Держись от меня подальше (СИ) - Сукре Рида

Виктория, прощание с первой настоящей любовью которой вышло таким ярким, засобиралась домой. Она планировала поговорить с Оливером. За ней увязался джентльмен Анатолий, намереваясь проводить. Егор, как друг пострадавшего, со своей невестой поехали следом за ним, в скорую их не пустили. Они поймали такси.

— Что, передумал жениться? — сидящая рядом девушка посмотрела на Егора с вызовом, готовая принять любой ответ.

— Да нет, ещё сильнее захотел, — он прижал её к себе, ловко обнимая одной рукой за талию, другой играя с непослушным локоном, норовящим залезть между ними и помешать поцелую.

Он дразнил её горячим дыханием на шее, рисовал подушечками пальцев на щеке, Леся нетерпеливо потянулась к нему губами, но он прижал к ним указательный палец, запрещая. Он его укусила, а он прошептал на ухо:

— Ведь я должен тебя отшлёпать.

— Я сама тебя отшлёпаю, — игриво укусила она его за нос и рассмеялась.

— Хулиганка, — лишь усмехнулся Егор.

Ей не нужны были хитрости, чтобы удерживать рядом этого мужчину. Она подкидывала ветки в их разгорающийся костёр чувств на автомате, но удивительно метко, и даже подбрасывая поленья, знала как заставить их разгореться. Это было на уровне инстинктов. На психологии им рассказывали о псевдонаучной концепции типов личности, и она не помнила оттуда ровным счётом ничего, кроме того, что между определёнными психотипами существуют дуальные отношения. Об этом ей увлечённо рассказывала Ленка, верящая даже в теорию красной нити. А Леся Радуга верила в себя. И своим новым чувствам тоже верила.

Приведя себя в порядок после эмоциональной встречи, Виктория точно знала, что скажет брату. Оливер позвал сестру на городские «скалы». С некоторых пор они стали заядлыми покорителями стен, соревнуясь между собой. Здесь Оливер боролся со страхом высоты, а Вика была достойным подспорьем. Она задавала темп и ненавязчиво добирались до сложных участков быстрее брата, хотя неуклюжестью он не страдал. Таким образом, она легко обходила его на высоких скалодромах, а он отличался на боулдеринговых.

Сейчас они собрались штурмовать комбинированную стену, успех был пятьдесят на пятьдесят.

Забрав волосы в высокий хвост, Вика затянула карабин:

— Ну, что? Готов?

— Готов, — азартно подхватил брат. Он поправил мешочек с тальком, креплённый на боку. — Давай на счёт. Раз, два, три, погнали!

Зацеп за зацепом, стена покорялась. Подглядывающая горстка ребят из кружка альпинизма любовалась двумя спортсменами, оккупировавшими их стену. Хозяин клуба неожиданно разогнал всех занимавшихся — ожидался ВИП-клиент. Они не утерпели и спрятались. Тем более двоим лучшим спортсменам группы было велено страховать ВИПов, которыми оказались сам Оливер Басс с подругой. Группа им обзавидовалась.

Парочка ударила кулаками, и запрыгнули каждый на свою трассу. Майка с открытыми плечами давала прекрасный вид на бугрящиеся мышцы Оливера. Парни заглядывались на девушку с тонкой талией, затянутую в тёмно-серый элегантный костюм, фигура которой сводила с ума тинейджеров.

Они быстро добрались до первого отвеса, со стороны Оливера преодолеть его оказалось проще, но Вики не сдалась на первой преграде, оглядела зацепы — живой ум быстро составил план и вот она закинула левую ногу на дальний, подтянула тело и смогла ухватиться рукой за желаемый зацеп, который открыл путь вверх, вщёлкнула верёвку в точки оттяжки по высоте, к которой пролезла. Страхующий не спал и выдал верёвку нужной длины.

Оливер краем глаза подмечал действия сестры. Он старался не смотреть вниз, но на сестру поглядывал, чтобы в случае чего подстраховать. Может быть он и дорожил немногими, но сильно.

— Эй, красавчик, — окрикнула она его, радуясь тому, что первый сложный участок позади. — Один-один!

— Я был быстрее, — шутливо возмутился он, нисколько не вспотев.

— У тебя трасса легче, — она по-ребячески показала ему язык, весело хохоча.

— Я оценил её заранее, прежде чем лезть, — теперь показал язык он.

Девушка сдула тёмную прядь с лица, становилось жарковато:

— Так ты стратег.

— Ещё какой!

— Поделишься стратегией относительно сестёр Матвеевых?

Не ожидавший подобного вопроса парень соскользнул под отвес, но успел ухватиться в последний момент, и стал покорять его снова. Он знал, куда поставить носок и за что ухватиться рукой, но взбаламученные эмоции не давали сконцентрироваться. И сестра ждала ответа.

— О чём ты? — стал тянуть он время, прикидывая, как много ей может быть известно. Различные фото в сети, слухи и пересуды. Скорее всего именно об этом она и хотела поговорить, решил он немного расслабляясь.

— У Артёма вроде всё серьёзно с Леной, — не меняясь в лице сообщила она, наблюдая при этом за мимикой брата.

Она озадачила Оливера снова, но в этот раз он не сорвался, упорно лез дальше, не забывая вставлять верёвку в точку страховки.

— Догоняй! — сестра его не ждала, пришлось ускоряться.

— Это у меня всё серьёзно с Леной, — немного запыхавшись, он поравнялся с Викой, примеривающейся к следующему отвесу. Он был хитрее, но её растяжки хватало для покорения. А вот для Оливера он был настоящей преградой. Припорошив пальцы тальком, он собирался вновь обойти чересчур болтливую сегодня сестричку.

— Я думала, у тебя с Соней любовь-морковь.

— Тебе дядя сказал? Я их знакомил. Ну, там надо было так. Блин, Вика, — Оливер не сдержался, и протёр лицо рукой, — ты следила за мной? Ты за этим приехала, чтобы ругать меня и ставить на путь истинный?

— Забота, братик. Это так называется, — она ловко подобралась к нему и тыльной стороной ладони смахнула с его лица белую пудру талька. — Полезли дальше.

Он следовал за сестрой, растеряв былой энтузиазм.

— Тебе будто нечего сказать, брат?

— Вик, мне до фига есть чего сказать. Только ты и половины не знаешь, чтобы понять.

— Я знаю достаточно, поверь, — миндальные глаза с крапинками карамельной крошки смотрели смело, с вызовом.

Оливер как-то сразу понял, что она действительно знает.

— Я люблю Лену. Ты же это хотела услышать?

— Нет, не любишь, — отрезала Вика уверенно, и махнув шоколадным хвостом, лезла выше.

Теперь ему стало важно быть услышанным, а для этого надо было догонять.

— Как ты можешь судить со стороны?

— Со стороны виднее, говорят.

— Не суй нос в чужие дела, говорят, — нашёлся парень тут же, а потом извинился. Грубить сестре он себе не позволял.

— Ты запутался.

— Я знаю, что чувствую. Она — моё спасение.

— Лена? — Виктория рассмеялась, словно он рассказал смешной анекдот. — Ты такой глупый. Твоё спасение в тебе самом.

— Ты не на моём месте, чтобы понимать, как мне важно её прощение.

— О Боже, Лена — не та глупая девчонка. И она не святая, прощение которое получив ты будешь благословлён жить и дышать свободно полной грудью. И прощение — это не любовь. Давай, последний рывок, — она кивнула на стену. К этому моменту они уже залезли под самый потолок, и Вика была рядом. Каждое слово она говорила ему в лицо, без стеснения, без жалости. — Оливер, оставь чужое — Артём раньше не привязывался так.

— А как же я? Я тоже привязался.

— Ты же не ветка. Это прерогатива женщин, — стала объяснять ему сестра прописные истины. — Мы цветём, вы, мужчины, прилетаете кто птицами, кто пчёлами, а как отцветём, улетаете в тёплые края. А женщины ждут.

Последний отвес манил своей близостью. Оливер уцепился левой рукой, а Вика перехватила его правую. Его ноги соскользнули одна за другой, и он повис. Будто на краю обрыва.

Виктория понимала, что одних слов недостаточно. Материал закрепляется лучше при контакте: как физическом, так и зрительном. Глаза — это озёра правды. Нужно иметь пепел вместо души, чтобы врать глазами.

— Оливер, ты…

— Красавица должна полюбить Чудовище, — с жадными интонациями проговорил он.

— А Чудовище должно любить Красавицу. По-настоящему. А не принимать как должное.

— По-настоящему, — эхом откликнулся он.