Ключи Марии - Андрей Юрьевич Курков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мерседес» ехал неспешно. Таксист аккуратно вел машину по узковатой дороге, прижимаясь к правой ее кромке. Навстречу медленно приближались очередные электрические огни. Олег напряг уставшие глаза. Приготовился полюбоваться романтически полуосвещенными домиками местных жителей, но вместо них увидел большое угловатое здание белого цвета.
– Археологический музей, – пояснил водитель, заметив боковым зрением в выражении лица пассажира удивление и вопрос. – Тут рядом древний город.
– Древнеримский? – сонным голосом спросил пассажир.
– Почему древнеримский? – удивился таксист. – Древнегреческий! Мы древнее римлян!
– Извините! – Олег осознал свою ошибку.
– У вас в школах тоже плохо историю учат? – снисходительно улыбнулся таксист.
– У нас в школах все плохо учат! – проговорил пассажир просто, чтобы не оставить слова водителя без ответа.
И задремал, укаченный петлистой дорогой. Проснулся, когда машина резко затормозила. Сразу бросил испуганный взгляд на таксиста.
– Заяц! – пояснил тот, снова набирая потихоньку скорость. – Вам какой отель? Кортион? Или вилла?
– Я не бронировал! А где подешевле?
– Подешевле? – водитель обрадовался. – Я вам найду подешевле! Уже подъезжаем!
Машина въехала в Ормос и пропетляв по еще более кучерявой улочке, остановилась перед горящими окнами маленькой, уютной таверны. Свет из трех ее окошек выпадал на тротуар, где стояли еще два столика, но только за одним из них сидел старик с бокалом белого вина.
– Ты подожди минутку! – попросил таксист, заглушил мотор и зашел внутрь.
Олег приоткрыл дверцу. Прислушался к тишине. Полюбовался звездным небом, опустил взгляд на видневшееся отсюда море. В воздухе витал его запах – солоноватый и рыбный. Хотя, запах рыбы мог примешиваться к вечернему воздуху прямо из открытых дверей таверны! Снова захотелось вздремнуть, но тут уже Олег собрал свою силу воли в кулак и не дал себе зевнуть. Сначала надо поселиться! А то, что поселение взял на себя таксист, одновременно и расслабило его, и порадовало. Но время шло. Минуты одна за другой уходили под звездный купол неба. Влажное дыхание моря помогало уставшему путешественнику не заснуть, но не позволяло забыть о времени. И когда мобильник подтвердил, что водитель уже минут пятнадцать сидит в таверне, терпение Бисмарка иссякло.
Таксист сидел за столом и болтал с хозяином, поочередно попивая кофе и узо. Увидев своего пассажира в двери, он улыбнулся и призывно помахал рукой, предлагая присесть рядом. Тут же сказал хозяину пару слов на греческом. Бисмарк присел. Перед ним сначала появились рюмка, графинчик с узо и графинчик с водой. Чуть позже к ним добавилась чашечка кофе.
– Надо подождать, – спокойно сообщил таксист своему пассажиру.
– Что подождать? – не совсем сосредоточенно переспросил Олег.
– Хозяйку. Элефтэрия скоро придет!
– Элефтэрия?
– Ну да! Будете жить у нее! Двадцать евро с завтраком, терраса с видом на море! Тут рядом!
Новость не могла не обрадовать Бисмарка, но на лице его все равно выразилось недовольство.
– А когда она придет? – уточнил он.
– Ты приехал отдыхать или спешить? – миролюбивый тон таксиста обезоружил молодого путешественника.
– Я спешу отдохнуть, – миролюбиво протянул Олег.
– Тут, на этой стороне острова, потрясающие рассветы! – таксист развел руками. – Главное – не проспать! Элефтэрия тебе на завтрак сделает такую калцунью! Кофе, восход солнца и калцунья – это лучшее, что может быть в нашем мире!
– Калцунья? – с подозрением переспросил Бисмарк, у которого в голове возникло созвучное слово «глазунья». – А что это? Из яиц?
– Не спеши! – отмахнулся таксист. – Завтра утром узнаешь!
Глава 66
Краков, июль 1941. Немецкая армия наступает на Киев, а в Кракове все ищут Арету
22 июня тревожное ожидание наконец взорвалось новостью, которая вызвала у всех небывалое возбуждение. Немецкая армия пошла в наступление. Газеты запестрели сообщениями о победоносном походе на Восток против варваров. Олесь снова рисовал немецких рыцарей, напуганных карликовых большевиков, убегающих из-под гигантского немецкого сапога, который их безжалостно давит.
Отец погрузился в свои бумаги. Арета исчезла, она так и не появилась ни в тот вечер, когда обещала, ни в следующий. Олесь не имел от нее никаких вестей. Клаус и дальше спрашивал о ней. Но никто ему ничем помочь не мог. Олесь ходил к Арете домой, но ему никто не открыл. Сторож сказал, что уже несколько дней ее не видел. Она просто пропала. Возможно, отправилась на восток, потому что националисты уже начали нелегально пробираться на оккупированную немцами украинскую территорию, чтобы перетянуть власть на себя.
Прошла неделя, потом и вторая. Арета и дальше не давала о себе знать. В конце концов, Олесь не выдержал и отправился на Зеленую, где был штаб мельниковской ОУН, в надежде хоть что-нибудь узнать. В коридоре увидел Мыколу Сциборского, он как раз прощался с генералом Мыколой Капустянским. Олесь постучал в кабинет Олега Ольжича, тот был один. Знакомы они были со Львова, но Олег, перегруженный делами, не был настроен на беседу. Олесь попытался у него узнать хоть что-то об Арете. Олег поинтересовался, какое его старый знакомый имеет отношение к девушке. Олесь рассказал, что ее искал их немецкий цензор и следовало бы ее предупредить об этом.
– И чтобы ее легче было найти вы нарисовали вот это?
Ольжич показал на номер газеты, где был рисунок Олеся с девушкой, прощающейся с немецким солдатом.
– Это заказал Клаус. Я бы сам не стал, – пояснил Олесь.
– Вы могли бы отнестись к этому заказу менее ответственно! Не обязательно было рисовать так, чтобы ее каждый дурак мог узнать! Это похоже на объявление в полицейский розыск.
Олесь пожал плечами.
– Я ведь так и сделал – нарисовал не слишком выразительно. Но Клаус заставил перерисовать, сделать волосы длиннее и чтобы лицо было видно отчетливо. Не знаю, для чего ему это было нужно.
– Зато я знаю, – ответил Ольжич. – Мы все находимся под их бдительным оком. Они следят за нами и фиксируют все наши действия. Что касается Ареты… она ничего мне не сообщила. Я не знаю, где она.
– Может, Сциборский знает? – спросил Олесь.
Олег нахмурился.
– Нет, не советую его расспрашивать.
