Золотой стандарт: теория, история, политика - Сборник

Любимая книга Адамса на тему экономики, которую он перевел под руководством Томаса Джефферсона, была написана французским идеологом и экономистом графом Антуаном Дестютом де Траси. Де Траси называл бумажные деньги воровством и считал банки «исключительно порочными» организациями[443].

Аналогичных взглядов на бумажные деньги в этот период придерживался и сын Джона Адамса Джон Куинси Адамс. Будучи госсекретарем, он написал ответное письмо французу Питеру Полю де Гранду, самым лестным образом высказавшись о старой банковской системе Амстердама, при которой в обращении находились бумажные деньги на сумму, равную количеству звонкой монеты в хранилищах банка, и которые «всегда представляли (это количество и) не более»[444].

Главным бастионом сторонников твердых денег была Виргиния. Помимо Томаса Джефферсона, среди них был и губернатор Томас Рэндольф, зять и близкий друг самого Джефферсона. Губернатор являлся убежденным сторонником использования золота в качестве счетной денежной единицы. Согласно Рэндольфу, ценность звонкой монеты относительно стабильна, а банковский кредит вызывает сильные колебания, в конечном счете приводя к панике. Губернатор, однако, не выступал против бумажных денег как таковых, но допускал их существование лишь при условии их конвертируемости в звонкую монету и гарантированного соответствия количеству звонкой монеты – иными словами, он стоял за систему 100%-ного резервирования[445].

Еще одним известным виргинцем из числа сторонников программы чистого металлического стандарта был редактор ричмондского журнала «Enquirer» Томас Ритчи. Он критиковал бумажные деньги, неконвертируемые в звонкую монету, и писал редакционные статьи в поддержку строгого регулирования банковской деятельности. Еще один представитель штата, председатель Верховного апелляционного суда Виргинии Спенсер Роун утверждал, что «банки – зло первой величины» и от них следует требовать погашать банкноты звонкой монетой в любых обстоятельствах[446].

Одним из ведущих экономистов – сторонников твердых денег того периода был юрист из Балтимора Даниэль Рэймонд, написавший первый в Соединенных Штатах систематический трактат по экономической теории. Обсуждая разработанный Давидом Юмом механизм перетока звонкой монеты, Рэймонд писал, что банковский кредит вызывает рост цен, стимулирует чрезмерные спекуляции и оказывает неблагоприятное воздействие на торговлю. В идеале, считал он, банкноты нужно заменить национальной бумажной валютой, полностью (на 100%) обеспеченной звонкой монетой. По словам Рэймонда, эмиссия банкнот сверх металлического обеспечения представляет собой «колоссальное мошенничество»[447].

В Пенсильвании одним из наиболее ярких лидеров движения в поддержку металлических денег был влиятельный сенатор штата Конди Роге. Он прямо возлагал вину за цикл «бум—крах» на банковскую кредитную экспансию. Кроме того, Роге первым в Соединенных Штатах сформулировал положение о том, что наряду с банкнотами депозиты составляют часть денежной массы, чего не сумели понять представители британской денежной школы и что в конце концов привело к дискредитации закона Пиля 1844 г. Роге также с большим подозрением относился ко всем банкам, кроме тех, резервы которых по обязательствам до востребования составляли 100%[448].

В число лидеров антибанковского движения и сторонников за возврат к «здоровому» банковскому делу входили член палаты представителей от штата Теннесси Дэйви Крокетт (который называл всю банковскую систему «разновидностью надувательства в гигантском масштабе»), Эндрю Джексон, Мартин Ван-Бюрен, Генри Гаррисон и Джеймс Полк. Все они позднее в разное время становились президентами Соединенных Штатов.

Точка зрения многих из противников банков и сторонников ультратвердых денег периода Джексона—Ван-Бюрена сложилась во время штормовой банковской эпохи начала XIX в. «Сам Эндрю Джексон предвосхитил свою будущую оппозицию к банковскому делу, став пламенным лидером противников неразмениваемых на звонкую монету бумажных денег в Теннесси. Томас Харт Бентон (по прозвищу «Старина Слиток»), будущая правая рука Джексона по вопросам твердых денег в сенате, перешел на сторону твердых денег, лично соприкоснувшись с банковской деятельностью в Миссури во время паники. Будущий президент Джеймс Полк из Теннесси, которому предстояло стать пропрезидентским лидером в палате представителей в период президентства Джексона, а позднее учредить независимую казначейскую систему твердых денег, начал политическую карьеру в Теннесси в тот период, выступая за возобновление выплат звонкой монетой. В тот же период Эймос Кендалл, позднее главный советник Джексона и его доверенное лицо в войне против банков, стал непримиримым врагом банков[449].

Аргументы против чрезмерных эмиссии банкнот и эластичности в целом относились к оттоку звонкой монеты. «Они (сторонники твердых денег) заявляли, что банки сначала расширяют предложение бумажных денег, вызывая рост цен и расцвет спекуляций, а этот факт приводит к оттоку звонкой монеты, после чего следуют сжатие, убытки бизнеса и банкротства»[450]. Томас Ло заявлял, что «поскольку в некоторых случаях банки эмитируют банкноты в масштабах, пятикратно превышающих количество звонкой монеты в их распоряжении, при изъятии звонкой монеты объем банкнот приходится сжимать в пять раз»[451]. Генри Ветэйк указывал, что чисто металлический стандарт привел бы к «сжатию (денежной массы) лишь в отношении один к одному»[452].

В начале 1830-х годов Уильям Гудж одобрительно писал о «банках твердых денег», приводя в пример Банк Гамбурга. Одной конвертируемости в металл недостаточно для того, чтобы избежать губительных колебаний кредита. Гудж верил в возврат к банкам твердых денег. От таких банков требовалось бы поддерживать 100%-ный уровень резервов в отношении депозитов до востребования, а их ссудная деятельность ограничивалась бы величиной их капитала[453].

Дискуссии о повторном учреждении Национального банка США затронули ряд ключевых вопросов денежной политики и твердой валюты. Философски Джексон продолжал придерживаться мнения о необходимости восстановления «конституционных денег» – звонкой монеты, а не бумаги. Он наложил вето на билль о возобновлении чартера национального банка в 1832 г., а в 1833 г. вывел депозиты национального банка в специально отобранные банки с чартерами штатов.