Бегом на шпильках - Анна Макстед

Робби, который в этот момент как раз прошаркал в квартиру, сжимая в руках свои байкерские причиндалы (лиловый шлем, шлем для пассажира, шарф, кожаные перчатки, кожаная куртка — не хватает лишь самого транспортного средства), трет глаза. Он широко улыбается мне, затем — Мэтту:

— Поговори мне еще.

Я поспешно представляю всех друг другу. Крис молча кивает Робби, но не подходит. Бел с улыбкой машет рукой, но не отодвигается от Криса ни на миллиметр. Мэтт вскакивает и целует Робби и Энди в знак приветствия. Энди, явно благодарный Мэтту за Крисовы мучения, крепко стискивает его в медвежьих объятиях. Когда Энди бросает взгляд в мою сторону, я позволяю себе эдакую мини-улыбочку. Ага. Значит, я не одна такая, кто боится в одиночку предстать перед вчерашним партнером по сексу.

— Садитесь, мальчики, садитесь, — Мэтт приглашающе похлопывает по дивану рядом с собой. — Наталия, по-моему, у нас выпивка на исходе. У тебя дома еще что-нибудь найдется?

Спотыкаясь, я иду на кухню (которая почему-то вся качается), роюсь по полкам и ящикам и возвращаюсь с большим подносом позвякивающих бутылок.

— Я не знаю. Возможно, что-то тут уже просроченное.

— Господи Иисусе! — восклицает Робби, бесформенной кучей роняя свое барахло на мой афганский ковер. — Откуда ты взяла все это… это… дерьмо?

Мэтт выстраивает алкогольную сокровищницу в одну линию.

– «Мартини Экстра Драй», джин «Бифитер», «Бейлиз», «Мецкаль Лахита», — господи, а это что такое?! — водка «Советский удар», «Смирнофф», портвейн «Тейлорс», «Палвин» — боже, какой ужас, — «Палвин № 11», — Энди, дорогуша, сохраняй достоинство, сейчас будет еще хуже: тайский ликер «Санг-Тхип Рояль», «Джек Дэниелс», «Куантро», вишневый ликер «Хирингс», бутылка «Красного пса», — смотри-ка, Падди, что она для тебя припасла! — и три бутылки «Ньютон энд Ридли». Мм. Прямо-таки для настоящих ценителей!

— Я бы попробовал тайский ликер, — говорит Робби, косясь на этикетку. — Выглядит… интересно. Нэт, а лед у тебя есть?

Иду на кухню, приношу лед, стаканы, диетическую «колу» и тоник. Мэтт начинает играть роль «поилицы». Крис сердито принимает сибирскую водку с тоником, Энди предпочитает смерть от текиллы «Мецкаль Лахита» (Мэтт расстарался: насадил червячка на шпильку и стряхнул Энди в стакан), Бел получает полпинты «Бейлиз», Робби не изменяет своему «Санг-Тхипу», а я беру большой стакан вишневого ликера.

— Ну, а я буду «Палвин»! — храбро заявляет Мэтт. Закрыв лоб рукой, он кричит: «Барух атах адонай!», опрокидывает в себя одним глотком и заходится в припадке удушья.

— По звуку похоже на кошку, харкающую шерстью, — говорит Энди. И делает приличный глоток текилы.

Мэтт с удовлетворением наблюдает за его агонией.

— По крайней мере, — отвечает он, — хоть с виду не похож.

— Вы все спятили, — заявляет Бел. — Лично я сегодня пью только «Айриш Крим».

— Ну уж нет, дорогуша, — и не надо со мной спорить, — в конце концов, я твой босс, — будем пить по очереди, чтобы попробовать все. Сегодня мы расширим наши узкие, ханжеские горизонты. Правда, Криспиан?

Все поворачивают головы к Крису: тот сидит, схватившись обеими руками за горло, а лицо его на глазах наливается ярким багрянцем. Будучи не в состоянии произнести слово, Крис кивает головой и щелкает двумя пальцами в сторону Мэтта, что явно свидетельствует о его согласии. Учитывая, что Крис все это время старался держаться от Мэтта на безопасном расстоянии, я заинтригована таким потеплением в их отношениях. И, похоже, не я одна. Удивленно подняв брови, Мэтт вертит в руках бутылку «Советского удара», пытаясь прочесть этикетку.

— Тридцать семь с половиной оборотов, — тихо говорит он. — Русские точно вдарили, что надо. Что бы мы делали без алкоголя — этой смазки для любой компании?

— Уверен, ты нашел бы другую смазку, — говорит Энди.

Мэтт обиженно надувает губы.

— Выпей-ка лучше стаканчик «Санг-Тхипа», милый. Заодно рот свой промоешь.

Не в состоянии больше сдерживаться, я начинаю безудержно хохотать. И вдруг чувствую, как мне становится тепло и легко: я словно плыву куда-то, и жуткие события прошедших выходных постепенно теряются в тумане. Я не сопротивляюсь, когда Мэтт наливает мне сладкого, успокаивающего «Палвина».

— На твоем месте я бы не стал курить и пить одновременно, — советует Робби. — Штука, похоже, огнеопасная. А я, наверное, попробую «Мецкаль». Хотя боюсь, что после того, как отведаешь твоей янтарной амброзии под названием «Санг-Тхип», все остальное покажется сплошным антиклимаксом.

— А я хочу поиграть в «Выскочку-Пирата», — восклицает Энди. — Давай-ка, Натали, поднимайся! И чур — я буду голубой саблей. Мэтт, ты меня научишь?

— Осторожней, Мэтт, — советует Робби. — Энди сейчас на взводе! Береги свою задницу!

Мэтт скрещивает ноги.

— Думаю, я не буду беречь свою задницу. Пусть это окажется приятным сюрпризом! — Он стискивает мое бедро. — Натали… а нам с тобой, похоже, придется бросать монетку!

И хоть я уже и напилась, как говорится, в хлам, я все-таки еще в состоянии узнать в этом комментарии большой, хрюкающий, машущий поросячьим хвостиком faux pas, и угрожающе сверкаю глазами на Мэтта. Тот широко улыбается мне, отвечая нараспев:

— Никто все равно ничего не слышал! Да и вообще, посмотри на них, им уже все по барабану!

А затем, повернувшись к Энди:

— Итак, дорогуша. Берешь свою сабельку в правую руку…

С колотящимся сердцем, я бросаю взгляд на Робби. Закрывая рукой выпирающие губы и тряся головой в безудержном веселье, он протягивает свой стакан Бел. Крис расселся на полу: вливает вишневый ликер «Хирингс» себе в глотку. Его пристальный взгляд зафиксирован где-то на среднем плане, и, похоже, он совершенно не замечает красную струйку, сочащуюся по его подбородку. Бел осциллирует между передачей Его Светлости салфетки и дегустацией «Санг-Тхипа». Мэтт прав: им уже все по барабану. Украдкой бросаю взгляд на Энди. Тот улыбается.

— Я буду зеленой сабелькой, — говорит он.

Когда, два часа спустя, раздается звонок в дверь, Крис без рубашки храпит прямо на полу, тихонько поскуливая во сне. То же самое можно сказать и о Падди. Белинда на кухне: распевая во все горло «Бриллианты навсегда», она пытается отскрести вишнево-ликеровые пятна от Крисовой дубленки «Миу-Миу» с помощью «Фэри» и губки «Брилло». Робби, Энди, Мэтт и я заканчиваем, наверное, уже сороковую партию «Выскочки-Пирата». Меня слегка подташнивает, и поэтому я передала Робби все свои полномочия. Какое-то время назад Мэтт решил, что проигравший должен снимать с себя по одному предмету одежды. Этим объясняется тот факт, почему Робби сидит в одних трусах. На Энди остались зеленые «боксеры», футболка и один носок. Мэтт щеголяет в искусственной меховой ушанке и черных джинсах. Я же очень своевременно приняла превентивные меры, еще час назад сбегав к шкафу и натянув на себя семь кардиганов. Сейчас я уже не очень хорошо помню, когда это Робби вдруг решил пересмотреть правила и начать играть на деньги. И еще решил, что именно он будет Банкометом. («Ага, Фуеплетом, на букву „Х“», — поправил Энди.) Полагаю, теперь понятно, почему я на двадцать фунтов беднее, чем полчаса назад.