Девчата. Полное собрание сочинений - Борис Васильевич Бедный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, интересно получается… – задумчиво сказал Следников и неожиданно остановился. – Знаете что, давайте будем на «ты»! Не исключена возможность, что работать вместе нам доведется не один год, рано или поздно все равно перейдем на «ты», – так стоит ли время терять?
Довод замполита показался инженеру убедительным, и он согласился.
– Сам-то из каких краев будешь? – полюбопытствовал Следников.
– Кировский.
– Вятские – народ хватский, семеро одного не боятся! – поддразнил замполит. – В тресте мне говорили, что ты тут развернул работу. Там только подсмеиваются над твоей любовью к хронометражу. Не исключена возможность: просто зубоскалят!
Костромин объяснил, зачем ему понадобился хронометраж.
– Ну и правильно! – сказал Следников. – Я дня за три объеду лесопункты, чтобы в курсе дела быть, а потом мы вдвоем навалимся на Романа Ивановича. Запросит он у нас пощады, не исключена возможность.
«Привязалась к тебе эта „неисключенная возможность“!» – подумал инженер. Следников ему понравился, хотя он и представлял себе замполита совсем не таким. Костромин предполагал встретить в Следникове опытного партийного работника, который будет для него старшим товарищем и наставником, способным вовремя предостеречь от ошибки и указать выход в затруднительном положении. Такой замполит направлял бы всю деятельность леспромхоза, своим непререкаемым авторитетом сломил бы упрямство Чеусова и сильно облегчил бы работу Костромина, взяв на себя всю тяжесть поисков и сомнений.
А в Следникове ничего наставнического не было. Он скорее походил на бойкого комсорга института, чем на замполита крупного леспромхоза. Ему не хватало солидности, совершенно обязательной, по мнению Костромина, для ответственных партийных работников.
Но молодой задор замполита пришелся инженеру по душе. Чувствовалось, что Следников скор в решениях, стремителен в действиях и, работая сам, без особых церемоний будет требовать работы и от других. Видимо, он никогда не устанет оделять инженера своими советами, хотя не все они будут правильные, и уж им обоим придется выбирать из этих советов верные и отбрасывать ошибочные.
«Оба мы – начинающие! – подумал инженер, глядя в подвижное загорелое лицо Следникова с темно-карими живыми глазами. – Сработаемся!.. А то и друзьями станем… Не исключена и такая возможность!»
3
Приятели из треста сообщили Чеусову, что управляющий собирается в ближайшие дни навестить Сижму. Директор забеспокоился.
– Как там у вас на линии Осипова – есть что показать? – спросил он Костромина. – Давайте лучше сами проверим.
Вдвоем с инженером Чеусов обошел поточную линию, одобрительно хмыкал, разглядывая чистые пасеки и благоустроенные волоки.
– Молодец, молодец! – покровительственно похвалил директор Осипова. – Хотя скользящих лодырей и зря развели – все это чистейшая теория, будто они увеличивают выработку!
Костромин уже давно заметил, что все, с чем Чеусов не был согласен, он называл «чистейшей теорией».
На разделочной площадке Осипов сказал, кивнув на большой костер, в котором горели комлевые чурки и отпиленные при раскряжевке вершины хлыстов:
– Сколько еще у нас добра зря пропадает! Нам на курсах лектор приводил слова Менделеева: топить печи дровами – это все равно что жечь деньги… А мы не только печи дровами топим, а просто так сжигаем тысячи кубометров, чтобы разделочную площадку не захламлять и не разводить в лесу гнили. – Осипов ткнул ногой в толстый ребристый чурак. – Ишь, какой боров разлегся! Привези его в город – за него сотню рублей дадут, а здесь он зря сгорит, и пользы от него: только мокрые рукавицы высушит во время перерыва… Душа болит, когда смотрю на такую картину. Внуки наши растратчиками нас назовут!.. В других леспромхозах начинают уже вывозить лес в хлыстах прямо на нижний склад. Там хоть отходы можно использовать для нужд поселка, да и разделывать на сортименты в одном месте удобней, чем в десяти: легче и контролировать, и выход деловой древесины увеличится… Роман Иванович, как у нас, в Сижме, вывозка в хлыстах не предвидится?
– Поговаривают в тресте, – хмуро сказал Чеусов. – Придет время – помучаемся еще с твоей разлюбезной хлыстовой вывозкой. Еще не раз сортиментную вывозку добрым словом помянем.
«Душа у него болит!» – мысленно передразнил директор Осипова. С детства привыкший к древесному изобилью вокруг себя, Чеусов не мог понять, как вообще можно жалеть лес, когда вон сколько его растет на Севере – на сто лет хватит с избытком. Сейчас он был твердо убежден, что Осипов притворяется, «играет в сознательность» перед начальством.
– Но и одной хлыстовой вывозки тоже мало! – продолжал ненасытный мастер. – Сколько мы на пасеке ценностей сжигаем: сучья, вершины, хвоя… На курсах нам говорили, будто конкурс объявлен на такие химические аппараты, чтобы прямо на лесосеке их установить и на месте превращать отходы в эфирные масла, брикеты и прочее. Интересно тогда будет работать: свалили дерево – и ни одна хвоинка даром не пропадет!
– Переучили тебя на курсах! – грубо сказал Чеусов. – Да если, не приведи бог, на самом деле выдумают такие установки и направят их в леспромхоз, придется нам и аппараты эти усваивать, и специалистов новых готовить – хлопот не оберешься! Теперь только за кубики ругают, а тогда будут песочить и за брикеты, и за всякие там литры-гектолитры масла этого, черт бы на нем картошку себе жарил!
Чеусов очень отчетливо представил, как где-то сидит кто-то злой и мозговитый и сутками напролет думает, чем бы еще допечь директора леспромхоза, вконец испортить ему жизнь. На миг Чеусову показалось, что все эти установки, о которых говорил Осипов, уже существуют, и трест, конечно, удружил Сижме – подсунул завышенный план на химические продукты. Директор догадывался даже, как управляющий переделает для телефонных нагоняев слово «гектолитры».
– Гектики! – поморщившись, сказал Чеусов и сплюнул, с тоской предвидя, что в самом скором времени хитрая аппаратура прибудет к нему в леспромхоз…
Директор вдруг сорвался с места и вприпрыжку побежал на другой конец разделочной площадки. Костромин с Осиповым последовали за ним, недоумевая, что могло так заинтересовать Романа Ивановича. А тот стоял возле разметчика Питирима Мурашова и возмущался:
– Пока мы там теориями балуемся, он тут деловую древесину в дрова переводит! Или у вас на поточной линии мокрых рукавиц много развелось? – Чеусов ехидно посмотрел на Осипова.
– Да, Роман Иванович, что же, кроме дров, из этого комля выйдет? – оправдывался Мурашов.
– Что выйдет? А, например,
