Израильское лобби и внешняя политика США - John J. Mearsheimer

продолжает поддерживать "Хезболлу" в Ливане и сформировал негласный союз с Ираном, что затрудняет поддержание мира в Ливане и препятствует Ирану в создании ядерного оружия. Хотя эти события не сулят ничего хорошего Соединенным Штатам, сторонники жесткой линии в лобби остаются приверженцами политики конфронтации и быстро критикуют любого, кто предлагает иной курс.

Однако после провала Израиля в Ливане прошлым летом и особенно учитывая катастрофическую ситуацию, в которой оказались Соединенные Штаты в Ираке, на президента Буша оказывается значительное давление с целью заставить его протянуть оливковую ветвь Сирии.92 Есть надежда, что Дамаск поможет стабилизировать ситуацию в Ираке, позволит вывести американские войска и установить там некое подобие порядка. Кроме того, возможно, удастся оторвать Сирию от союза с Ираном и ослабить при этом "Хезболлу". Как уже отмечалось, ряд сенаторов и представителей, включая спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси, бросили вызов администрации Буша и отправились в Дамаск, чтобы встретиться с президентом Асадом. Их цель - улучшить отношения между Сирией и Соединенными Штатами, как рекомендовала двухпартийная Группа по изучению Ирака, что облегчит решение ряда вопросов региональной безопасности.

Но израильские лидеры, которые, похоже, намерены удержать Голанские высоты, не заинтересованы в том, чтобы Соединенные Штаты установили отношения сотрудничества с Сирией.93 Наиболее влиятельные группы в лобби разделяют точку зрения Израиля, и они упорно и пока успешно работают над тем, чтобы удержать администрацию Буша от установления более тесных отношений сотрудничества с режимом Асада. В результате Соединенные Штаты продолжают проводить стратегически глупую политику в отношении Сирии и, по всей вероятности, будут продолжать ее до тех пор, пока в Израиле не появится премьер-министр, подобный Ицхаку Рабину, который понимал, что обмен Голанских высот на мир с Сирией приведет к тому, что Израиль окажется в значительно лучшем стратегическом положении.

История здесь проста: если бы не влияние лобби, не было бы Закона о подотчетности Сирии, а политика США в отношении Дамаска в большей степени соответствовала бы американским национальным интересам. Можно добавить, что иная политика США вполне могла бы привести к заключению сирийско-израильского мирного договора, который бы еще больше укрепил легитимность и региональное превосходство Израиля и уменьшил международную поддержку его самых решительных, непокорных и жестоких врагов: ХАМАС, "Хезболлы" и "Исламского джихада".

Ошибочный подход Америки к Сирии - не единственный случай, когда лобби настаивает на контрпродуктивной политике конфронтации в ущерб как Соединенным Штатам, так и Израилю. Примерно то же самое можно наблюдать в недавней политике США в отношении Ирана, о которой пойдет речь в следующей главе.

10

.

ИРАН ПОД ПРИЦЕЛОМ

Соединенные Штаты и Иран поддерживают враждебные отношения с тех пор, как в результате революции 1979 года была создана Исламская Республика. Учитывая прошлое вмешательство США в дела Ирана - в первую очередь переворот 1953 года, вернувший к власти Мохаммада Реза-шаха Пехлеви, - и поддержку новым режимом различных радикальных группировок, неудивительно, что два государства по-прежнему относятся друг к другу с подозрением и лишь изредка вступают в ограниченное сотрудничество.

Иран представляет собой более серьезный стратегический вызов для США и Израиля, чем Сирия. И Дамаск, и Тегеран поддерживают "Хезболлу", ХАМАС и "Исламский джихад", и оба являются врагами "Аль-Каиды". У каждого из них есть химическое оружие и, возможно, биологическое, хотя доказательства последнего неубедительны. Но между Ираном и Сирией есть три фундаментальных различия.

Во-первых, Иран стремится освоить полный ядерный топливный цикл, что позволит ему создать ядерное оружие, если он того пожелает. Он также разрабатывает ракеты, способные доставить ядерные боеголовки против своих соседей, включая Израиль.1 Именно поэтому израильтяне часто называют Иран "экзистенциальной" угрозой. Иран не сможет в ближайшее время поразить американскую родину ядерными ракетами, но любое оружие, которое он может разработать, может быть использовано против американских войск, размещенных на Ближнем Востоке, или против европейских стран.

Во-вторых, некоторые иранские лидеры, и особенно нынешний президент Махмуд Ахмадинежад, сделали глубоко тревожные заявления, ставящие под сомнение как факт Холокоста, так и право Израиля на существование. Хотя призыв Ахмадинежада к Израилю "исчезнуть со страниц времени" (или быть "стертым со страниц истории") часто неправильно переводят как призыв к физическому уничтожению Израиля (то есть "стереть Израиль с карты"), это все равно было возмутительное утверждение, которое должно было глубоко обеспокоить израильтян и многих других людей.2 Спонсорство Ираном конференции по Холокосту в декабре 2006 года, на которой выступили известные отрицатели Холокоста и другие дискредитировавшие себя экстремисты, лишь усилило опасения мировой общественности относительно намерений Ирана.

В-третьих, Иран является самым могущественным исламским государством в Персидском заливе и имеет потенциал для доминирования в этом богатом нефтью регионе.3 Это особенно верно в свете того, что произошло с Ираком после вторжения Америки в марте 2003 года. Ирак был главным соперником Ирана в регионе, но сейчас это разделенное и разрушенное общество, которое не в состоянии противостоять Ирану. Иран имеет связи с несколькими доминирующими шиитскими фракциями в Ираке, что дает ему гораздо больше влияния на развитие Ирака, чем когда в Багдаде правил Саддам Хусейн. Этот резкий сдвиг в региональном балансе сил объясняет, почему некоторые считают, что "Иран выглядит победителем в иракской войне".4 Конечно, преимущество Ирана над соседями станет еще более ощутимым, если он обзаведется ядерным арсеналом.

Растущая мощь Ирана не устраивает Соединенные Штаты, которые уже давно стремятся не допустить установления гегемонии какой-либо одной страны в Персидском заливе. Этот базовый принцип объясняет, почему администрация Рейгана поддержала Саддама в 1980-х годах, когда казалось, что Иран может победить Ирак в их кровопролитной войне. У Соединенных Штатов также есть серьезные стимулы для того, чтобы не допустить получения Ираном ядерного оружия. Израиль также не хочет, чтобы Иран доминировал в Персидском заливе, поскольку региональная держава такого рода может представлять собой долгосрочную стратегическую угрозу. Перспектива создания ядерного Ирана вызывает еще большую тревогу у израильских лидеров, которые склонны рассматривать ее как самый кошмарный сценарий.

Но Израиль - не единственная ближневосточная страна, которую сейчас беспокоит Иран. Многие арабские соседи Ирана также обеспокоены его ядерными амбициями, а также растущим влиянием в регионе. Они опасаются, что особенно могущественный Иран может однажды попытаться принудить их или даже вторгнуться в их страну, как Саддам вторгся в Кувейт в августе 1990 года. Они также с некоторым подозрением относятся к Ирану, потому что это персидское, а не арабское государство, и потому что их волнует баланс сил в исламе между шиитами и суннитами. Ираном управляют глубоко верующие шииты, что настораживает лидеров государств с преобладанием суннитов, таких как Саудовская Аравия, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты, которые видят, как растет влияние шиитов в арабском мире. Впервые шииты управляют Ираком, а шиитская организация "Хезболла" приобрела