Торговцы мечтами - Гарольд Роббинс

Борден вскочил на ноги, бросился к нам и взволнованно схватил за руки. Его лицо ожило, он счастливо улыбался.

— Честное слово, я не забуду этого! Это простой заём. В течение года я все верну!

Борден ушел от нас с чеком в кармане. После его ухода мы с Петером посмотрели друг на друга. Наконец Кесслер вытащил из кармана часы, взглянул на них и вздохнул.

— С кем-нибудь обедаешь, Джонни?

У меня была назначена встреча, но я мог отменить ее.

— Нет, я зайду за тобой через несколько минут. Наведу только порядок на столе.

Я вернулся к себе, отменил по телефону встречу и пошел к Петеру.

Весь обед он задумчиво молчал. Наконец принесли кофе. Кесслер закурил одну из своих больших сигар, задумчиво посмотрел на меня и заговорил, словно размышлял вслух:

— Понимаешь, что все это означает? — поинтересовался он, размахивая сигаретой. — Это значит, что в кино наступает новая эра. Я давно предвидел ее приближение, еще тогда, когда предупреждал Вилли не связываться с людьми с Уолл-стрит. Понимаешь, в глубине души они нас ненавидят, потому что мы новички, потому что мы создали свои компании без их участия, потому что мы евреи. — Он нахмурился и посмотрел на меня, чтобы увидеть эффект своих слов.

Я напустил на себя бесстрастный вид и промолчал. Несмотря на то, что я думал по-другому, спорить не хотелось. Мне казалось, что все упирается в деньги, а то, что они евреи, второстепенный факт.

Петер принял мое молчание за согласие. Он наклонился ко мне через стол и негромко сказал:

— Сейчас, в свете того, что происходит с Борденом и другими, мне ясно, что я был прав. Антисемиты пытаются отнять у нас кинобизнес.

Я посмотрел на Петера. На некоторое время мне даже стало немного его жаль. Он не мог понять простой вещи. Годы лишений, борьбы, жизни в переполненных людьми гетто сформировали его мировоззрение. Вся история евреев наполнена притеснениями и гонениями. Естественно, что он всех подозревал в антисемитизме.

Но глубоко в душе Петер должен был понимать свою неправоту. Кино являлось еврейским делом не больше, чем банковское дело или страхование. Если за критерий взять нашу компанию, и то видно, что Петер прав лишь частично. Из троих, начавших дело, только он оказался евреем. Джо Тернер был ирландским католиком, я, насколько мне известно, методистом. И мы трое ничего бы не сделали без помощи итальянца.

Петер оплатил чек и встал. Мы медленно направились к выходу, и он тихо прошептал:

— Сейчас нам следует вести себя особенно осторожно, Джонни. Они будут следить за нами.

К себе я вернулся очень встревоженный настроением Петера. Закурил и сел подумать. Такие мысли очень легко могут заслонить реальность и привести к ошибочным решениям. Наконец я покачал головой и решил постараться обо всем забыть. Наверное, Петер просто сильно переживает за друга.

Борден сдержал слово. Через три месяца он вернул деньги, но борьба только начиналась.

К тому времени ситуация достаточно прояснилась. Происходила давняя борьба за контроль над кино, его финансами и производством. Все продюсеры внимательно следили за положением дел в «Борден Пикчерс Компани». Каждый день газеты помещали отчеты, стараясь сохранять беспристрастность. Они еще не знали, с кем им в дальнейшем придется иметь дело, и не хотели лишаться своего куска хлеба, поставив не на ту лошадь.

К концу тридцать первого года «Борден Пикчерс» потеряла еще шесть миллионов долларов, и группа акционеров предъявила иск Бордену и ряду должностных лиц, обвиняя их в плохом управлении компанией, незаконном присвоении денег и совершении действий, наносящих ущерб «Борден Пикчерс». Они требовали ревизии и хотели, чтобы опытный бухгалтер занимался финансовой деятельностью до тех пор, пока положение не наладится.

Ходили упорные слухи, что они стремились убрать Бордена. Наконец в начале тридцать второго начался процесс.

Борден рано занял свидетельское место и рассказал, что последние два года исполнял обязанности президента, не получая за это ни цента, более того — последние два года многие счета он оплачивал из своего кармана. Он довел до сведения суда перечень мер, предложенных им в течение нескольких последних лет совету директоров, которые могли бы снизить расходы и убытки компании на десятки миллионов долларов, но которые были отвергнуты, как и все остальные его предложения.

Истцы со своей стороны предъявили суду длинный список злоупотреблений и ошибок Бордена. Одной из них оказалась покупка Борденом наших кинотеатров без предварительной консультации с правлением. Я знал, что все это чушь, так как они одобрили их покупку за год до этого, я Борден тоже сказал об этом. Однако они ответили, что согласие действовало только в том году, а в следующем многое изменилось и его следовало пересмотреть.

Я помню день вынесения приговора, который запомнился мне по многим причинам. Приговор вынесли на следующий день после инаугурации Рузвельта. Я тогда с волнением слушал слова президента по радио: «Единственное, чего мы должны бояться, это сам страх!»

Утром я говорил с Петером, который не сомневался в победе Бордена. Я сидел в кабинете. Зазвонил телефон.

— Звонит Петер, — сообщила Джейн.

— О’кей, соедини нас. — Интересно, в чем там дело? Часы показывали полдесятого, а в Калифорнии, значит, только половина седьмого — довольно рано даже для Петера.

— Привет, Джонни.

— Привет, Петер. Что это ты встал так рано?

— Хотел попросить тебя сразу позвонить, как вынесут приговор.

— Прямо сегодня? — удивился я.

— Да, я хочу, чтобы ты позвонил мне немедленно.

— Хорошо, Петер, — пообещал я, затем через секунду добавил: — Чем, по-твоему, все закончится?

— Вилли выиграет, — уверенно заявил Кесслер.

— Почему ты так думаешь? — Лично я не испытывая такой уверенности.

— Я уже сегодня разговаривал с Борденом, и он заверил меня в победе. — В голосе Петера послышалось удивленно по поводу моих сомнений.

Мы попрощались. Я тоже надеялся на победу, но его противники начали большой процесс, и они были сильны.

Я позвонил Баннону и попросил послать съемочную группу в зал суда. Я не хотел делать фильм, просто нужно было, чтобы он позвонил мне, как только вынесут приговор.

В два часа я позвонил в Калифорнию.

— Ну как, Джонни? — уверенно поинтересовался Петер. Я понял, что он улыбается.

— Борден проиграл, — кратко ответил я. Я постарался, чтобы мой голос звучал бесстрастно. — Временным бухгалтером назначена фирма «Пауэлл энд Компани» во главе с Джерардом Пауэллом.

Я услышал тяжелый вздох. Через несколько секунд встревоженно спросил:

— Петер, ты слышал меня?

— Слышал, — тихо ответил он дрожащим голосом, и в трубке раздались гудки.

— Почему нас разъединили? — возмутился я.

— Мистер Эдж, — надменно ответила