Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции - Юрий Николаевич Жуков

его сторонники, — что теперь вы получите свободу группировок, а мы говорим: нет! Мы уверены, что наша партия при общей перекличке по этому вопросу даст единодушный ответ, что наша партия, действующая в обстановке НЭПа, окруженная буржуазией со всех сторон, показав пример боевой дисциплины всему миру, не может в своей среде допустить свободу фракций и группировок».

Тут же сделал несколько оговорок. «Мне особенно неприятно полемизировать с тов. Троцким в его отсутствие, но, к сожалению, тов. Троцкий не смог приехать». Еще раз — для тех, кто не читал его предыдущего выступления, напомнил: «Ядром нынешней оппозиции является фракция демократического централизма… Сторонниками ее являются Сапронов, Осинский, Рафаил (Р. Б. Фарбман — секретарь ЦК компартии Украины — Ю. Ж.) и кое-кто из украинцев, частью довольно старые большевики, а частью — старые меньшевики».

Завершив на том своеобразное предисловие, Зиновьев обратился к идеям Троцкого.

«Мы стоим сейчас, — сказал Григорий Евсеевич, — перед статьей тов. Троцкого, которая под заголовком “Новый курс” напечатана и в наших (петроградских — Ю. Ж.) газетах. Статья эта, к сожалению, написана не очень ясно, и не все ее поняли сразу. Я видел даже таких чудаков, которые говорят, что в этой статье тов. Троцкий поддерживает резолюцию Центрального комитета. Конечно, известно ведь, что и веревка “поддерживает” повешенного.

Авторитет тов. Троцкого всем известен, так же как и его заслуги. В нашей среде об этом можно не распространяться. Но ошибки не перестают быть ошибками. Когда мне случалось ошибаться, партия меня одергивала. Довольно серьезно Бухарину пришлось испытать на себе то же. Когда тов. Троцкий в 1921 году делал крупные ошибки, тов. Ленин выпустил две брошюры об ошибках тов. Троцкого, по всей России провели дискуссию и на партийном съезде тов. Троцкий оказался в небольшом меньшинстве.

И теперь вопрос у нас будет разбираться по существу, независимо от того, кто из нас в прошлом такие заслуги имеет.

Статья тов. Троцкого, повторяю, написана крайне туманно, но мы, большинство ЦК, явно видим в ней не поддержку, а помеху линии ЦК и единогласной ее резолюции. Мы в комиссиях и подкомиссиях совместно с тов. Троцким целую неделю вырабатывали резолюцию. Разумеется, все уступки, какие только возможно сделать, были сделаны, чтобы добиться соглашения с тов. Троцким, ибо мы ценим это соглашение. Да и кто же не ценит громадного авторитета тов. Троцкого в партии? Мы добились единогласия. И что же получилось? Была напечатана единогласная резолюция, а назавтра тов. Троцкий помещает свою статью, которая явно несомненно нарушает это единогласие.

Конечно, вы вправе потребовать от меня доказательство утверждения, что статья тов. Троцкого идет вразрез с резолюцией ЦК. К этому доказательству я и перейду».

Действительно, Зиновьев приложил все свое умение полемиста, чтобы убедить собравшихся в своей правоте. А для того привычно обратился к прошлому.

«Тов. Троцкий, — припомнил Зиновьев, — до вступления в нашу партию долгие годы со всей страстью, свойственной ему, защищал тот взгляд, что большевистская партия должна быть суммой различных направлений, различных фракций, различных групп и течений… По вопросу о ликвидаторстве тов. Троцкий не говорил сразу, что он защищает ликвидаторство по существу.

Мы говорили уже тогда: нет, мы не можем руководствоваться этой формулой… Мы говорили: для того, чтобы рабочий класс победил, нужна единая сильная большевистская партия, и мы не можем давать жить ликвидаторам, меньшевикам, мы должны их сжить со свету».

«Основная ошибка в статье “Новый курс”, — подчеркнул Зиновьев, — что в ней обнаруживается некоторое возрождение, некоторый ренессанс старых взглядов, признание “законности” отдельных течений и оттенков».

Продолжая речь, Григорий Евсеевич отметил еще два более чем серьезных расхождения со взглядами Троцкого. Он, отметил Зиновьев, «всей своей аргументацией обрушивается на партийный аппарат и пишет: “Новый курс вовсе не значит, что на партийный аппарат возлагается задача в какой-то срок декретировать, создать или установить режим демократии”. А далее, курсивом: “партия должна подчинить себе свой аппарат”».

«Следующее наше разногласие с тов. Троцким, — добавил Зиновьев, — относится к тому месту, где он говорит: “Перерождение “старой гвардии” наблюдалось в истории не раз. Возьмем наиболее свежий и яркий исторический пример — вожди и партии II Интернационала… ” Из всех названных тов. Троцким лиц живы только Каутский и Бернштейн, да и то ставшие политическими покойниками…

Так вот, если сравнивает так нас, желает этим построить тень на политическую линию ЦК».

Ну, а завершая речь, Зиновьев повторил свою основную мысль. Примиренческую:

«Но как бы мы ни расходились сейчас в ряде вопросов с тов. Троцким, само собой разумеется, что тов. Троцкий был и остается одним из наших авторитетнейших руководителей. Что бы там ни было, а совместная работа с тов. Троцким в Политбюро и в других органах необходима. И это обеспечено. Не верьте слухам, легендам и прочему. Разногласия были и будут. Партия решит, кто прав. А работать будем вместе, дружно»373.

2.

Речью Зиновьева 15 декабря, опубликованной сразу же петроградскими газетами, а 20 и 21 декабря перепечатанной еще и «Правдой», сдерживаемая до того критика Троцкого и его идей, высказанных в «Новом курсе», естественно, не могла завершиться, должна была неизбежно породить столь же резкие, категоричные ответы и наркомвоенмора, и его единомышленников. И чтобы если не прекратить, то хотя бы несколько приглушить конфронтацию, раскалывающую РКП все больше и больше, 17 декабря ПБ приняло постановление «Об обострении внутрипартийной борьбы». Скорее всего, подготовленное Зиновьевым. В пользу такого предположения говорят и дух, и суть, и даже отдельные фразы документа, использовавшиеся Григорием Евсеевичем не раз в его полемике с Троцким.

«Выступление т. Троцкого, — констатировало постановление, — на другой день после единогласно принятого решения Политбюро и президиума ЦКК о статье “Новый курс”, посланной непосредственно на партсобрания для оглашения, без какой бы то ни было попытки со стороны т. Троцкого предварительно сговориться в ЦК, несомненно затруднило единодушное проведение указанной резолюции».

И было постановлено: «Будучи несогласным с т. Троцким в тех или других отдельных пунктах, Политбюро в то же время отметает как злобный вымысел предположение о том, будто в ЦК партии или в ее Политбюро есть хотя бы один товарищ, представляющий себе работу Политбюро, ЦК и органов государственной власти без активного участия т. Троцкого… Разногласия в ЦК партии бывали не раз, как в те времена, когда т. Ленин непосредственно руководил работой ЦК, так и во время его болезни. Раскачивания между отдельными членами ЦК были самые разнообразные. Тем не менее, единство и дружная работа ЦК в деле руководства партией стояла всегда на первом месте».

Исходя из такой оценки разногласий, постановление