Имя ей Хель - Елена Анатольевна Кондрацкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хоук тут ни при чём! – воскликнула Лирана и тут же съёжилась, воровато заозиравшись по сторонам, а потом продолжила, понизив голос: – Ему всё равно, с кем, как ты выразилась, я развлекаюсь. Чем больше у фейри партнёров до брака, тем лучше, главное… Агх! Не в этом суть! Суть в том, чтобы ты держала язык за зубами! – Она осеклась, замялась, кусая губы, а потом с трудом их разлепила и через силу выдавила: – Пожалуйста.
– А если партнёров было мало? – как бы невзначай спросила я, искоса глядя на неё. – Один, например.
Лирана посмотрела на меня с недоумением, такого поворота разговора она явно не ожидала.
– Эм, ну если на тебя никто не посмотрел, то что-то с тобой не так… Так что шансы на брак уменьшаются. Если, конечно, ты не Верховный Король, например…
Я хихикнула, как шестнадцатилетняя дурочка.
– Хочешь сказать, что Хоук девственник?
– Я сказала «например»! – воскликнула Лирана, но лицо её говорило о другом.
Я продолжала хихикать, как полнейшая дура.
– Я была уверена, что вы с ним проводите жаркие ночи вместе. Разве можно устоять перед такой красоткой, как ты?
На лице Лираны высветилась неподдельная обида. Кажется, она ни разу ни с кем не обсуждала эту тему, а потому не могла теперь удержать эту обиду в себе.
– Если бы! Я лицо отбелила! Волосы! Нижние клыки спилила! Но после Преображения он так ни с кем и не… – Она опомнилась, захлопнула рот и вернула мне гневный взгляд. – Ты чего добиваешься? Решила, что мы подружки?
Смотреть на Лирану такой – растерянной, испуганной и оттого болтающей всё, что придёт в голову, – мне нравилось. Не потому, что я хотела позлорадствовать, а потому, что она казалась… обычной. Молодой и, похоже, очень одинокой девушкой, которую заботят самые обычные вещи. И которая мечтает не только о власти и влиянии, но и о любви. Я впервые посмотрела на Лирану с другой стороны. Она осталась одна, в огромном замке, без семьи и родных. Без дома, который могла бы назвать своим. Наверняка её с самого детства растили как невесту Хоука. Неудивительно, что она так ревниво охраняет своего Короля и так болезненно воспринимает невозможность овладеть его телом – у Лираны просто больше ничего и никого нет.
– Я никому не скажу о тебе и Сване, – бросила я. – Можешь не беспокоиться.
Лирана снова покраснела и отвела взгляд.
– Спасибо, – так тихо сказала она, что я даже не была уверена, не послышалось ли.
– …кто-то сообщил Сынам Полумесяца, где мы будем… – говорил Хоук, когда мы с Лираной вошли в зал. – Куда и зачем мы направляемся, знали только вы и моя стража.
– Значит, предатель один из стражников? – Аркен выразительно посмотрел на меня. Я ответила хмурым, совершенно равнодушным взглядом.
– Или один из нас, – пожал плечами Олмун, что-то записывая.
Лирана села на своё место и расправила платье. На её щеках всё ещё играл лёгкий румянец.
– Прошу прощение за опоздание, – она прочистила горло. – Государственные дела.
– Что-то вроде предательства? – ухмыльнулся Аркен. – Или, может, ты случайно нашептала кому-то о походе Короля?
– Я не из болтливых. А вот вы любите пощебетать после пары кружек эля, уважаемый советник.
Мора говорила об Аркене то же самое. Но я не уверена, что он доносит Дугалу. А в том, что нападение – дело рук Дугала, я не сомневалась. И у него наверняка есть немало ушей во дворце. По меньшей мере та служанка, что передала мне записку перед пиром. Но о путешествии знало мало людей. Гролу, который остался в замке, не говорили, куда мы направляемся. Остаются: Лирана, Олмун, Аркен, Мора, Ран и Эрренд. Лирана не знает, что отец жив, в этом я была уверена. Олмун подозрительно тих, но это всё, что я могла о нём сказать. К тому же он нашёл способ всё же провести церемонию. Но, может, лишь пытался отвести от себя подозрения. Хоук как-то упомянул, что Аркен был недоволен им как Верховным Королём, а Мора верна Аркену, как своему командиру, хотя и это, конечно, ни о чём не говорит. Ран и Эрренд… про них я ничего не знала. В общем… это мог быть кто угодно. В конце концов не только меня Дугал мог отправить служить в стражу.
– Я допрошу стражу, – сказал Аркен. – Включая вашу Тень.
– Это не она, – покачал головой Хоук.
– Вы так уверены? Она человек и…
– И я уверен в том, что она не причастна к нападению. Хель рисковала жизнью, чтобы добыть все нужные для церемонии ингредиенты.
– Так, может, как раз, чтобы отвести подозрения…
– Если моя Тень в чём-то и виновата, то не в этом. – Хоук понизил голос до угрожающего рокота. Аркен притих. – Но вы, Аркен, допросите стражу. И я желаю присутствовать.
– Как прикажете, Ваше Величество, – покорно склонил голову он.
– Смею напомнить, что, если случаи с Сынами и со смертью оленей связаны, – подал голос Олмун, – значит, за всем произошедшим стоит тот, кто знает, как отыскать озеро Жизни и Белого вепря. То есть опять же лишь присутствующие за этим столом. Страже, насколько я могу судить, расположение священных мест неизвестно. Мог ли выведать кто-то другой? Загадка…
Для меня загадки не было. Дугал, будучи советником Верховного Короля, наверняка знал об этих местах и о том, как в них проникнуть. Так что, сужая круг поисков, Олмун совершал ошибку. Советники посмотрели друг на друга с подозрением. Что ж, не удивлюсь, если разлад в их рядах тоже являлся частью плана Дугала.
Задумчивый взгляд Хоука скользнул по мне, заставляя совесть неприятно скрести затылок. Мимолётно улыбнувшись, я отвернулась.
После встречи мы с Хоуком и Аркеном отправились на допрос. Беседы длились до глубокой ночи. И не только со Стражами, но и с прислугой, которая обслуживала казармы. Аркен предложил допросить и слуг советников, Хоук согласился и Аркен отправился отдать соответствующие приказы. Ничего стоящего никто из стражников не сказал, а слуг, занимающихся казармами, оказалось больше, чем я думала, – к середине ночи Хоук, глядя в мои осоловелые глаза, отправил меня спать, а сам остался, чтобы продолжить беседы со слугами.
В спальне горели свечи, я помедлила и положила ладонь на рукоять ножа, прежде чем открыть дверь. Заглянув в комнату, раздражённо выдохнула. В кресле у окна сидел Сван.
– Убирайся. – Я отпустила нож и зашла, оставив дверь открытой.
– Хель, пожалуйста, выслушай меня! – Он вскочил с кресла, покачнулся
