Золотой стандарт: теория, история, политика - Сборник

Основатели денежной школы усвоили взгляды Рикардо: «Писатели из денежной школы явно и энергично противились какому бы то ни было дискреционному управлению денежным обращением»[466]. Однако по причине политической невыполнимости жесткая дефляционная мера по сокращению количества банкнот и монет до уровня, соответствующего 100%-ному стандарту, была отклонена. Закон Пиля 1844 г., всецело одобренный школой, призывал к тому, чтобы все будущие выпуски денег и валюты (монет и банкнот) увеличивались или уменьшались согласно увеличению или снижению количеств драгоценных металлов в стране, без малейших отклонений. Главной целью или направлением закона Пиля было достижение чистого золотого стандарта, но лишь через некий продолжительный период времени. Он не устанавливал чистый стандарт одномоментным декретом. Таким образом, отмечая, что денежный принцип требует полного обеспечения банкнот слитками (т.е. превращения их в сертификаты на слитки), закон Пиля о чартере Банка Англии 1844 г. «не следовал строго денежному принципу»[467].

Провал закона Пиля был обусловлен не какой-либо фатальной слабостью металлического стандарта со 100%-ным резервированием, а непониманием его сторонниками природы банковских депозитов и фактически создания банковского дела с частичным резервированием. Охотно признавая денежный характер банкнот и монет, они считали прочие заместители денег, такие как обращающиеся переводные векселя, депозиты и чеки, не реальными деньгами, а всего лишь «вспомогательными инструментами обращения», в силу этого не подпадающими под те же ограничения.

Сторонники «денежного принципа» прекрасно знали о существовании чековых счетов, отмечая, что многие банки уже даже не выпускают банкнот, но, к сожалению, не рассматривали эти счета как деньги per se[468],[469].

Например, Норман «сильно недооценивал важность депозитов»[470]. Лойд отрицал, что они являются деньгами: «Эмиссионному банку доверено создание средства обращения[471]. Дело депозитного и учетного банков – заниматься использованием, распределением или приложением этого средства обращения». По-видимому, названные авторы не сумели понять механизм, посредством которого, с помощью системы кредита или учета векселей, банковская система с частичным резервированием может создавать фидуциарные деньги. Таким образом, «неспособность распознать глубинное сходство банкнот и банковских депозитов» обрекло на провал усилия денежной школы по установлению в Англии чистого золотого стандарта[472].

В отличие от авторов закона Пиля и экономистов денежной школы представители банковской школы во главе с Томасом Туком, Джоном Фуллартоном и Джеймсом Уилсоном полностью сознавали экономическую мощь банковских депозитов и их способность создавать деньги. Банковская школа считала денежный принцип излишним вмешательством государства в банковскую систему. Вместо этого, до тех пор пока поддерживается размен на звонкую монету, банковская школа высказывалась в пользу «свободной банковской деятельности». Как писал защитник свободной банковской деятельности сэр Генри Парнелл, «именно неослабевающий спрос на монеты, которые одни банки запрашивают у других, обеспечивает действенность принципа конвертируемости. Ничто так не подстегивает ранний и активный спрос на золото, как избыток бумажных денег или их обесценение»[473].

Парнелл и другие представители банковской школы указывали на устойчивую систему шотландских банков, которые отличались высокой конкуренцией и были приучены регулярно погашать звонкой монетой банкноты провинциальных банков[474]. В общем, банковская отрасль должна быть «абсолютно свободной от вмешательства со стороны законодателей», в том числе по вопросам резервных требований. В такой ситуации (и при условии сохранения конвертируемости) чрезмерная эмиссия банкнот невозможна. Этот взгляд, однако, отнюдь не поддерживал систему 100%-ного резервирования. Напротив, банковская школа утверждала, что система с частичным резервированием, сдерживаемая сильной конкуренцией, обеспечивает необходимую «эластичность» [предложения денег], чтобы самым лучшим образом приспособиться к нуждам бизнеса и торговли.

В Америке с конца 1850-х по 1880-е годы экономисты – сторонники твердых денег были заняты преимущественно внутренними монетарными проблемами, связанными с Гражданской войной. Реалии новых «гринбеков» и движение за бесплатное серебро отодвинули в сторону проблемы «идеального» денежного стандарта. И хотя экономисты комментировали время от времени движение за реформу денежного обращения в Англии, «довоенный спрос на денежное обращение на основе „твердых денег“… практически сошел на нет»[475].

Тем не менее несколько экономических обозревателей продолжали писать о проблемах внедрения твердой валюты. Самым ярким сторонником твердых денег из числа тех, что писали на эту тему в конце 1850-х – начале 1860-х годов, был бостонский торговец Чарльз Кэррол. Часто публикуясь в «Хантс Мерчантс Мэгэзин», Кэррол отстаивал «bullion banking», требующее 100%-ного обеспечения обязательств до востребования драгоценными металлами или полновесной монетой. Он выступал за то, чтобы вместо доллара (который служил источником «ложных монетарных идей») счетной денежной единицей стала тройская унция золота или серебра. Согласно Кэрролу, в качестве денег в обращении должны находиться лишь полновесные монеты с обозначением их веса и чистоты, а также полностью обеспеченные монетные сертификаты. Кэррол резко критиковал бумажные деньги с частичным резервированием. Создание денежных знаков из «банковского долга», являющееся причиной высоких цен и процентных ставок, он называл «фатальным принципом». Кэррол обвинял Банк Англии во введении банковского дела с частичным резервированием и хвалил Францию за приверженность использованию золотых монет[476].

В этот период Стивен Колвэлл критиковал частичное резервирование, отмечая, что, поскольку активы банков недостаточно ликвидны для удовлетворения крупных погашений банкнот и депозитов, складывающееся положение дел неприемлемо. Поэтому он предлагал вести два раздельных счета – «один для денег, один для кредита»[477], причем деньги погашались бы по требованию. «Банкноты, подлежащие погашению по первому требованию, не должны выпускаться в количествах больших, чем фактическое наличие звонкой монеты в банке», подчеркивал Колвэлл[478]. С другой стороны, кредит погашался бы лишь по истечении срока.