Золотой стандарт: теория, история, политика - Сборник

Генри Саймонс из Чикагского университета, относящийся к плану Фишера весьма одобрительно, резко критикует современную банковскую практику и систему частичного резервирования. Согласно Саймонсу, банковское дело с частичным резервированием в высшей степени нестабильно: «Мы пришли к ситуации, когда кредит частных банков составляет лишь малую часть нашего общего эффективного средства обращения. Это означает экономику, в которой значительные нарушения равновесия запускают силы, по большей части лишь усугубляющие, а не корректирующие изначальную рассогласованность». В сноске Саймонс развивает свою мысль: «Любая финансовая система, в которой одни и те же средства одновременно и служат инвестициями в промышленность и торговлю, и составляют ликвидные резервы наличности для частных лиц, ведет к чрезвычайной экономической нестабильности. Наша финансовая система в значительной мере зиждется на иллюзии того, что в одно и то же время средства могут быть и доступны, и инвестированы, причем это касается как сберегательных банков (и в меньшей степени многих других финансовых учреждений), так и коммерческих банков, принимающих вклады до востребования»[489].

Оба экономиста, и Фишер, и Саймонс, считали, что в условиях системы частичного резервирования золотой стандарт нестабилен. Фишер отмечает: «Золотой стандарт, в смысле неограниченных обязательств по погашению бумажных денег золотом, аналогичен по дестабилизирующему воздействию 10%-ной системе [банковской системе с частичным резервированием] с ее неограниченными обязательствами по погашению безналичных денег наличными. Одну перевернутую пирамиду мы заменили другой, у которой из золота сделано лишь самое острие вершины»[490]. Саймонс подкрепляет эту точку зрения: «Предпоследний шаг в сторону от идеальной финансовой системы приводит нас к такой системе, при которой все обязательства, подлежащие оплате ввиду наступления срока погашения (предъявленные к погашению) и приближающиеся к сроку погашения, по закону обязаны размениваться на определенный товар вроде золота, имеющийся запас которого составляет лишь незначительную часть тех сумм, которые кредиторы могут потребовать вернуть. И, наконец, наихудшая финансовая система реализуется, когда во многих странах с похожей финансовой практикой, одинаковыми институтами и аналогичной кредитной пирамидой (а также узконационалистической внешнеторговой политикой) один и тот же сырьевой товар действует в качестве денежного стандарта. Когда подумаешь об общем потенциальном спросе кредиторов на золото для тезаврирования (в 1929 г. и позже), кажется, что, даже обладая дьявольской изобретательностью, невозможно придумать финансовую систему, более подходящую для нашего экономического уничтожения»[491].

Фишер предложил банковское дело со 100%-ным резервированием фидуциарного средства обращения, привязаного к индексу сырьевых товаров. В 1930-х – начале 1940-х годов эта идея была достаточно популярной, ее обсуждали политические и экономические обозреватели. Впрочем, по мере постепенной стабилизации банковской системы и укоренения системы федерального страхования депозитов популярность предложенного плана мало-помалу сошла на нет[492].

Хотя западная денежная система все дальше и дальше отходила от золота как от центрального денежного стандарта, голоса продолжателей традиции твердых денег не умолкали. Большинство из них желало возвращения к золотодевизному стандарту, действовавшему до 1933 г. и восстановления размена на звонкую монету в качестве достаточного условия и средства сдерживания инфляционной экономической политики правительств Запада. Среди сторонников такого подхода числились, среди прочих, Уолтер Спар и Национальный комитет экономистов по вопросам денежной политики, Людвиг фон Мизес, Генри Хэзлит, Лайонел Роббинс, Жак Рюефф, Мельхиор Палий и Ганс Сеннхольц[493]. В противоположность их взглядам по вопросу чистого золотого стандарта со 100%-ным резервированием Фридмен отмечает, что система со 100%-ным резервированием «…не является системой, которую поддерживает большинство сторонников золотого стандарта. Также это не та система, которая преобладала даже в самые безмятежные годы золотого стандарта в XIX в., когда к ней в значительном количестве примешивались фидуциарные элементы, а управление было вполне сознательным. И еще дальше она отстоит от номинального золотого стандарта, который существовал в США со времен Первой мировой войны до 1933 г., не говоря уже о периоде с 1934 г. В течение указанного времени у нас не было никаких преимуществ полноценного золотого стандарта, зато многие из его недостатков оказались существенно усилены»[494].

Одним из немногих сторонников полноценного золотого стандарта был публиковавшийся в 1930—1940-х годах экономист Элджин Гроусклоуз, который высказывался в пользу золотого стандарта со 100%-ным резервированием в основном с точки зрения морали. Он рассматривал практику ювелиров относительно «использования средств, внесенных на депозит, в личных интересах и для извлечения прибыли» как «в значительной мере нездоровую, если не сказать бесчестную и мошенническую»[495]. Согласно Гроусклоузу, смешивание депозитной функции и функции по созданию денег сохраняет ложное чувство того, что «мы можем и иметь пирожное, и съесть его». Он выступал за отказ от действующих принципов банковского дела с частичным резервированием и замену его депозитным и инвестиционным банковским делом со 100%-ным резервированием.

Профессор Ф. Хайек в сочинениях 1930-х годов также выражал крайнюю симпатию к чистому золотому стандарту со 100%-ным резервированием и пытался доказать превосходство такой денежной системы по сравнению с действующей в то время смешанной системой золотого стандарта с частичным резервированием. Высказывая взгляды, близкие к принципу денежной школы, он писал: «Возможным, хотя, пожалуй, и несколько фантастичным решением представляется пропорциональное снижение золотых эквивалентов всех возможных денежных единиц разных стран в такой мере, чтобы все деньги во всех странах оказались бы на 100% обеспечены золотом. Начиная с этого момента денежную массу каждого государства можно будет менять лишь пропорционально изменению количества золота в стране»[496]. В данном контексте Хайек рассматривает экономику «чисто металлической валюты», где имеются две страны, каждая из которых использует металлические монеты, которые «свободно и без издержек обмениваются друг на друга на монетных дворах». В рамках описанной модели Хайек развивает международную экономику такой системы и показывает, каким образом она могла бы быть стабильной. Изменение спроса в международной торговле «затронет цены и доходы конкретных физических лиц и конкретных отраслей промышленности, и последствия не будут принципиально отличаться от тех, которые вызываются сдвигами в спросе между различными отраслями промышленности или местностями»[497]. В отношении актуальной для реального мира проблемы оттока драгоценных металлов Хайек, по-видимому, считал лекарством 100%-ное резервирование: «Единственно действенным средством было бы поддержание достаточно больших резервов, чтобы позволять им колебаться в полных пределах возможного изменения общего количества средства обращения в стране, т.е. как если бы принципы закона Пиля 1844 г. можно было применить ко всем формам денег, включая прежде всего банковские депозиты»[498].