Персона - Максим Жирардо

ее одолевали сомнения. Что касается Фрэнка, то в ожидании, когда Эльга начнет, он чуть ли не исчез из комнаты.

– Зачем вы хотели меня увидеть? – спросила Эльга.

– Э-э нет! – ответила Камилла, мотнув головой. – Это вы с вашим дружком-фликом мечтали со мной встретиться, найти меня и схватить.

– Но ведь вы сами прислали мне блокнот и записку, разве нет? – возразила Эльга, вытаскивая их из кармана.

Камилла схватила листок и уставилась на него с таким видом, будто видела в первый раз.

– И то правда. Я хотела открыть вам тайну и выказать просьбу.

– И что же это за тайна?

Камилла подалась к Эльге, будто желая шепнуть ей что-то на ушко.

– Знаете, что вас спасло?

– Спасло? – удивленно повторила та.

– Да, что спасло вас от меня? Почему я не разрезала вас на куски, как других?

Жизнерадостное личико Камиллы потемнело. Оно, подобно хамелеону, приобретало оттенки ее чувств.

– Я не понимаю… Вы что, угрожаете мне? – сказала в ответ Эльга, цепляясь за свое хладнокровие, как повисший над пропастью альпинист за последнюю веревку.

– Я никогда и никому не угрожаю, всегда предпочитая сразу переходить к делу, – произнесла Камилла, выпрямляясь на стуле. – По правде говоря, вы и сами не знаете, почему здесь оказались. Прикрываясь благими поступками и добрыми чувствами, вы порхаете по жизни, даже не задумываясь о последствиях своих действий. Именно за это вами и восхищалась Джульетта.

– Вы знаете, что с ней случилось?

– Разумеется.

– Они сами вам сказали?

– Да, я их допросила. Одного за другим. С применением углубленных методик дознания. Человек, который сидит рядом с вами, может засвидетельствовать результат.

Камила показала на Фрэнка пальцем.

– Им не оставалось ничего другого, кроме как сказать мне правду.

– Они ее убили?

– Да.

– Как?

– Вы и без меня знаете как, за это я их и наказала.

– А почему вы говорите это мне? Почему отождествляете меня с палачами сестры? – в бунтарском порыве изрыгнула из себя Эльга.

– Потому что вы такой же деспот, как они. Вы считаете себя лучше, потому что вежливы, милы и честны, хотя на деле эта трясина засосала Джульетту не из-за кого-то, а именно из-за вас.

– Ее из-за меня засосала трясина! – гневно возмутилась Эльга. – Да я всего-навсего переслала резюме вашей сестры, чтобы ей помочь. И делала так десятки – да что я говорю! – сотни раз! Откуда мне было знать?

– Вам все прекрасно известно, но вы отказываетесь это признать, потому что вам так удобно. Эти люди окружают вас с утра до вечера, и вы просто не можете их не знать! Они везде, они постоянно с вами рядом, а вы мне сейчас говорите, откуда вам было знать!

Взгляд Камиллы опять посуровел.

– Вы реагируете как человек, и я вас хорошо понимаю. Вы, как страус, засовываете голову в песок, страшась случайно лишиться прославленного жизненного успеха. От тех, кем я тогда занялась, вас отличает только одно – у вас нет их садистских инстинктов, и только поэтому вы все еще живы.

Последние слова Камиллы, прозвучавшие приговором, ударили Эльгу не хуже апперкота в челюсть. Она думала, что подготовилась к их разговору, но оказалось, что это совсем не так. Она не могла смириться с этими дикими представлениями о жизни. Той самой жизни, за которую ей пришлось столько сражаться. Она гордилась достигнутым и той независимостью, которую вырвала у судьбы.

– Как вы знаете, Джульетта вами восхищалась, – продолжала Камилла, – хотела во всем на вас походить, тоже стать свободной женщиной и достичь вершин в избранной профессии. Для девушки из небольшой колумбийской деревушки это о многом говорит. Она хотела стать тем, чем стали вы в вашем собственном представлении. По этой причине я немедленно вас нашла, чтобы судить за мою сестру.

Камилла вновь подалась к Эльге.

– Вы не можете просто взять и все забыть. Для вас она была всего лишь очередной студенткой в анонимной сорбоннской толпе. Заканчивала учебу, в ней бурлили амбиции, подтолкнувшие ее уподобиться вам. После конференции она подошла к вам и задала несколько вопросов о вашей карьере.

– Я…

Перед мысленным взором Эльги вдруг поплыли картины того самого дня. Она увидела свою аудиторию – сотню студентов, которые пришли ее послушать, но Джульетту так и не вспомнила…

– Вы объяснили ей всю перспективность рынка цифровых технологий. Рассказали о многочисленных возможностях, предлагаемых невероятными кампаниями, не имеющими ничего общего со старым миром. А потом добавили, что, если упорно трудиться, это лучшая сфера, чтобы наладить жизнь и добиться раскрепощения. Ее ваша речь очаровала и зарядила энергией.

Эльга не помнила, чтобы в тот день к ней подходила Джульетта.

– Потом вы дали ей свою визитку и предложили звонить вам, если у нее появятся новые вопросы или понадобится помощь в стажировке. Дали понять, что для вас это важно. Вы воплощали собой то, к чему стремилась она, – блестящую, свободную, независимую женщину. Но куда подевалось ваше хваленое уважение, когда Джульетта переступила порог этого нового мира? Куда подевалось равенство? Куда подевались причастность к большому делу, плюрализм мнений, социальная ответственность и все остальные глупости, в которые вы рядитесь, чтобы оправдать свои поступки?

Во взгляде Камиллы мелькнул какой-то проблеск. Крохотный сигнал, напоминавший собой мимолетную эмоцию, которая взорвалась и тут же рассеялась. Эльга не могла понять – камень действительно раскололся или ей это только показалось.

– Яне знаю, что вам на это ответить. У меня никогда даже в мыслях не было причинить вашей сестре зло.

– Я потому и послала вам блокнот. Вы должны знать, что для вас все только начинается. В отличие от других, этот факт, сам по себе, изменит всю вашу жизнь. Остальным пришлось оставить метки на теле… Что же касается вас, то в вас сохранилось еще достаточно человечности для того, чтобы мою работу за меня сделала ваша совесть. Именно она будет судить вас за Джульетту.

Фрэнк выпрямился. Камилла только что приподняла завесу над мотивами, которые не давали ему покоя долгие недели и месяцы. Женщина это краем глаза увидела и тут же отступила на первоначальные позиции. Ее второй лик мгновенно исчез.

– А вы внимательны, комиссар, – с вызовом бросила она, – с Эльгой я закончила, сказав все, что хотела, и теперь важнее всего для меня время.

У Эльги кружилась голова. Занавес упал. Камилла только что привила в ее естестве медленно действующий, страшный яд чувства вины.

Глава 45

Все так же держась начеку, Маркес был готов броситься вперед при малейших признаках агрессии с той или иной стороны.

– Расслабьтесь, – сказала ему Камилла, –