Вскоре появляются новые друзья, в основном коллеги Димы, у Сони нет работы, нет и коллег. Дима — человек общительный. Спортсмены и тренеры, цирковые артисты, телевизионные журналисты — все сразу становятся закадычными, и в их десятиметровом раю находится место всем.

А для Сони жизнь превращается в долгий поиск. Каждое утро она, как на работу, отправляется на поиски работы. И каждый вечер приходит домой ни с чем, только новенький хрустящий диплом об университетском образовании, кажется, уже тоже научился вздыхать, как сама Соня. А после визита к главному телевизионному начальнику оба они и вовсе сникли — и Соня, и ее диплом. Нет, начальник как раз сначала ее чуть ли не с распростертыми объятиями принял: и молодой специалист с дипломом, и речь для телевидения без изъянов, и лицо для экрана вполне годится. А главное — молодые кадры очень нужны, так что давай, девушка, заполняй личный листок по учету кадров и не позже послезавтра — сюда, в кабинет, а там и на работу. Окрыленная Соня заполнила все бумажки и уже до послезавтра не спит, не пьет, не ест — ждет начала своей профессиональной трудовой деятельности, да где! — на телевидении, о таком и мечтать нельзя было! А в назначенный час получает от судьбы увесистую оплеуху. Этот самый начальник с величественной фамилией Кукушкин (начитанные острословы еще букву «д» в конце добавляют), брезгливо отбросив документы Сони, сухо сообщает, что для нее в системе комитета места нет.

— Но вы же сами сказали… — пытается что-то возразить Соня.

— Видите ли, нам действительно люди нужны, но… — длинная пауза, поиск нужного слова, — нам нужны мужчины.

— А вы в прошлый раз не рассмотрели меня? — бесстрашно изумляется Соня.

Изумляться нечего, все тот же пятый пункт, пятая графа, пятый угол. Пятая точка. Соне кажется, что она была уже везде — и везде один ответ. Как жить?

Это был тот самый случай, один из очень немногих, когда пришлось просить помощи у старшей сестры. Соня очень не любит вспоминать эту историю. Нет, Лина не отмахнулась, наоборот, она тараном пошла поперек обстоятельств и добилась своего, помогла сестренке не просто получить работу, но и определить свою профессиональную дорогу на всю жизнь. Но как же это обидно, когда приходится добиваться своей цели под крылом знаменитой сестры! А если бы сестра не была знаменитой — как тогда жить? Тот самый случай, когда принято говорить «все хорошо, но осадок остался». Или это такой не по чину независимый характер либо просто отсутствие житейских навыков. Справедливости ради приходится признать, что этих столь необходимых навыков Соня так и не наработала до конца своей жизни. Зато с профессией определилась раз и навсегда.

— Лина, как тебе это удалось? Какими словами мне тебя благодарить? Это лучшее из того, на что сегодня я могла рассчитывать. И то, чем я готова заниматься всю жизнь! — У Сони от счастья голос дрожит и все силы уходят на то, чтобы не расплакаться. А Лина младшенькую весело успокаивает:

— Ну что ты в самом деле, а представь, что мне твоя помощь понадобится — ты что, не бросишься на любую амбразуру? Я уверена, что все сделаешь для меня! Мы ведь с тобой одной крови, чтобы понять это, никакой Киплинг не нужен! Будем считать, что это наша общая победа. Ура.

Так начинается путь Сони в профессии длиной, можно сказать, в целую жизнь. Она погружается в книгу вся без остатка. Ей нравится, как пахнет только что полученная из типографии новорожденная книга, ей нравится неторопливо листать тот продукт, который провел на ее рабочем столе немало времени — сначала в виде просто букв, постепенно обретая контуры и значение вместилища мудрости. Ей нравится руководить процессом создания книги — заказывать видеоматериалы, рыться в источниках, уточняя факты и даты, добиваться развития авторской мысли и отсечения всего лишнего. Ей нравится делать книги.

Вне своей работы Соня понемногу проникается тонкостями спортивного мира, в котором живет Вадим, учится пользоваться какими-то понятиями, осваивает, разумеется, чисто теоретически профессиональный мир мужа. И теперь, сидя у экрана телевизора, может с немалой долей уверенности высказывать свое мнение:

— По-моему, эта гимнастка тяжеловата (медлительна, слишком худа, мала ростом и пр.).

— Да тебе пора судейскую категорию присвоить, — насмешливо отзывается муж. А он с годами даже проявляет не просто интерес, но понимание сути ее дела. И Соня