Симбиоз - Роксана Форрадаре

- Когда я разговаривала с Питером, он кое-что сказал мне… сказал, что моя мама воевала за него на первой войне и что ее убила женщина по имени Оливия Эванс.

- Да, конечно. Я должен был объясниться с тобой раньше, - удрученно вздохнул Бенедикт. – Я догадался, чья ты дочь, еще в здании суда в Далласе. Тогда я спросил тебя о родителях, и ты сказала, что твоя мама умерла. Вы очень похожи, Андреа.

- Значит, это правда?

- Оливия была моей женой, и она действительно нанесла Маргарет Хитцер смертельное ранение, однако все было не совсем так, как ты себе представляешь. Имела место ключевая предыстория. Помимо Люка у меня был еще один шпион в логове Питера – твоя мама. Она хотела остановить его, прикладывала все силы, но и очень боялась его. Так боялась, что развелась с мужем, ушла из дома и попросила меня никому не рассказывать о своем содействии – все ради того, чтобы ее семья была в безопасности. И я пообещал ей. Ни Дакота, ни Себастьян, ни Люк, ни Николь – никто не был в курсе, что Маргарет помогает нам. Я скрыл это даже от родной жены, за что впоследствии жестоко поплатился. Оливия по моей просьбе патрулировала район, когда… - он запнулся и с горечью посмотрел на меня. – Она была уверена, что обнаружила врага. Более того, верного и очень жесткого приспешника Питера, ведь Маргарет считалась его приближенной. Прости, Андреа. Если бы я убедил твою маму, что моим товарищам можно доверять, она, возможно, согласилась бы открыться им и осталась бы жива. Случившееся – всего лишь роковая случайность, или же моя ошибка, если тебе угодно, но не переживай, время сполна покарало меня за нее: за десять лет не было ни дня, чтобы я не вспоминал то глупое столкновение, в котором погиб мой надежный союзник и после которого захватили и убили мою жену.

- Мама помогала вам? Честно?

- Клянусь, я сказал тебе правду. Ее подробные сведения очень пригодились мне, когда я готовился похитить Слезу. Вдобавок Маргарет крайне ловко обвела Питера вокруг пальца, ведь, как видишь, он по-прежнему ошибочно считает, что она была предана ему.

- Спасибо! – неожиданно для самой себя я повисла на плечах Бенедикта. – Спасибо вам, спасибо…

- Не благодари меня. Я не уберег ее.

- Нет. Это неважно, - с придыханием прошептала я. – Она была… на моей стороне.

Следующим утром половина группы готовилась отбыть на переговоры с неким капитаном Кокош – тем самым офицером сухопутных войск, с которым Франциско несколько дней назад познакомился через Нари. Даже Джованни с мрачным видом изъявил желание поучаствовать в этих переговорах, что доказывало их стратегическую значимость. Все пребывали в нервном ожидании: было маловероятно, что Питер просто забудет о вторжении в свое жилище. Его ответный удар должен был последовать в скорейшем времени, и потому Бенедикт твердо отказал мне в просьбе навестить сестру и отца.

- Нам в любой момент может потребоваться твое умение делать порталы, Андреа. Тратить их сейчас просто непозволительно. Извини.

Ответственным за встречу с представителем Армии США назначили Себастьяна – сам Бенедикт решил остаться дома со мной и Гвинет. Все торопились, переспрашивали друг друга, в каком конкретно месте Кокош будет их ждать, и пришли к выводу, что портал лучше делать Люку, родившемуся в Вашингтоне и худо-бедно знавшему те места.

- Нари не так плох, как ты о нем думал, ведь правда? – поддразнила я Франциско, провожая его на улицу. – Передавай ему привет.

- Если ты продолжишь отзываться о нем с таким восторгом, я пожертвую нашим хрупким миром и что-нибудь ему сломаю.

- Возвращайся поскорее.

Обнаружив свободный ноутбук, я сразу устроилась за ним. Мне казалось крайне важным изложить историю мамы в письменном виде, отправить ее Рене и отцу и сохранить для себя, пока еще слова Бенедикта были свежи в памяти. Как только длинное письмо улетело на почтовый ящик сестры, компьютер зашумел сильнее обычного и отключился. Предположив, что он просто разрядился, я отправилась на поиски блока питания. В одной из больших комнат второго этажа пахло табачным дымом. Это было удивительно ввиду отсутствия Себастьяна, и я зашла в нее, ожидая обнаружить на подоконнике переполненную пепельницу и невольно представляя выражение лица Николь, если бы подобное случилось при ней, однако наткнулась на того, кого не думала увидеть.

- Что тебе надо? – Гвинет прожгла меня злым взглядом, после чего быстро выбросила окурок сигареты в окно. – Это была наша с Николь комната. Уходи, здесь не может быть твоих вещей.

У меня и у самой не было ни малейшего желания находиться в ее обществе, однако, простояв в дверях несколько секунд, я все же сделала шаг вперед. Сделала только потому, что вспомнила ту глупую причину, из-за которой у нас не получилось найти общий язык. Банальную женскую причину, связанную с недосказанностью и ревностью.

- Я не хотела, чтобы так получилось.

- О чем ты?

- Николь…

- Я злюсь на тебя не поэтому, - процедила она, по-прежнему глядя в сторону. – Я вообще злюсь не на тебя.

- А на кого?

- На всех, ясно? Мне никто не доверяет. Даже Бенедикт, хотя и говорит обратное. А я ведь ничего не сделала! Да, я хотела стащить у Дакоты камень, когда еще была человеком, но у меня были тяжелые времена! И до сих пор все смотрят на меня, словно я какая-то необразованная нищенка из грязной подворотни, готовая в любой момент переметнуться к Питеру! Себастьян, Дакота, Люк… и ты! Ты тоже смотришь именно так! Бенедикт принял меня из чувства ответственности, ведь я была молодым симбионтом, появившимся на свет из-за промашки его подчиненного, но он никогда по-настоящему не считал меня членом своей группы. Даже два дня назад, когда вы сражались, он запретил мне участвовать! Он так и сказал: оставайся здесь и заботься о раненых, - а я, может, искренне хотела помочь… - я моргнула, до глубины души удивленная услышанным. – Николь была единственной, кто относился ко мне по-доброму. Она мне верила. Еще Франциско, но он всегда был сам по себе, а она… за последнее время мы с ней стали командой. Маленькой слаженной командой, но теперь ее нет.

Гвинет умолкла и смущенно покосилась на меня. Ей явно было