Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский

Услышав это, Хелен расплакалась ещё громче. Гарет схватил её за туловище и, приподняв, положил её голову себе на колени. Он гладил её волосы, и Юлиан заметил, как выражение лица Хелен становится более умиротворённым.

– Выходит, это и впрямь моя вина. По сути, доппельгангер был создан мной из моих страхов. А значит – он это и есть. Пусть и тёмное моё проявление, но это такая же часть меня, как и всё остальное.

– Орудие доппельгангера – страх. Твой же применял к тебе настоящую силу и был способен к похищению Проксимы. Не думаю, что они настолько сильны.

– Ты знаешь, как его победить?

– Не упускай вероятности того, что это может быть метаморф. Врождённая способность к перевоплощению редка, но возможна. Это может быть кто угодно. Кроме того, никто не отменял зелья перевоплощения…

– Ты знаешь, как одолеть доппельгангера? – повторно спросил Юлиан.

– Пока не знаю, но почитаю об этом. Способ должен быть, ибо ничто из того, что создано человеком, не может быть сильнее его.

Юлиан кивнул.

– Ты ничего ему не мог противопоставить, – не поднимая головы, сказала Хелен.

Похоже, несмотря на плач, она получала некое удовольствие от нахождения в объятиях Гарета.

После нападения элементаля на Хелен Гарет не мог дождаться, когда её переведут из реанимации в палату. Он ежечасно спрашивал об этом у Юлиана, но Юлиан и сам не знал, потому что никто ему не докладывал.

Гарет клялся Юлиану в том, что жалеет о том, что так поступил с Хелен. Поначалу Юлиан считал это за признак лицемерия, но в итоге убедился в искренности намерений Гарета.

Было это любовью или нет – не касалось Юлиана. Он был лишь рад за них двоих.

Гарет принёс огромный букет роз в больницу к Хелен и, по словам девушки, эти цветы были первыми в её жизни. Подобный поступок поразил её, и она практически мгновенно позабыла о том, что ещё несколько дней назад ненавидела Гарета.

Юлиан аплодировал в сторонке. Радовался за них, но слегка завидовал, потому что сам оставался один.

– Он не мог, а я смогу, – прильнул к уху Хелен Гарет.

– Гарет, это может случиться и с тобой, – ответила она.

– С кем угодно, но только не со мной. Оказавшись с ним с глазу на глаз, я силой заставлю его вернуть всё то, что он отобрал. Скорее небеса рухнут на землю, чем я вновь позволю кому-то причинить тебе зло, моя звёздочка.

– Я же просила не называть меня так, – прошептала Хелен.

– Пламя всего ада вырвется наружу и испепелит его. Мы будем счастливы, как никогда прежде. Только ты я. Хочешь этого?

– А если не выйдет, я буду тебе не нужна?

– У нас всё выйдет.

– Но если нет? Ты бросишь меня, уйдёшь к той кукле и будешь её называть своей звёздочкой?

– На моём небосводе горит всего одна звезда – и это ты. Никакая луна не затмит собой твой свет.

Хелен освободилась от руки Гарета и начала его целовать. Гарет ответил тем же и, крепко обнявшись, они забылись друг в друге.

Гарет и Хелен не обращали на Юлиана никакого внимания. Он был для них той звездой, что удалена на несколько миллионов световых лет, и которую не рассмотреть в самый мощный телескоп.

Юлиан оказался лишним и в этой компании. Он посмотрел на свои часы. Они показывали половину седьмого вечера, а это значило, что он ещё успевает.

Когда Юлиан захлопнул за собой дверь, влюблённые даже не дрогнули. Для них не существовало более никого.

Юлиан долго ждал троллейбуса. В такие моменты он зачастую жалел о том, что не владеет техникой телепортации, которая помогла бы ему в преодолении треклятого расстояния.

Дождавшись-таки троллейбуса и добравшись до «Хартс», Юлиан обнаружил, что уже перевалило за семь, а значит, он опоздал. Сначала он слегка расстроился, но затем пришёл к выводу, что это к лучшему – судьба распорядилась так для того, чтобы избавить его от соблазнов.

Юлиан решил выпить кофе, прежде чем отправиться обратно. В «Хартс» он был одним из лучших в городе, и отказываться от появившейся возможности было сродни преступлению.

Но ещё издалека он заметил стоящую у входа знакомую фигуру – безупречную, загадочную и притягательную, как «Мона Лиза». Магдалена нервно смотрела по сторонам, и, в один момент не выдержав, она развернулась и неторопливой поступью отправилась вдоль тротуара.

Зачем Юлиан бежал за ней? Сама же судьба намекнула о том, что прийти сюда – бессмысленное решение, грозящее тысячами последствий.

– Магдалена! – крикнул он, схватив её за плечо.

Всё ещё пребывая в прострации, девушка обернулась и, потратив несколько секунд для того, чтобы удостовериться, что всё происходящее – реальность, ответила:

– Вы пришли? А я и не ждала.

– Можно ты не будешь называть меня на «вы»? Мне неловко, когда так делают.

Магдалена едва заметно улыбнулась, но Юлиан заметил её ровные белые зубы – настолько идеальные, что не верилось, что они созданы без божественного вмешательства.

– Тогда, полагаю, Юлиан?

– Да, так будет куда лучше. Зайдём в «Хартс»? Я бы выпил кофе.

– За все эти дни мне опротивели эти стены. Хочу прогуляться, если ты не против. Погода прекрасная, не так ли?

– Ты действительно приходила туда каждый день и меня ждала?

Магдалена замялась. Ей было неловко отвечать на этот вопрос.

– Я итак прихожу туда каждый день, – произнесла она и сделала несколько шагов вперёд.

Юлиан отправился вслед за ней.

Зима окончательно осталась в прошлом, и ей на замену пришла долгожданная весна. Вокруг пахло свежестью, а прохладный ветер приятно обдувал лицо. Загорелись жёлтые фонари, предвещающие скорую ночь, но ещё оставалась пара часов перед наступлением темноты.

– Твоя ручка, – сказал Юлиан и протянул её Магдалене.

– Спасибо, – ответила она.

Магдалена пыталась улыбаться, но Юлиан не мог не замечать, что эта улыбка лишена искренности. Что-то грызло девушку изнутри – возможно, она стеснялась что-то сказать, а возможно, покоя не давали призраки произошедшего во время предыдущей встречи.

– Она действительно тебе дорога? – спросил Юлиан.

– Больше, чем что-либо. Отец подарил мне её, когда мне было всего лишь восемь. Спустя два года его не стало, и теперь эта ручка – последнее, что напоминает о нём.

Юлиан ощутил грусть.

– Думается, это неприятная тема, – сказал он.

– Я так не считаю. Нельзя убегать от реальности, какой бы пугающей она ни была. Всё, что происходило ранее – хорошее и плохое, только делало нас сильнее. Если мы забудем что-то, то лишимся качеств, которые приобрели.