Долгая зима - Владимир Иванович Петров

– Так их же хмелить нужно. За «спасибо» у нас не принято дела делать. А я, как назло, на полной мели. Не только по деньгам, но и по бензину. Крепко прижали нас в последнее время с горючим. Никак не свыгадаю на выпивку, как раньше бывало. Еле-еле по мелочам закрываюсь. На рыбалку, скажем, съездить. Тебе вот помочь… Нет, без выпивки не получится.

– Организую.

– Тогда поехали. Мигом я бригаду соберу…

Успели дотемна привезти сено. Посидели хорошо. На другой день Павлов вновь решил посвятить себя осинниковской сенозаготовке, чтобы потом разговоров не было. Косил с Осинниковым на пару, намахался с непривычки до ломоты в плечах и пояснице. Потом с той же компанией и накошенное вдвоём сено возил. Опять же при собственном водочном наливе.

«Ничего не поделаешь, – успокаивал он себя, доставая очередные поллитровки из всё больше пустеющей сумки с водкой. – Иначе не скоро вытащишь Осинникова в лес. А без его помощи дуб ещё дороже обойдётся. Самое неприятное, без дуба строительный процесс застопориться может, чего Мостовой, слышал, сильно не любит. Возьмёт, чего доброго, и сроки перенесёт. Заказчиков-то у него хватает. Многие строиться взялись. Бани, веранды, как сговорились, стали обновлять и новые ставить».

Всё же успели они вовремя за дубом съездить, с запасом ровных дубовых распилов привезли, не тормознули Мостового.

– По такому случаю не грех и у речки посидеть, детство вспомнить, – сразу же после разгрузки привезённого дуба предложил Осинников, видимо, настроившийся на долгое застолье. – Поехали к пруду. Здесь, во дворе, не дадут нам по душам поговорить.

– Верно подметил, – согласился с ним Павлов. – На твою машину мигом набегут незваные гости, словно мухи на сладкое – вдруг рюмка-другая перепадёт! Так ведь уже было однажды, когда я с твоей подачи контроль над собой потерял, для всех твоих дружков праздник устроил. В результате чего и день тот, как говорится, коту под хвост кинул, ничего полезного не сделал по хозяйству, и потратился здорово, угощая привлечённых тобою набежавших гостей. Не мог же я тебе отказать?! Так что не хотелось бы повторения подобного.

– Не повторится такое. Одни посидим.

– Отогнал бы машину. Незачем лишний раз светиться. Гаишники, сам знаешь, частенько наведываться стали. К чему за руль пьяным садиться?

– Скажешь тоже. Не пьянствовать же едем, а посидеть на природе, по душам поговорить. Так что не будем время терять.

– Хозяин-барин, – не стал настаивать на своём Павлов. Он быстренько собрал снедь, две поллитровки положил. Хотел ещё одну из оставшихся четырёх прихватить, но раздумал. Вполне достаточно и двух будет для быстро пьянеющего в последнее время Осинникова. Не обидится, поди? Знает, как сильно потратился на него при заготовке сена.

До пруда не доехали. Прямо за селом укромную ложбинку облюбовали, где машина с зелёной будкой удачно маскировалась в зелени веток и береговой травы, несмотря на сухое и жаркое лето радующей своей сочностью.

Выпили по паре рюмок, разговорились. О речке больше, о прошлом её и настоящем. Время от времени Павлов наливал в рюмки. Себе чисто символически, поскольку устал уже от водки, благо в наступивших сумерках Осинников не замечал этой примитивной хитрости. Но угодить всё же не смог товарищу.

– Всё, что ли? – Осинников пнул опустевшую вторую бутылку.

– Хорошего помаленьку. Сам же говорил, не пьянствовать едем, прошлое наше вспомнить.

– Одно другому не мешает. Добавить бы.

– За рулём ведь?!

– Ерунда! Впервой, что ли? – хорохорился Осинников, сильно захмелевший, нервно завертел в пальцах пустую рюмку. – Парочку бы таких в самый раз было.

– А потом куролесить всю ночь по селу и другим деревням? – подначил его Павлов. – Не молодой уже. Полста на носу. Пора бы и за ум взяться, остепениться.

– Зря так-то поучать, – явно недовольный Осинников перестал вертеть рюмкой и вдруг забросил её далеко в речку.

– Вот это точно зря, – спокойно выговорил Павлов. – Она-то чем виновата?

– Пустая потому что! А ты, гляжу, зажмотился, стекляшку пожалел, – и не успел Павлов собраться с ответом, как Осинников снял наручные часы и тоже запустил их в речку: – Понял? Я не жадный!

Пьянея на глазах, он понёс всякую чепуху, не раз чувствительно цепляя Павлова.

– Темнеет уже, – прервал его бестолковщину Павлов. – Домой пора. Садись. Через Куроедовку поедем. К тебе ближе, и меньше по селу рисоваться будешь.

– Никакой Куроедовки мне не надо. По Ильменёвской улице поедем.

– Незачем понапрасну рисковать, свалимся ещё с запруды.

– Я свалюсь? Да за кого ты меня принимаешь? – Осинников и не думал прислушаться к дельному предложению товарища. – Не бойся. Не я буду, если до твоей тёщи в целости и сохранности не доставлю. Не впервой.

– Поехали, коли так, – не стал настаивать на своём варианте Павлов. – Только без лихачества давай рули…

…Пока допилили на первой и второй скоростях, совсем стемнело. Густо высыпавшие звёзды располагали к высокому, возвышенно-светлому, но с подобным никак не вязалась пьяная настырность Осинникова.

– Хочу ещё выпить! – заглушив двигатель у павловской тёщи, потребовал он. – Вынеси!

– На сегодня хватит, – твёрдо сказал Павлов. – И так хорош! Давай заводи, до дома провожу.

– Без провожатых обойдусь. А ты зажал? Жмотишься?

– Не столько водки жалко, сколько – тебя. Поехали.

– Не вынесешь – не поеду!

– Тогда будь здоров! – не выдержал Павлов пьяного упрямства Осинникова. – Некогда мне с тобой словами понапрасну перетягиваться и торговаться как на базаре. Ёмкость наполнить надо. Днём, сам знаешь, давление воды слабое. Бывай!

Он выскочил из кабины, в сердцах дверцей хлопнул.

Не уехал Осинников, следом за ним во двор притащился, пуще прежнего пристал:

– Между прочим, без меня ты эту ёмкость не заимел бы. Не договорился бы ты с нашим сантехником. Так что рассчитывайся сейчас, пока выпить сильно желаю.

– Сколько за неё пить можно? – попробовал призвать его к справедливости Павлов. – И до сантехника пили, и к сантехнику с охапкой водки приехали, и после обмывали. Запамятовал? Вполне возможно. Ты же тогда так набрался, что мотоциклом за угол сарая сантехника зацепился. Чуть до смерти не зашиб меня. С месяц после того бок ныл… Забыл?

Не вразумлялся Осинников. Одно у него на уме было: выпить – и всё там! Не унимался он, до прямого оскорбления дошёл.

– А не пошёл бы ты на ху… тор бабочек ловить! – потерял всякое терпение Павлов, почти силком вытолкал вконец охамевшего Осинникова со двора, за ним калитку закрыл, ломиком подпёр.

– Достанется же мне со строительством, если даже друг детства такое выкаблучивает, – вздохнул он. – Действительно, не так просто, оказывается, самые простые вопросы решать, не говоря уже о спасении родников…

…Пусть и со скрипом, всё же тяжёлые, довольно