Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И он отвечает на её письма? — тихо спросила она.
— Да, но очень долго думает, прежде чем написать хотя бы слово.
«Рисует красивые фразы…» — подумала Ишмерай и мысленно ухмыльнулась с какой-то мрачной злостью.
— Уже многие в лагере шепчутся, что у Дерр Садегана роман с этой женщиной.
«Роман, значит…» — Ишмерай медленно опустила глаза.
Девушка вновь пыталась дать мальчику денег, но тот отказался, заявив, что Дерр Садеган хорошо ему платил. Лотарь решил остановиться в доме у какой-то одинокой старухи неподалёку, отдохнуть, а утром он снова отправится в путь уже с ответным письмом от Ишмерай Александру.
— Ах, Лотарь, ты не представляешь, что делаешь для меня! — выдохнула она, ласково сжав его руку.
Лотарь смущенно кивнул, оседлал коня и помчался в сторону Телросы, девушка же села на ствол поваленного дерева, дрожащими руками развернула письмо и принялась читать значки:
«Слишком много ошибок для одного письма, Изумрудноокое солнце, начиная с простейших слов, заканчивая моим именем. «Защитник Изумрудноокого солнца» — это не мое имя…»
— Нет, твоё… — прошептала девушка, улыбаясь. — Теперь тебя зовут именно так. Зануда!..
«Уверен, ты бездельничаешь без меня, не учишь шифр, возишься со своей девчонкой. Отчасти ты поступаешь верно: Хладвиг не сдастся, пока не найдёт доказательств, достаточных для твоей казни. Он стал еще свирепее. Мне все сложнее разгадывать его изощренные планы и пускать его помощников по ложному следу. Если бы я был в Аннабе… Лотарь — безобидный мальчишка, но не доверяйся ему слишком сильно, не называй ему своё настоящее имя, не называй моего, не говори, откуда ты пришла и не говори, почему пишешь мне и почему пишу я.
Напиши, когда ты вернёшься в Аннаб. Если ты еще не получала письма от Бернхарда, его слуги ленивы и заслуживают розог — они не стали искать тебя в Телросе, и его письмо дожидается тебя в Аннабе. Ответь ему как можно скорее — он изводит меня своим отвратительным тоскливым видом. Он убивает не так охотно, как убивал. И сжигает с меньшим рвением. Что ты с ним сделала? Но будь с ним осторожнее, не давай ему никаких надежд. Говорят, он ревнив, будто черт, поэтому невеста его и сбежала от него.
В прошлом письме я просил тебя написать мне как можно больше. Ты оказалась слишком ленивой, чтобы выполнить просьбу воина. Я буду писать тебе по одному слову, если ты не напишешь мне больше.
И в слове «надежда» линия прямая. Откуда ты берешь все эти завитушки? Сколько еще тебя учить? Ты как всегда упряма.
Улыбнись, Изумрудноокое солнце. Я хочу знать, что ты улыбаешься
З.И.С.».
Ишмерай долго сидела, прижав бумагу к пылающему лицу. «Защитник Изумрудноокого Солнца». Девушка перечитывала его послание вновь и вновь и в голос молилась о том, чтобы он вернулся живым и здоровым.
Глубоко вздохнув, Ишмерай сложила листы, сжала в кулачок и побежала к дому, быстрее ветра, летя на крыльях света и радости — скорее в свою комнату, писать длинный ответ. Ишмерай была так рада, что не потрудилась надеть на раскрасневшееся лицо куда более печальное выражение. Обе семьи завтракали в летней комнате с огромными распахнутыми окнами и воздушными занавесями.
— Что это с Альжбетой? — задумчиво пробормотал Ханс Вайнхольд, увидев учительницу в окне. — Она будто спасается от кого-то.
— Нет! — воскликнула Мэйда, подскочив к окну. — Она улыбается! Я никогда не видела её такой! Поглядите!
Грета и Эрих приникли к окну.
— У неё в руках письмо, — сказал юноша.
— Как письмо Бернхарда нашло её здесь? — удивилась Марта Вайнхольд.
— Письмо влюбленного найдет возлюбленную везде… — улыбнулся Ханс. — Хорошее настроение, Альжбета? — крикнул он ей, когда девушка пробегала мимо комнаты.
Альжбета Камош, вся раскрасневшаяся, сияющая чудесной улыбкой, с красиво убранными передними локонами, заглянула в комнату.
— Чудесная погода и красивейший Телроса, — ответила та. — Разве настроение может быть плохим?
— Садись, Альжбета, позавтракай с нами, — ласково проговорила Амалия.
— Благодарю вас, — отозвалась Альжбета. — Я не голодна.
— Нужно что-то есть, — возразила хозяйка. — Нельзя мучить себя голодом.
— Нашу Альжбету питают жизненные силы и весьма сильные чувства, — парировала Марта Вайнхольд, поглядев на девушку хитро и неприятно.
— Не понимаю, о чем вы говорите, мирра Вайнхольд, — отмахнулась Альжбета, застыв в проходе.
— Ступай, дитя моё, — ласково сказал Ханс Вайнхольд. — Только не забывай питаться. Хотя бы время от времени.
Альжбета поблагодарила его лучезарной улыбкой, сделала книксен и унеслась наверх скорее писать ответ.
— До чего красивая девушка, эта ваша Альжбета, — заметила Амалия. — И лицо, и фигура, и манеры. Всё в ней привлекательно. Я не видела ничего подобного в наших землях. Сразу видно, что она чужестранка. И не слишком-то похожа она на уроженок Унгарна. А я знавала их немало, мой отец часто ездил туда и брал меня с собой. Должно быть, в крови её густо намешано. Сколько же ей лет?
— Шестнадцать, — ответила Мэйда.
— Шестнадцать ей было ещё год назад, — заметил Ханс Вайнхольд.
— Так любишь свою подругу, а не знаешь, в какой день она родилась, — пожурила расстроившуюся Мэйду Амалия Вайнхольд. — А она сделала из тебя прекрасного лебедя.
Мэйда с готовностью встала из-за стола.
— Я узнаю! — воскликнула юная девушка и кинулась вверх по лестнице.
— Красивая, верно, — кивнула Марта Вайнхольд. — Но и ловкая необычайно. Раз кружит голову самому Адлару Бернхарду.
— Тому самому?! — удивилась маленькая Грета.
— Ну зачем ты так, Марта?.. — вздохнул Ханс Вайнхольд. — Погляди, как сияют её глаза. Не думаю, что из них двоих томится от тоски только Бернхард. Бернхард спас ей жизнь. Полагаю, этого достаточно для молодой девушки, чтобы вскружить ей голову.
— Но кольцо от своего погибшего жениха она все ещё носит, — заметила Марта.
— Она носит его на цепочке на шее, так пусть носит! — возразил Ханс. — Такая память заслуживает уважения.
— У нее погиб жених?! — воскликнула любопытная Грета. — Расскажите!
— Слишком
