Израильское лобби и внешняя политика США - John J. Mearsheimer
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Учитывая общественный резонанс и споры вокруг двух книг, опубликованных в 2004 году, - "Против всех врагов" Ричарда Кларка и "Цена лояльности" Рона Зюскинда, - можно подумать, что Буш и Чейни были настроены на вторжение в Ирак с момента вступления в должность в конце января 2001 года.92 Однако такая интерпретация ошибочна. Они, безусловно, были заинтересованы в свержении Саддама, но в открытых источниках нет никаких свидетельств того, что Буш и Чейни серьезно обдумывали войну против Ирака до 11 сентября. Буш не выступал за применение силы против Саддама во время предвыборной кампании 2000 года, и он ясно дал понять Бобу Вудворду, что не думал о войне против Саддама до 11 сентября.93 Интересно, что его главный советник по внешней политике во время предвыборной кампании Кондолиза Райс в начале 2000 года написала заметную статью в журнале Foreign Affairs, в которой заявила, что Соединенные Штаты могут жить с Ираком, обладающим ядерным оружием. Райс заявила, что "обычная военная мощь" Саддама была "сильно ослаблена", и сказала, что "не должно быть чувства паники" в отношении его режима.94
Вице-президент Чейни на протяжении 1990-х годов утверждал, что завоевание Ирака было бы крупной стратегической ошибкой, и не подписал ни одного из писем с призывом к военным действиям против Саддама, которые неоконсерваторы направили президенту Клинтону в начале 1998 года.95 На заключительных этапах кампании 2000 года он защищал решение 1991 года не идти на Багдад, в котором он сыграл важную роль как министр обороны, и сказал, что "мы хотим сохранить нашу нынешнюю позицию по отношению к Ираку".96 Нет никаких свидетельств того, что к началу 2001 года его мышление или мышление президента существенно изменилось.97 Министр обороны Рамсфелд, подписавший оба письма президенту Клинтону в 1998 году, был, по-видимому, единственным высокопоставленным чиновником администрации Буша, который, возможно, выступал за войну с Ираком после вступления в должность. Ни одна из других групп, которые иногда обвиняют в войне, - нефтяные компании, производители оружия, христианские сионисты или оборонные подрядчики, такие как Kellogg Brown & Root, - в это время не поднимали шума по поводу вторжения в Ирак. Вначале неоконсерваторы были практически одиноки.
Однако, как бы ни были важны неоконсерваторы как главные архитекторы войны, они не смогли убедить ни Клинтона, ни Буша поддержать вторжение. Для достижения своей цели им нужна была помощь, и эта помощь пришла 11 сентября. В частности, события того трагического дня заставили Буша и Чейни изменить курс и стать убежденными сторонниками превентивной войны с целью свержения Саддама. Роберт Каган хорошо выразил эту мысль в интервью Джорджу Пэкеру: "11 сентября - это поворотный момент. Не что-либо другое. Это не то, чем Буш был 10 сентября". Неоконсерваторы - в первую очередь Скутер Либби, Пол Вулфовиц и историк из Принстона Бернард Льюис - сыграли решающую роль в убеждении президента и вице-президента в необходимости войны. Для них 11 сентября стало новым контекстом для реализации их старого взгляда на американскую внешнюю политику. Возможно, их главным преимуществом было то, что у них был, по словам Кагана, "готовый подход к миру" в то время, когда и президент, и вице-президент пытались разобраться в беспрецедентной катастрофе, которая, казалось, требовала радикально новых подходов к международной политике.98
Поведение Вулфовица особенно показательно. На ключевой встрече с Бушем в Кэмп-Дэвиде 15 сентября 2001 года Вулфовиц выступил за то, чтобы атаковать Ирак раньше Афганистана, хотя не было никаких доказательств причастности Саддама к атакам на США, а бин Ладен, как известно, находился в Афганистане.99 Вулфовиц так настаивал на завоевании Ирака, что через пять дней Чейни пришлось сказать ему, чтобы он "прекратил агитировать за нападение на Саддама".100 По словам одного законодателя-республиканца, он "был похож на попугая, постоянно поднимающего тему [Ирака]. Это действовало президенту на нервы".101 Буш отверг совет Вулфовица и решил вместо этого заняться Афганистаном, но война с Ираком теперь рассматривалась как серьезная возможность, и 21 ноября 2001 года президент поручил американским военным планировщикам разработать конкретные планы вторжения.102
Другие неоконсерваторы также усердно работали в коридорах власти. Хотя мы еще не знаем всей истории, есть много свидетельств того, что такие ученые, как Бернард Льюис и Фуад Аджами из Университета Джонса Хопкинса, сыграли важную роль в убеждении вице-президента Чейни в необходимости войны против Ирака.103 Действительно, Джейкоб Вайсберг, редактор журнала Slate, называет Льюиса "возможно, самым значительным интеллектуальным влиянием, стоящим за вторжением в Ирак".104 На взгляды Чейни также сильно повлияли неоконсерваторы из его штаба, такие как Эрик Эдельман и Джон Ханна. Но, безусловно, самое важное влияние на вице-президента оказал начальник его штаба Скутер Либби, который был одним из самых влиятельных людей в администрации и чьи взгляды на Ирак были схожи со взглядами его близкого друга и давнего наставника Пола Вулфовица.105 Вскоре после 11 сентября газета New York Times сообщила, что "некоторые высокопоставленные чиновники администрации во главе с Полом Д. Вулфовицем... и И. Льюисом Либби... настаивают на скорейшей и самой широкой военной кампании не только против сети Усамы бен Ладена в Афганистане, но и против других предполагаемых баз террористов в Ираке и в ливанском регионе Бекка".106 Конечно, позиция вице-президента помогла убедить президента Буша к началу 2002 года в том, что Соединенным Штатам, вероятно, придется уничтожить Саддама.107
Два других соображения показывают, насколько важную роль сыграли неоконсерваторы внутри администрации, чтобы война в Ираке состоялась. Во-первых, не будет преувеличением сказать, что они были не просто полны решимости, они были одержимы идеей отстранения Саддама от власти. Как сказал один высокопоставленный представитель администрации в январе 2003 года: "Я действительно считаю, что некоторые люди стали богословами в этом вопросе. Это почти религия - что это будет конец нашего общества, если мы не предпримем меры сейчас". Журналист Washington Post описал, как Колин Пауэлл, возвращаясь со встреч в Белом доме в преддверии войны в Ираке, "закатывал глаза" и говорил: "Боже, что за зацикленность на Ираке". Боб Вудворд сообщает, что Кеннет Адельман, член Совета по
