Контрразведка показывает зубы. Компромат на Президента - Владилен Елеонский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ярком свете палубного фонаря было хорошо видно, как мужские тени бросили Маслова на верхнюю палубу с бота, который за минуту до этого мощные лебедочные тросы подняли с поверхности воды и вставили в специальное гнездо у фальшборта. Маслов, лёжа лицом вниз, открыл глаза и украдкой оглядел окруживших его людей.
Вокруг боцмана сгрудились крепкие парни в чёрных морских робах с металлическими битами в руках. Вразвалку, попыхивая сигарой, подошёл Хантер, в ветровке и рыбацких сапогах. Он наклонился, перевернул Маслова на спину и бесцеремонно раздвинул пальцами его посиневшие от холода губы.
– Зубы целы, – сказал Хантер по-английски. – В трюм его!
Хантер ушёл. Парни схватили свою добычу под руки, приподняли и живо поволокли на корму к люку, который вёл в трюм.
Маслов окончательно пришёл в себя и огляделся, стараясь сделать это как можно незаметнее. Похоже, его тащат вдоль фальшборта, который тянется с левой стороны, а справа идут большие иллюминаторы просторных кают-спален класса люкс.
Маслов резко встал на ноги и ударил локтем в челюсть парню слева. Тот мотнул головой и упал. Парня справа Маслов толкнул так, что тот налетел спиной на фальшборт и, оглушённый, сполз по нему вниз.
Сзади наскочил третий крепыш и замахнулся битой. Мощным ударом ноги в живот Маслов с лёгким шелестом ноги в воздухе сбил его с ног и скрылся в тени палубной надстройки.
Ночная мгла продолжала сгущаться. Сырость пробирала до костей.
Плотно прижавшись к обшивке надстройки, Маслов крался к оранжевому спасательному шлюпу, который висел на кронштейнах верхней палубы. Благополучно перейдя на корму, боцман вдруг наткнулся на иллюминатор, он был распахнут настежь, и яркий сноп света мешал пройти незаметно, оставалось проползти под ним по палубе.
Маслов в нерешительности замер на месте. Из иллюминаторного зева, сиявшего ослепительным светом, тянуло домашним уютом и женским теплом.
Вдруг послышались голоса. Мужской баритон казался взвинченным, а женский голос, похоже, хранил ледяное спокойствие.
Маслов осторожно заглянул внутрь, там под действием ветра колыхались ярко-оранжевые воздушные занавески. Они периодически распахивались, открывая взору богатое внутреннее убранство.
Маслов с удивлением заметил, что в каюте, отделанной под дуб, на расстеленной широкой белоснежной кровати сидела та самая Маргарита, достаточно известная английская писательница русского происхождения, с которой они так душевно перерезали ленточку, открыв миру бронзовый памятник конвою PQ-17.
Затем произошло недоразумение в ночном клубе. Маслов не смог произвести на девушку должного впечатления. Холодна Маргаритка, как шотландская селёдка! Непонятно было только, зачем она вызволила его из полиции.
Вдруг боцману стало не по себе. Секундочку, а что здесь делает эта самая шотландская селёдка?
Куда, интересно, он попал? Кто его так дерзко похитил? Как связана фешенебельная прогулочная яхта с Маргаритой? Мысли вдруг пчёлами в растревоженном улье зароились в голове. Одна мысль в этом рое жужжала громче остальных: «Провокация!»
Маргарита тем временем спокойно сидела на постели в лёгком халатике, небрежно накинутом на голое тело. Рядом с ней стоял обнажённый по пояс, как Геракл на отдыхе, огромного роста мужчина с курчавой шевелюрой. Нижняя часть его тела была обмотана красным полотенцем.
Маслов узнал колоритного богатыря практически сразу. Как было не узнать!
Одно время Дмитрия Сырых почти каждый день показывали по телевизору, ни одна газета не выходила без свежей новости, героем которой был этот бизнесмен, деятельный, обаятельный, энергичный и знающий всё наперёд. Журналисты как бы невзначай намекали на то, что в скором времени именно он сыграет судьбоносную роль в истории многострадальной России.
Однако скоро подули другие ветры. Дима пришёлся не ко двору и бежал в Лондон. Его обвинили в коррупции и финансовых махинациях, якобы он в короткий срок незаконно сколотил, по меньшей мере, десяток миллиардов долларов.
В Лондоне Дмитрий взял псевдоним Пол Вселенный, и началась странная мышиная возня, суть которой Маслов не понял, да, честно говоря, и не горел желанием понять. Противно и гадко!
Вдруг Пол решительным движением стал снимать халат с плеч Маргариты. Она удивлённо вскинула на него свои глаза, – большие серые и прозрачные, как озера в сосновом бору.
Он склонился над ней.
– Я хочу сделать тебе массаж.
– Пол, давай лучше я тебе сделаю массаж.
– Нет, массаж сейчас нужен тебе.
Руки Пола легли на шею Маргариты. Щёки девушки покрылись странным румянцем, словно у неё началась аллергическая реакция.
Пол насупился.
– Рита, милая, где флэшка?
– Какая флэшка, Пол?
– В виде фигурки золотого дельфина.
Пальцы Пола на шее Риты ласково сжались, затем нехотя разжались. Она закрыла глаза, как будто силясь вспомнить, где флэшка. Пол нетерпеливо поглаживал пальцами её нежную шею.
Маргарита снова открыла глаза, но теперь она заговорила по-другому, решительно и властно.
– Перестань и не сходи с ума! Я не знаю, о какой флэшке…
Пол вдруг так сжал ей горло, что она поперхнулась, а на глазах выступили слёзы. Она попыталась вырваться, но Пол держал крепко, как будто, в самом деле, решил, что такого рода жёсткий массаж крайне необходим.
– Ты работаешь не на Рича, не на Рича, нет, не на Рича. Хантер – не твой куратор, не твой куратор Хантер!
Маргарита вдруг, крепко сжав кисти Пола, мастерски освободилась от захвата, вскочила с кровати и раздражённо запахнула на себе халат.
– Хризантемы в саду, Пол, я пошла спать!
Он вдруг грубо швырнул её на кровать. Девушка упала навзничь, полы халатика задрались вверх, обнажив загорелые стройные ноги.
Пол грозно навис над ней.
– Где флэшка?
– Не тронь меня, мальчик. Я буду кричать!
– Да, да, кричи. Так кричи, чтобы матросы мне позавидовали.
– Ты сходишь с ума!
– Пока ещё нет…
4
Пол всей своей моржовой тушей навалился на Маргариту. Он, в самом деле, кажется, ополоумел.
– Где флэшка? Говори!
Маслов влетел в каюту в просвет между штор, колыхавшихся перед зевом иллюминатора, с грохотом сделал кувырок и вскочил на ноги. Маргарита испуганно вскрикнула.
Пол, стоя на кровати перед ней на четвереньках, с полотенцем, съехавшим с мощных бёдер, обернулся и с изумлением воззрился на неожиданного гостя.
– О… осень ты моя золотая! А ты кто, альбатрос?
– Какая разница? Отпусти Риту! Слышишь, бульдог?.. Тебе, кажется, говорю!
Пол в ответ налился грозным свинцом раздражения. Он упрямо продолжал сжимать пальцами шею Маргариты.
Маслов сорвал с Пола махровое полотенце, одним ловким движением бывалого моряка скрутил из него кусок каната и с размаху изо всей силы дважды хлестнул непослушного мальчика по голой заднице. Р-раз, д-два…
Пол изогнулся на кровати раненой анакондой.
– О-о!.. Хантер… О-о!
Маслов для верности ударил ещё раз, – сочно и с оттяжкой. Пол, дико взревев, подскочил и вдруг проворной камышовой кошкой прыгнул на Маслова.
Боцман вовремя успел сделать шаг в сторону. Пол огромной бесформенной массой пролетел мимо, со всего маху врезался лбом в закрытую дверь каюты, сполз вниз и затих.
– Пошёл вон отсюда, – вдруг тихо сказала Маргарита.
Маслов с усмешкой посмотрел на неё.
– Ой, как невежливо, сударыня. Вместе памятник конвою PQ-17 открывали! Никак запамятовали? Вам же не сто три года, как вашей непьющей водку бабушке.
С этими словами Маслов сделал вид, что двумя пальцами, указательным и средним, которые, по всей видимости, должны были изобразить ножницы, перерезает скрученное полотенце пополам. Полотенце, видимо, должно было сыграть роль праздничной ленточки.
Маргарита в напряжённой позе продолжала сидеть на кровати. Похоже, что появление Маслова её нисколько не удивило. Более того, оно её, кажется, не на шутку раздосадовало.
Вдруг во взгляде девушки мелькнуло что-то звериное и хищное. Маслов растерянно улыбнулся.
В этот момент ветер стих, воздушная занавеска опала, и возле иллюминатора боцман увидел небольшую тележку, уставленную огромными золотистыми пирожными, щедро напичканными кремовой прослойкой. Здесь также пряталась откупоренная бутылка шампанского, её горлышко торчало из ведёрка со льдом.
В следующий миг шампанское лилось в горло боцмана, а ещё через мгновение он, по-хозяйски усевшись на кровать, с аппетитом жевал пирожное.
Маргарита, подобрав под себя голые ноги, смотрела на мичмана с нескрываемым отвращением, как на грязное и отвратительное насекомое, неожиданно забравшееся к ней в постель.
– А этот бульдог, – чавкая, сказал Маслов и небрежно качнул головой в сторону Пола, замершего без чувств у порога, – я видел его по телевизору. Сбежал в Англию. Чудной псевдоним себе взял. То ли Фол, то ли Тол, а фамилия то ли Весёлый, то ли Всесильный…
